Шейн Харрис - Кибервойн@. Пятый театр военных действий

Но как передать эту обеспокоенность Бушу? Макконнелл знал, что президент не в ладах с техникой. Однажды Буш заявил, что пользуется гуглом крайне редко и только для того, чтобы посмотреть на спутниковые снимки своего ранчо в Техасе. Будет достаточно трудно объяснить ему на техническом языке, как некто, сидя за клавиатурой за тысячи километров от США, может произвести разрушения с помощью компьютера, с принципами работы которого президент был так плохо знаком. Макконнелл решил обратиться к теме, которая владела вниманием Буша практически весь срок его президентства – к терроризму.

Макконнелл предложил Бушу обсудить такой гипотетический сценарий: если бы террористы «Аль-Каиды» не направили угнанные коммерческие авиалайнеры в здания 11 сентября 2011 г., а взломали бы базы данных ведущих финансовых организаций и стерли их содержимое, то тогда бы шестеренки мировой финансовой системы остановились. Транзакции бы прекратились. Сделки не совершались. Через компьютерные сети ежедневно во всем мире перекачиваются триллионы долларов. Эти «деньги», по сути, просто информация. Балансы счетов. Распределенные сети электронных бухгалтерских книг, которые сохраняют данные о том, кто и что купил, куда и кому перевел деньги. «Достаточно повредить или уничтожить лишь часть этих данных, и массовая паника неизбежна», – говорил Макконнелл. Экономики стран могут рухнуть просто из-за недостатка доверия и конфиденциальности. А о том, смогут ли все банки и финансовые организации восстановить потерянные данные, не стоит и говорить.

Буш, казалось, был настроен скептически. Как может взломщик, вооруженный всего лишь компьютером, проникнуть в святая святых американской финансовой системы? Конечно, финансовые компании примут меры предосторожности для защиты своих драгоценных активов. Буш хотел знать, где еще есть слабые места? Подвергается ли опасности Белый дом? Буш показал на телефон на своем рабочем столе, подключенный к защищенной линии связи. Президент пользовался им для общения с членами кабинета министров и иностранными руководителями. «Может кто-нибудь его прослушивать?» – спросил Буш.

В Овальном кабинете наступила тишина. Помощники президента по вопросам национальной безопасности нервно переглянулись. Макконнелл понял, что до настоящего момента президенту никогда не рассказывали о том, насколько слабой была собственная электронная защита органов власти.

«Господин президент, – сказал Макконнелл, – если существует возможность взломать устройство связи, то мы должны полагать, что наши враги обязательно ею воспользуются».

И все это после того, как Макконнелл рассказал Бушу о способах и методах, с помощью которых США смогут внедриться в телекоммуникационную систему Ирака. Президент начал осознавать: то, что он может сделать с другими, другие могут сделать и с ним.

Возвращаясь к гипотетической кибератаке на финансовую систему, Макконнелл провел еще одну параллель с терроризмом.

«Экономические потери подобной атаки будут намного серьезнее, чем от физических атак 11 сентября», – сказал Макконнелл Бушу, который знал о том, что удар по башням-близнецам и Пентагону усилил экономический спад США.

Буш выглядел ошеломленным. Он обратился к министру финансов Генри Полсону, прошлым местом работы которого был инвестиционный банк Goldman Sachs, где он занимал должность генерального директора: «Хэнк, то, что говорит Майкл, это правда?»

Полсон ответил: «Правда, господин президент, и более того, когда я работал на Goldman, именно этот сценарий не давал мне спать по ночам».

Буш поднялся. «Интернет – наше конкурентное преимущество, – сказал он своим помощникам и членам кабинета министров. – Мы должны сделать все необходимое для его защиты. Мы запустим новый Манхэттенский проект, если придется», – сказал президент, намекая на секретную программу времен Второй мировой войны по созданию первой атомной бомбы.

Макконнелл не ожидал такой сильной реакции. Более десяти лет он надеялся, что президент – любой президент – будет на острие тех опасностей, которые, как он считал, лежат прямо на поверхности повседневной жизни.

Буш обратился к Макконнеллу: «Майкл, ты рассказал нам об этой проблеме. У тебя есть тридцать дней, чтобы ее исправить».

Никто не сможет «исправить» эту проблему за 30 дней. Вряд ли ее вообще можно решить. Но президент Буш только попросил разработать комплексный национальный план по усилению киберобороны, взявшись за решение одной из самых важных и высокотехничных задач в истории Америки. Макконнеллу открылась редкая возможность, и он за нее ухватился. Однако он не мог начать это дело в одиночку. Так, начальник над шпионами обратился к источнику технического мастерства, который он знал лучше остальных.

С самого начала государственный план киберобороны разрабатывался АНБ. К его созданию относились, как к военной и разведывательной программе, а потому держали в строгом секрете. Он был официально засекречен президентским указом, который Буш подписал в январе 2008 г. Администрация предложила потратить $40 млрд на реализацию программы в течение первых пяти лет – огромная сумма для всего лишь одной инициативы. Как и Макконнелл, Кит Александер ждал момента, когда президент использует весь свой авторитет и влияние для поддержки государственных усилий по противодействию невидимым врагам, которые, по мнению Александера, представляли реальную угрозу Соединенным Штатам. Александер также считал, что злонамеренные хакеры, действующие, вероятно, от лица враждебных государств или террористических групп, в конце концов выберут своей целью финансовые организации на Уолл-стрит, электрические сети и другие жизненно важные объекты инфраструктуры.

На первом этапе национального контрнаступления нужно было сократить часть целей, открытых для вражеского удара. Министерство обороны урезало количество подключений собственных сетей к общедоступному Интернету до 18 точек, называемых шлюзами. Это уже был подвиг, учитывая тот факт, что интернет-доступ был открыт в каждом углу широко раскинувшихся вооруженных сил, вплоть до почти каждой штаб-квартиры в зонах боевых действий. (Именно благодаря этому технология охоты за повстанцами в Ираке работала так гладко.) Министерство обороны справилось с задачей лучше, чем любое другое государственное ведомство, предотвратив вторжения в свои сети, но иногда врагам все-таки удавалось проникнуть внутрь. В июне 2007 г. хакеры взломали открытую (несекретную) систему управления электронной почтой, которой пользовались министр обороны Роберт Гейтс и сотни других чиновников ведомства. Этот случай стал важным напоминанием о том, что пришло время поднять виртуальные разводные мосты, строго ограничив доступ во внешний мир.