Анатолий Терещенко - Как СМЕРШ спас Москву. Герои тайной войны

21 января 1945 года из тыла противника возвратился зафронтовой агент «Ткач». Вместе с ним в расположение советских войск вышли главный воспитатель диверсионной школы «абвергруппы-209» Юрий Евтухович, воспитательница женской группы школы Александра Гуринова и 44 диверсанта-подростка.

Многие, близко знавшие руководителя СМЕРШа и стоявшие рядом с Виктором Семеновичем Абакумовым, утверждали, что он был храбр и решителен. Часто выезжал на фронты. В кабинете, хоть и уютном, и теплом, засиживаться не любил. Такие поездки лишь добавляли ему авторитета, хотя и без того этого самого авторитета у него хватало с лихвой. Надо отметить, что его храбрость не была показной, так как он всегда считал, что излишняя смелость – такой же порок, как и излишняя робость.

Люди способны вынести почти все, что угодно, если у них нет выбора. Мужество – когда у вас есть выбор. У него он был – мог же командовать из кабинета на Лубянке. Но нет, Абакумов понимал, что лучше всего можно разобраться в оперативных хитросплетениях на фронтах, побывать в этом пекле, ощутить себя в шкуре рядового военного контрразведчика, услышать непосредственно мелодию войны. Но самое главное, храбростью – этим великим качеством воина он резко выделялся не только среди своих коллег – армейских чекистов, но и в армии. Командиры за это его уважали.

Мой первый начальник – полковник Левшин Николай Васильевич, знавший Абакумова по службе в Москве, рассказывал, как в одной из бесед командующий ЮГВ, Герой Советского Союза генерал-полковник Б.П.Иванов назвал Виктора Семеновича за храбрость так:

«Абакумов – это же ваш чекистский Жуков. Герой не храбрее обычного человека, но сохраняет храбрость на пять минут дольше».

И действительно, в годы войны начальник контрразведки не раз рисковал своей жизнью и не только «на пять минут дольше».

Во время поездки на Сталинградский фронт он неоднократно попадал под бомбежки и минометный обстрел. По оценкам военных, Абакумов в таких ситуациях не тушевался, вел себя достойно, что вызывало у военных уважение к заместителю наркома обороны СССР.

Это было в 1943 году, когда он выезжал на Калининский фронт с оказанием помощи в управление особых отделов к генерал-майору Ханникову Н.Г. Это было в районе Великих Лук. Он ехал по разбитой фронтовой дороге. Вдруг прогрохотал близкий взрыв, потом второй, третий, и сразу же взрывы замолотили с бешеной быстротой. За их гулом внезапно прорвался истошный вой пикирующего самолета. Машину начальника контрразведки атаковал назойливый фашист. И только мастерство водителя и, по всей вероятности, чудо, если оно существует, спасли Виктора Семеновича от неминуемой гибели. Кузов его машины был весь изрешечен и походил на огромный дуршлаг. Он вышел из машины, отряхнулся и, улыбнувшись, тихо сказал водителю:

– Пронесло.

– Слава богу, пронесло, – ответил с бледным как мел лицом шофер.

– Страшно?

– Страшно!

– Мне тоже было страшно, – честно признался Абакумов.

В 1944 году во время очередной инспекционной поездки по территории Ровенской области, где располагались части 13-й армии 1-го Украинского фронта, его «Виллис» обстреляли бандеровцы. Били из автоматов почти в упор и с флангов. И опять вмешалось чудо – ни одна оуновская пуля не попала в цель.

Тогда как 28 февраля того же года командующий фронтом генерал армии Николай Федорович Ватутин в подобной ситуации был смертельно ранен бандитами.

И вот тут Абакумов дал волю своей слабости – он взорвался, позвонив начальнику управления КР СМЕРШ 1-го Украинского фронта генерал-майору Королеву.

– Товарищ генерал, когда вы наведете порядок? У вас бандиты хозяйничают на дорогах, а вы перед ними пасуете, – выходя из себя, орал Абакумов. Он очень уважал Николая Федоровича, считая, не в пример Жукову, настоящим полководцем генерала армии, а не «штабистом», как о нем говорил Георгий Константинович.

Королев Николай Андрианович понимал: защищаться в такой ситуации – это плодить новые упреки и обвинения. Он заверил Абакумова, что предпримет все возможное, чтобы найти преступников и покарать.

И действительно, через несколько дней был проведен ряд чекистско-войсковых операций на освобожденных территориях Западной Украины, и в частности, Ровенской, Волынской и Тернопольской областях…

На протяжении всей войны к Московскому, как столичному, одному из крупнейших железнодорожных узлов, проявляла повышенный интерес не только гитлеровская военная разведка Абвер, но и ведомство Шелленберга – 6-е Управление Главного управления имперской безопасности Германии (РСХА).

В ночь с 20 на 21 июня 1943 года линию фронта на большой высоте пересек «Хейнкель-111» без опознавательных знаков. В районе Егорьевска Московской области с самолета были выброшены на парашютах два агента немецкой разведки Северов и Жилин. Так начиналась активная фаза операции «Предприятие «Иосиф», подготовленной одним из филиалов разведоргана «Унтернемен «Цеппелин» 6-го Управления РСХА – «Цеппелином-Норд». Но амбициозным планам гитлеровцев не суждено было сбыться.

Сразу же после приземления в Егорьевский райотдел НКВД пришел неизвестный. Он назвал себя Северовым и заявил дежурному, что является зафронтовым разведчиком Особого отдела Северо-Западного фронта, внедрившимся в германскую разведку, и вместе с напарником Жилиным заброшен немцами на парашютах для выполнения специального задания.

– Прошу меня срочно связать с представителем военной контрразведки, – не столько попросил, сколько потребовал удивленного не рядовым событием дежурного.

Долго не пришлось «загорать» небесным пришельцам в Егорьевске. Из Москвы вскоре прибыли работники 3-го отдела ГУКР СМЕРШ и доставили агентов на Лубянку.

Во время первичного допроса начальником 3-го отдела ГУКР СМЕРШ полковником Утехиным Г.В. они заявили, что прибыли в Москву для вербовки высокопоставленного работника наркомата путей сообщения «Леонова» – якобы дальнего родственника Северова. Имели и другие задания: собирать данные о перемещениях воинских грузов на московском железнодорожном узле и совершить террористический акт в отношении Л.М.Кагановича.

Разведчики были снабжены портативной коротковолновой рацией, советскими деньгами в сумме 100 000 рублей, фиктивными документами военного и гражданского образца, десятью пистолетами различного образца и боеприпасами к ним, географическими картами районов Москвы, девятью оттисками печатей и штампов, используемых немцами, факсимиле подписей руководящих сотрудников и другим снаряжением.

Допрошенные агенты порознь рассказали о всех особенностях и структуре известных им органов немецкой разведки и СД. Передали 18 фотографий официальных сотрудников и агентов германской разведки, а также сообщили о 133 агентах, готовящихся к заброске и уже действующих в тылах наших войск.