Валерий Киселев - Терская крепость. Реквием Двести сорок пятому полку

Ждем следующего дня. Опять мороз. Опять три часа на взлетке. Опять вылет. На этот раз долетели. И из минус тридцать попадаем в плюс пять, даже плохо сначала стало. Думали, что в Моздоке не задержимся, но не тут-то было: неделю сидели на перевалочном пункте. Настроение было паршивое, какая-то неопределенность, но уже здесь чувствовалось, что война где-то недалеко. Рядом был аэродром, боевые самолеты то и дело взлетали, а чего мы ждали – непонятно, то ли везти нас было некому, то ли не на чем. В общем, сидели и ждали своей участи. Сухпай кончился, три дня нас вообще не кормили. Ходили менять новые бушлаты на еду и старый бушлат. Нам говорили: «Вам не все равно, в чем по грязи лазить?» В общем, настроение было пессимистическое. Так прошла неделя…

«Ввели нас в курс дела…»

– Утром 22 декабря нас наконец-то посадили в два «Урала» и отправили в полк. Приехали уже затемно. Чем дальше в Чечню, тем страшнее было ехать: две машины салаг без какой-либо охраны, если не считать двух сопровождавших нас офицеров. Случись что, оставалось бы только вещмешками врага закидывать.

По пути насмотрелись на разрушенные полностью деревни и подбитую боевую технику. И чем ближе подъезжали, тем громче слышалось, как орудует артиллерия. Жутко было.

На следующее утро нас распределили по подразделениям. Я попал во второй батальон, в гранатометный взвод. Из пополнения во взвод попали три человека. Во взводе почти все на тот момент были срочники старших призывов (я на тот момент отслужил ровно полгода). Как сейчас помню, первым делом по прибытии нас накормили. Выдали оружие, мне достался АК-74. Состояние его было отличное, но всего один магазин, пришлось потом добывать их разными путями. Ребята во взводе оказались отличными, хоть мы и были разного призыва. Ни о какой дедовщине и речи не было. Показали нам окрестности, где наши точки охраны расположены. С АГС-17 пришлось знакомиться уже на месте, до этого его только на картинке видел, в учебке. Показали мне, как с гранатометом обращаться, как «улитку» заряжать. Ребята рассказали, как в первом бою погиб командир взвода, капитан Гринченко. В общем, ввели нас в курс дела. Уже вечером заступил в свое первое боевое охранение.

«Все отлично, ребята!»

Эдуард Виноградов, 3-я мотострелковая рота, стрелок, гвардии сержант:

– Вторая кампания велась грамотней, чем первая. В бой, как пушечное мясо, мы не шли. Артподготовка была всегда. Вертолеты хорошо помогали. Вспоминаю, как перед Грозным – с брони спрыгнули, надо было два холмика взять, ползем, и две наших вертушки, красавцы, парой, под горку красиво вылетают, и так хорошо огнем духов обработали. Мы им пальцами вслед показывали: «Все отлично, ребята!»

Блиндажи у боевиков были сделаны по уму, окопы – в рост. Очень тяжело было бы их выбить, если бы у них было больше людей, а тогда на тех холмах – три-пять человек всего. Нашли там в окопах шикарную папаху, брошенную кем-то из боевиков.

Не могу сказать, что боевики плохо воевали. Если бы их было столько же, сколько нас, то нам было бы очень тяжело. Еще неизвестно, кто от кого бы бегал… Воевали они упорно. Они нас превосходили в радиосвязи, в горной подготовке. Были и у них минометы, пушки, но мы превосходили в авиации, да и в артиллерии, конечно. Пока артиллерия и вертолеты их опорные пункты не обработают – в бой мы не шли…

Боеприпасы мы не экономили, их всегда было много. А вот с водой у нас было очень плохо… Однажды сидели без воды трое суток. Потом нашли большую лужу и, пока по ней не проехала техника, воды набрали во все фляги, что у нас были. В Грозном с водой было проще: в домах находили бутылки с замерзшей водой, приготовленные боевиками.

Перед Грозным я сильно заболел, даже бредил от высокой температуры – под сорок, три дня не спадала. Сильнейшая простуда была. Саша Фролов, срочник, снимал с себя свою сухую одежду, чтобы меня погреть.

В санчасти меня наш врач, Татьяна, за три дня на ноги поставила – уколами, таблетками.

«И вдруг появилось решение на штурм…»

Сергей Юдин, командир полка, гвардии полковник:

– В середине декабря 1999-го полк занимал позиции на западных окраинах Грозного. По первоначальному плану операции никакого штурма Грозного быть не должно. Тактика действий сначала была такая: полная изоляция города, принуждение боевиков к сдаче. И вдруг появилось решение на штурм. Мы – военные, любой приказ должны выполнять. До сих пор мы вели боевые действия на равнинной местности, поэтому нам необходимо было провести дополнительные занятия по ведению боя в городе. Но это время нам предоставлено не было ввиду каких-то обстоятельств, которые не зависели от командующего группировкой «Центр» генерала Булгакова. Поэтому специфику боевых действий в городе нам пришлось осваивать с ходу.

«Берем две высоты…»

Александр Лихачев, начальник штаба полка, подполковник:

– Числа десятого декабря начались бои в районе Соленой балки. Штаб полка тогда сначала в школе стоял, потом в ложбинке у балки. Приехал в полк генерал Шаманов, на карте начертил конечную задачу полка и написал карандашом: 31.12. Это была дата выполнения задачи. Потом говорит мне: «Начальник штаба – сотрите». Сосед слева – 423-й полк, справа – 273-й.

Каждый вечер планировался бой, отдавались боевые распоряжения и организовывалось взаимодействие подразделений. Полковник Юдин на совещании: «Завтра берем этот рубеж. Начальник артиллерии: с шести утра начинаешь…» – «Товарищ полковник, – говорю ему, – я предлагаю поступить иначе. У нас же нет задачи дня, только конечная. Сосед справа чуть-чуть отстал. Если мы завтра займем этот рубеж, нам будет нечем прикрывать открытый фланг. Предлагаю: начнем в 6.00 артподготовку атаки, через час сбавим темп стрельбы, потом вообще перестанем и в атаку не пойдем». Полковник Юдин это решение утвердил, но очень переживал, что мы можем не выполнить задачу… Огонь мы вели всем артдивизионом. Наши соседи после артподготовки пошли в атаку, но неудачно, остались на прежних рубежах. Если бы и мы сунулись, то были бы большие потери. Они же ждали нас!

На следующий день полковник Юдин говорит: «Мы должны наступать, надо же отчитаться, а то и метра не взяли». Я предлагаю: «Давайте опять с 6.00 до 7.00 ведем артогонь, а наступать начнем не сразу в семь, а в одиннадцать часов». Юдин утвердил это решение. Соседи пошли в атаку с семи утра, а мы идем в одиннадцать и через полчаса берем две высоты, которые на одном рубеже, без единого «трехсотого». Только разведчики горячую кашу чеченскую с огня снимают. Тогда первыми пошли полковые разведчики, потом батальонные, за ними батальон майора Илюхина. Шли с огневой поддержкой БМП сзади пехоты, в боевом порядке, каждая рота в один эшелон. Заняли рубеж, подтянули технику. Духи поняли, что мы им во фланг заходим, и стали уходить. И сосед справа получил возможность продвинуться.