Анатолий Терещенко - Как СМЕРШ спас Москву. Герои тайной войны

– Кто же это?

– Я о нем уже сообщал, его непосредственный помощник, – Гарри Дикстер Уайт – кстати, убежденный антифашист. На этом можно здорово сыграть…

Ахмеров, находясь в США и выдавая себя за синолога, занимающегося проблемами Дальнего Востока, в том числе и Китая, действительно заинтересовал Уайта. А дело было так – в целях знакомства с Уайтом наш резидент попросил своего агента «Икса», у которого был повод для встречи, готовиться отметить день рождения, – пригласить объект оперативной заинтересованности с гостями в небольшой ресторанчик. Эта вечеринка прошла продуктивно для нашего разведчика.

Уайт был поражен интеллектом и взглядами на германский нацизм и японский милитаризм нового знакомого – «китаеведа», который заявил, что собирается в длительную поездку в Поднебесную. Уайт предложил встретиться с ним после возвращения из-за границы…

Павлов поднял все материалы по Уайту и пришел вместе с Ахмеровым к выводу о необходимости побудить Вашингтон предостеречь Японию от экспансионистских намерений.

Как вспоминал Павлов:

«Мы тут же засели за формулировки целей операции, дав ей кодовое название «Снег» по ассоциации с фамилией Уайта, означавшей по-английски «белый». В первом приближении они, эти цели, выглядели следующим образом:

– США не могут мириться с неограниченной японской экспансией в Тихоокеанском регионе, затрагивающей их жизненные интересы;

– располагая необходимой военной и экономической мощью, Вашингтон способен воспрепятствовать японской агрессии, однако он предпочитает договориться о взаимовыгодных решениях при условии, что Япония:

1) прекращает агрессию в Китае и прилегающих к нему районах,

2) отзывает все свои вооруженные силы с материка и приостанавливает экспансионистские планы в этом регионе,

3) выводит свои войска из Маньчжурии.

Эти первоначальные тезисы подлежали окончательному формулированию с учетом возможных замечаний руководства внешней разведки. В отработанном виде их предстояло довести до сведения Уайта, который сам найдет им убедительное обоснование, чтобы в приемлемой форме преподнести руководителям США.

Ахмеров подготовил подробный план встречи в Вашингтоне с Уайтом и беседы с ним, включая порядок ознакомления с тезисами и идеей продвижения их в руководство США. Моя же главная задача состояла в том, чтобы хорошо подготовиться в языковом отношении, отработать легенду знакомства с Ахмеровым в Китае, подобрать надежные маршруты в Вашингтоне для выхода на встречу».

Ахмеров очень много помог тогда своему молодому начальнику.

А через несколько недель Павлова вызвал шеф внешней разведки П.М.Фитин. Он неожиданно предложил:

– Виталий Григорьевич, ты руководишь делами США, а сам там еще не был. Поезжай в начале будущего года, посмотри, как работают те молодые разведчики, которых ты туда отправил. Что же касается вашего плана «Снег», я должен еще проконсультироваться с руководством наркомата.

Вскоре Фитин сообщил Павлову, что в принципе их план с Ахмеровым одобрен, но ему надо лично доложить об операции наркому.

Берия вызвал Павлова в октябре 1940 года.

– Товарищ Павлов, – спросил нарком, – вы сами понимаете всю серьезность этой операции?

– Да, товарищ нарком.

– Ну, тогда готовьте необходимые мероприятия и храните в полнейшей тайне все то, что связано с операцией. После проведенной разведывательной акции вы, Ахмеров и Павел Михайлович (Фитин. – Авт. ) должны забыть все и навсегда. Никаких следов операции «Снег» ни в каких делах не должно остаться. Понятно вам?

– Так точно! – категорически по-военному ответил Павлов.

«Хотя ни страха или опасения за себя, ни малейшей оперативной робости не было, – вспоминал генерал-лейтенант, – мне было ясно, что, удайся операция хотя бы наполовину, это будет большой победой, мы сможем считать, что внесли свой вклад в дело борьбы с назревавшей угрозой гитлеровской агрессии.

Ведь смысл нашего с Ахмеровым предложения, одобренного руководством, сводился к одному – предупредить или хотя бы осложнить принятие японскими милитаристами решения о нападении на наши дальневосточные рубежи, помешать экспансии Токио в северном направлении. При этом, в случае успеха, я заранее относил все заслуги на счет Ахметова: он был неизмеримо опытнее меня, несравненно глубже понимал проблемы Дальнего Востока и знал политику США.

Моя роль сводилась к простому исполнению талантливого замысла выдающегося разведчика».

Операция «Снег» после этой инструктивно-санкционированной беседы с наркомом начала разворачиваться по всем правилам разведывательного жанра. Она была отработана до мельчайших деталей.

На этом уровне началась подготовка ко второй командировке Ахмерова в США, теперь уже под псевдонимом «Рид». Вскоре он благополучно прибыл в Америку и осел в Балтиморе в часе езды от Вашингтона, где проживала и работала его ценная агентура. Он стал совладельцем предприятия по пошиву готового платья. На встречи со своей агентурой он ездил в столицу США. Кроме того, готовил условия для встречи Павлова с Уайтом.

Вслед за Ахмеровым в США вместе с напарником на пароходе с миссией дипломатических курьеров убыл и Павлов. Как и планировалось, встреча с американцем состоялась в подобранном ресторане, где он удачно довел до Уайта всю информацию от своего друга Билла (Ахмерова. – Авт. ) о перспективе японско-американских отношений в связи с агрессивным курсом Токио.

– Билл немного рассказывал о вас, – начал Павлов, – и попросил об одолжении, которое я охотно выполняю. Он подчеркивал: то, что я собираюсь передать вам, очень актуально и его нельзя откладывать до тех пор, когда он вернется на родину и встретится с вами.

– Когда Билл намерен приехать в США?

– Билл хочет сделать это как можно скорее, не позже конца года. Он усиленно работает над проблемами американо-японских отношений, и у него вызывает большую тревогу экспансия Японии в Азии. Вот как раз в связи с этим и просил меня, по возможности, встретиться с вами и, если вы не будете возражать, ознакомить с идеей, которая, по его убеждению, может заинтересовать вас.

– Встреча с Биллом пару лет назад у меня оставила хорошее впечатление. Это явно человек глубоких мыслей.

Наш разведчик, извинившись за то, что не очень полагается на свои знания английского языка, положил перед Уайтом, как и было договорено заранее, небольшую записку.

– Что это?

– Тезисы Билла.

Прочитав документ, Уайт воскликнул:

– Меня поражает совпадение собственных мыслей с тем, о чем, судя по тезисам, думает и Билл. Японцев давно надо приструнить, и я давно об этом думаю, – в конце беседы с Павловым заметил Уайт…