Алексей Исаев - 22 июня — 9 мая. Великая Отечественная война

РОКС-3 – советский пехотный ранцевый огнемет, разработанный в начале 1942 г. конструктором НИИ химического машиностроения М.П. Сергеевым и конструктором военного завода № 846 В.Н. Клюевым. Боевой дебют РОКС-3 состоялся во время битвы за Сталинград, в условиях штурмовых действий в городе. В дальнейшем ранцевые огнеметы использовались прежде всего для прорыва обороны в укрепленных районах, как для поражения живой силы, так и для отражения контратак бронетехники. Несмотря на создание (кроме отдельных рот) в мае 1944 г. и отдельных батальонов ранцевых огнеметов (в составе штурмовых инженерно-саперных бригад), обычно огнеметчики действовали по отделениям или группам (3-5 человек) в составе стрелковых подразделений или штурмовых групп. Важным условием успешного боевого применения этого огнемета являлось обеспечение своевременной перезаправки огнесмесью на взводном подвижном складе. РОКС-3 состоял на вооружении Советской Армии до начала 1950-х гг. После войны огнеметные подразделения были переведены из состава инженерных войск в химические войска, в организационную структуру которых отдельные огнеметные батальоны входят и сейчас.

Тактико-технические характеристики: расчет – 1 чел., масса -23 кг, максимальная дальность – 40 м.

Штурм Буды был начат войсками 46-й армии 3-го Украинского фронта в конце декабря 1944 года. В старой части города было большое количество каменных и железных оград вокруг зданий. Ограды держались под обстрелом из соседних домов. Их преодоление было возможно только после их подрыва саперами или разрушения артиллерией. Подрыв производился ночью под прикрытием темноты или же днем под прикрытием дымов или же огня соседних подразделений.

Переломным моментом стало 11 февраля, когда советские войска отсекли от основной немецкой группировки ее южную часть. Пфеффер-Вильденбрух решил идти на прорыв. Он сообщил по радио о своих намерениях в штаб группы армий «Юг» только в самый последний момент, в 17 часов 50 минут 11 февраля. После этого связисты уничтожили всю аппаратуру. Пфеффер-Вильденбрух боялся, что ему откажут в отступлении, и хотел, чтобы ничто уже не могло помешать его операции. Для прорыва было собрано не более 10-12 единиц бронетехники. План сохранялся в глубокой тайне. Дивизионные командиры были поставлены в известность в 14.00, полковые – в 16.00, а нижестоящие офицеры – после 18.00. Венгерские командиры были проинформированы в последний момент, поскольку немецкое командование опасалось утечки сведений через них. По словам захваченных позднее Красной Армией пленных, в 18 часов всем частям был отдан приказ подготовиться к маршу и взорвать все ненужное для него. Сконцентрировав силы на узком участке в северной части центра города, в 20 часов остатки 9-го горного корпуса СС начали прорыв.

Прорвав фронт 180-й стрелковой дивизии, окруженцы начали уходить в западном и северо-западном направлениях. Алайош Вайда вспоминал: «То, что я там увидел, не умещалось в моей голове. Площадь была освещена бесконечным количеством разрывов и выстрелов, прожекторов и ракет. Казалось, настал день. Трассирующие пули летали со всех сторон. Гранаты взрывались то тут, то там. Не будет преувеличением, если я скажу, что мне пришлось пробираться по горам трупов». Против прорывающихся из Будапешта групп были развернуты 2-й гвардейский механизированный корпус и 5-й гвардейский кавалерийский корпус. К 15 февраля основная масса вырвавшихся из города частей была уничтожена или захвачена в плен. Из примерно 28 тысяч солдат и офицеров, пытавшихся вырваться из окружения, к своим вышло всего около 800 человек. Пфеффер-Виль-денбрух, прорывавшийся со своим штабом особым маршрутом, по так называемой Чертовой канаве, прорвался из города, но после этого его группа была окружена. Причем противником этой группы штаба корпуса были даже не армейские части, а батальон 134-й погранполка НКВД, несший службу по охране тыла 46-й армии 3-го Украинского фронта. После четырехчасового боя с пограничниками немцы засели в нескольких домах и начались переговоры о сдаче. Через местного жителя, выполнившего миссию парламентера, окруженным было предложено сдаться. Командование группы согласилось на капитуляцию, но ее должен был принимать советский офицер в звании не ниже майора. Поскольку в батальоне НКВД майоров не было, пришлось разыскать офицера в этом звании в соседней саперной части. Вскоре странная просьбы группы окруженцев объяснилась – среди них был командир 9-го горного корпуса СС генерал-полковник Пфеффер-Вильденбрух.

Бойцы Красной Армии ведут бой в Будапеште. Февраль 1945 г. Впереди – сооруженная из камней баррикада, справа – 10,5-см немецкое орудие, слева – тело погибшего солдата Вермахта

Потери штурмовавших Будапешт частей и соединений Красной Армии можно оценить как умеренные. Так, с 1 по 10 февраля будапештская группа войск потеряла 1044 человек убитыми, 52 пропавшими без вести, 4 погибшими по небоевым причинам (к примеру, из-за неосторожного обращения с оружием), 3407 ранеными, 276 заболевшими, а всего 4 тысячи 783 человека. 17 февраля будапештская группа войск была расформирована, и вскоре ее соединения были распределены по стоящим фронтом на Запад армиям. Несколько затянувшаяся эпопея штурма столицы Венгрии завершилась.

Брошенная или подбитая немецкая 150-мм самоходная гаубица «Хуммель» после штурма Будапешта. Март 1945 г. Испещренная отметинами от пуль и снарядов стена здания свидетельствует об ожесточенности боев за венгерскую столицу

Брошенная при отступлении САУ «Вирбельвинд»

«Кто хоть раз побывал на озере Балатон, никогда не забудет его. Словно огромная палитра, расцвечено оно всеми цветами радуги. Голубое зеркало воды удивительно четко отражает изумрудную зелень берегов и ажурные строения под оранжевыми черепичными крышами. О Балатоне не случайно поют песни, слагают легенды». Таким поэтичным вступлением начинает свое повествование о боях в Венгрии один из его непосредственных участников. Бойцы Красной Армии сражались в Венгрии в не самое подходящее для любования местными красотами время – в январе-марте 1945 года. Однако они смотрели на венгерские пейзажи другими глазами. Это был взгляд победителей. Они месили грязь в двух шагах от столиц вражеских государств, конец войны был уже близок. Поэтому засыпанные грязно-серым снегом виноградники и леса, дома с выбитыми стеклами выглядели для красноармейцев совсем иначе, чем для стороннего наблюдателя. Однако нельзя сказать, что внешне спокойный пейзаж был безопасным даже за линией фронта. Обстановка в Венгрии была скорее недружественной и цветы на броню не бросали. Венгрия была союзником Германии. Когда военная фортуна на какое-то время отворачивалась от Красной Армии, с чердаков «строений под оранжевыми черепичными крышами» по советским солдатам и офицерам стреляли еще вчера кисло улыбавшиеся им венгры.