Алексей Исаев - 22 июня — 9 мая. Великая Отечественная война

8 апреля 1944 года на Перекопе, Сиваше и под Керчью загремели залпы артиллерии – началось наступление Красной Армии. В общем гуле артподготовки время от времени гремели оглушительные выстрелы мортир особой мощности. За артиллерией при поддержке огнеметных модификаций Т-34 в атаку пошла пехота, вооруженная винтовками, автоматами и ручными пулеметами. Последним ударом по обороне противника стала высадка в тылу позиций Вермахта на Перекопе советского десанта на резиновых лодках. Немецкая оборона Крыма стремительно рассыпалась. Командующий 17-й армией генерал-полковник Эрвин Густав Йенеке запросил штаб группы армий «Юг» об отходе, который был ему разрешен. Началось быстрое отступление немецких войск от Керчи и перешейков к Севастополю. Гитлер рассчитывал оборонять Севастополь так же долго, как Красная Армия в 1942 году.

Однако это было уже не первое решение фюрера, которое граничило с бессмысленным упрямством. Успех советского наступления привел к тому, что 21 апреля турецкое правительство заявило о прекращении поставок Третьему рейху хромовой руды. 2 августа Турция объявила о разрыве экономических и дипломатических отношений с Германией.

Эвакуация немецких и румынских войск из Крыма началась практически одновременно с советским наступлением. Наиболее опасным противником для германских транспортов на Черном море были крейсера и эсминцы советского флота. Однако после потопления немецкими пикировщиками лидера эскадренных миноносцев и двух эсминцев в октябре 1943 года Сталин фактически запретил подвергать риску крупные корабли Черноморского флота. Решение об использовании крейсеров и эсминцев оставлялось за Ставкой Верховного Главнокомандования. Подводные лодки Черноморского флота понесли тяжелые потери в 1941-1943 годах. Кроме того, они были уже сильно изношены. Поэтому задача не допустить эвакуации немецких и румынских войск из Крыма легла почти исключительно на морскую и сухопутную авиацию.

Пауза в боевых действиях позволила подтянуть к Севастополю тяжелые орудия, в том числе мортиры особой мощности. Вновь началась напряженная работа артиллерийских разведчиков по выявлению сложенных из камней и бревен вражеских огневых точек. Час настал 5 мая 1944 года. После полуторачасовой артиллерийской подготовки начался штурм Севастополя. Стойкость немецкой обороны в 1944-м оказалась гораздо менее прочной, чем советской в 1942-м, – она рассыпалась буквально за несколько дней, а в управлении немецкими войсками нарастал хаос. Так, командование Кригсмарине не было поставлено в известность, что северный берег Севастопольской бухты уже занят частями Красной Армии. В результате корабли из Констанцы без опаски вошли в бухту в предрассветном тумане 9 мая. Советские артиллеристы стреляли по ним как на полигоне. Были потоплены буксир, лихтеры, два охотника за подводными лодками и несколько сторожевых катеров.

Энергичный командующий Черноморским флотом вице-адмирал Ф.С. Октябрьский запросил Ставку Верховного Главнокомандования об использовании хотя бы старых кораблей флота для атаки транспортов, быстроходных барж и паромов у Севастополя. Однако Москва запретила адмиралу рисковать даже тральщиками. Авиация по-прежнему оставалась главным противником вражеской эвакуации. На тот момент ВВС Черноморского флота были лидером по использованию метода топмачтового бомбометания, введенного в конце 1943 года. Поздней ночью 10 мая 1944-го к Севастополю прибыли новейшие немецкие теплоходы «Тотила» и «Тея» с охранением. Однако в Казачьей и Камышовой бухте их напрасно ждали 9 тысяч солдат. Теплоходы встали в двух милях от берега и начали погрузку тех, кто в беспорядке отошел к юго-западным причалам Херсонеса. Погрузка была в самом разгаре, когда в небе появились советские штурмовики. В «Тотилу» «топмачтовиками» были всажены сразу три 100-килограммовых бомбы. Теплоход загорелся и начал тонуть. После еще одного удара «ильюшиных» он скрылся под водой вместе с несколькими сотнями солдат. Погрузка была сорвана. Второй транспорт, «Тея», стремительно снялся с якоря и на полном ходу устремился в открытое море. Корабль был загружен едва ли на треть. Вскоре несущийся на всех парах транспорт настигли советские штурмовики. После шести попаданий бомб-«соток» «Тея» окутался дымом и потерял управление. Точку в его судьбе поставили шесть «Бостонов» А-20. Две бомбы-«сотки», попавшие в область ватерлинии, не оставили теплоходу никаких шансов на спасение. «Тея» унес на дно Черного моря около 1,5-2 тысяч солдат Вермахта. Попытка немецкого командования одним рывком эвакуировать остатки 17-й армии потерпела крах.

«Переправа боеприпасов через Сиваш на крымскую землю. Декабрь 1943 г.» – подпись под фотографией в экспозиции Музея артиллерии, инженерных войск и войск связи МО РФ в городе Санкт-Петербурге

Уничтоженная немецкая техника на берегу Казачьей бухты в Севастополе. Май 1944 года

Средние танки Т-34-76 на улице освобожденного Севастополя. Май 1944 года. Первая бронемашина в колонне – танк раннего типа с башней-«пирожком»

Командующий 17-й армии генерал Карл Альмендингер в ночь на 11 мая эвакуировался торпедным катером в Констанцу, оставив за себя в Крыму командира 49-го корпуса генерала артиллерии Вальтера Хартманна. Невыполненное командованием Кригсмарине обещание эвакуировать войска 11 мая привело к тому, что артиллеристами 17-й армии были подорваны все орудия. Последние сутки они вели бой. только стрелковым оружием. Разгром лишенных тяжелого вооружения немецких частей превратился в избиение. Развязка в этой драме наступила утром 12 мая на мысе Херсонес. Около 8 часов утра принявший на себя командование остатками 17-й армии командир 73-й дивизии генерал Беме капитулировал. Вместе с ним в плен попал командир 111-й дивизии генерал Грюнер, а командира 336-й дивизии генерала Хагеманна нашли среди убитых. Британский фронтовой корреспондент Александр Верт вспоминал: «Вид Херсонеса внушал ужас. Вся местность перед земляным валом и позади него была изрыта тысячами воронок от снарядов и выжжена огнем «катюш». Земля была сплошь усеяна тысячами немецких касок, винтовок, штыков и другим оружием и снаряжением <���…> Почти все трупы были захоронены, но вода вокруг разрушенного маяка кишела трупами немцев и обломками плотов, которые покачивались на волнах, плескавшихся у оконечности мыса Херсонес». Немецкая 17-я армия в Крыму пережила безусловный и очевидный разгром. С 10 апреля ее безвозвратные потери составили около 70 тысяч человек. Безвозвратные потери советских войск при освобождении Крыма составили 18 тысяч бойцов и командиров Красной Армии. По соотношению потерь это была одна из самых результативных операций Советских Вооруженных Сил в Великой Отечественной войне. Для Вермахта на Восточном фронте начиналась череда оглушительных поражений.