Валерий Киселев - Взорванный плацдарм. Реквием Двести сорок пятому полку

Часть экстремистов, в основном чеченской национальности, под видом местных жителей проникли в освобожденные населенные пункты, легализовались, остались на постоянное место жительства. В частности, Урус-Мартан – до 300 человек, Салажи – до 150 человек, Гехи – до 80 человек, Рошни-Чу – до 100 человек, Алхазурово – до 50 человек. Вероятным характером действий боевиков может быть: с целью дестабилизации обстановки проведение активных действий в районах Урус-Мартан, Ачхой-Мартан, для чего могут быть задействованы как боевики, проживающие в населенных пунктах, так и бандгруппы, находящиеся в горах.

245-й мсп имеет задачу с утра 20 марта совершить выдвижение с занимаемого участка обороны и к 20.00 20 марта занять базовый район: западная окраина Урус-Мартана – мост.

Из Журнала боевых действий

19 марта

В подразделениях полка началась подготовка к совершению марша в базовый район. В 3.00 в районе расположения 6-й роты противник предпринял попытку прорыва. В ходе ведения боя с 6-й ротой противнику не удалось осуществить прорыв. При осмотре места боя был обнаружен комплект снаряжения гранатометчика – «РПГ» и «АКМ». ВМГ по указанию ОШ Западной зоны была снята с занимаемого рубежа и, совершив марш, сосредоточилась на КП полка.

К 9.00 подразделения 1-го и 2-го батальонов заняли указанный район. К 15.00 КП и ТПУ развернулись на указанных местах, заняли огневые позиции в указанном районе. Во время свертывания со старого места стоянки в противотанковой батарее сгорела палатка из-за нарушения правил безопасности, все имущество уничтожено.

«Ну что, пацаны, будем стоять?»

Алексей Горшков, командир взвода 3-й мотострелковой роты, старший лейтенант:

– От нашей сопки до Комсомольского напрямик было километров пять. Где-то в начале марта в это село прорвался отряд Гелаева, и мой и второй взвод оказались отрезанными, дней десять нам не подвозили продукты. Обычно старшина привозил их из расчета на трое суток, мы спускались с сопки – это метров пятьсот, принимали мешки с продуктами, боеприпасами и поднимались наверх, к себе. Мы, конечно, не знали, что Гелаев прорвется в Комсомольское, и за три дня почти все съели – тушенку, галеты, сгущенку. Хорошо еще, что остались мука и макароны. По рации нам сообщили: «Подъехать не можем…» Русло реки боевики держали под обстрелом. Я сбегал во второй взвод, там Геша Юрьев командовал, контрактник из Тамбова. «Ну что, пацаны, будем стоять?» – «А куда нам деваться…» У Геши остались в основном одни срочники: Жила, Серебряный, Кожанчик. Сам Геша после тяжелого ранения 10 января разрывной пулей в живот два с половиной месяца в госпитале отлежал, но вернулся в полк, молодец.

Суточный запас провианта я растянул на десять дней. Собирали снег, растапливали его, а из муки жарили на сковородке – без масла – откуда у нас масло! – пресные лепешки. Заварка была, кипятили чай несладкий. Из второго взвода к нам за мукой приходили, то мы к ним. Наконец блокаду прорвали, приехал старшина с продуктами – от души поели, это праздник был.

Впервые тогда видел, как работает наша авиация… Сначала на Комсомольское заходят вертолеты – по ним боевики открывают огонь. Наши цели засекли – летят штурмовики. Цель поразил и свечкой вверх. Два-три дня они так работали.

Двадцать шестого марта двумя ротами поехали к Комсомольскому. Внутренние войска должны были зачищать село, а мы в оцеплении за ними, с задачей – не пускать в горы прорывающиеся группы бандитов. Расположились на скалах. Как раз пошли дожди, в палатке вода на полметра, поэтому спали у костра. Все было сырое, и сушиться негде. Ждем, скорей бы началась зачистка – «вованы» сидят в тепле, музыка у них играет, еды всегда полно. Но 28 марта – День внутренних войск, поэтому из-за праздника зачистка не началась. Так мы три дня и ждали, пока «вованы» свой праздник отгуляют. За это время из Комсомольского в горы не ушел только ленивый – «чехи» просачивались мимо нас по ночам.

Из Журнала боевых действий

21 марта

В ходе передачи минных полей было обнаружено и уничтожено: 152-мм снарядов – 169, 30-мм снарядов – 85, «ВОГ-25» – 44, «РГД-5» – 18, «Ф-1» – 12.

26 марта

Обстановка не изменилась. В войсковой маневренной группе обстановка была спокойная. В части в 9.30 продолжались мероприятия по выборам Президента РФ. По местному телевидению Масхадов объявил 26 марта черным днем для российских войск. В полку повышена бдительность.

31 марта

За день было обнаружено и обезврежено 152-мм снарядов – 137, «ПТУР» – 1, «РГД» – 298, «Ф-1» – 61, «ВОГ-25» – и т. д., противотанковых гранат – 48.

Как работали саперы…

«Собак у нас не было… Сами все нюхали…»

Алексей «Крот», командир взвода инженерно-саперной роты, лейтенант:

– Командиром нашей роты был капитан Бай. Правда, когда я туда приехал – он уехал. Вот он, по рассказам, был классный малый! Подчиненные у меня были – просто молодцы! Некоторые по два-три срока служили. Опытные пацаны! Некоторые блатные были, по две-три ходки в тюрьму, и у нас оказались. Но ничего из ряда вон выходящего не было, ладили…

Ходили мы только на разведку и на проверку дорог, разминировали. Задачу нам ставили командир полка с начальником штаба. План выходов был всегда, на каждой точке отзванивались. Нужно было связаться вне плана – тоже созванивались…

Сначала дорогу надо было запомнить, потом смотришь, что не так. Как можно себя уверенно чувствовать, если саперы – первая мишень… Смотрели не только под ноги, но и по сторонам… Собак у нас не было, какие там собаки… Сами все нюхали… Миноискателей не было, проверяли щупами. Да, медленно шли, но если пройдешь быстро, так ничего и не увидишь… Сначала мы шли, три человека, за нами в 50 метрах – машина-глушилка, которая почти никогда не работала, а за машиной наша бравая разведка или пехота, смотря куда ездили…

Ходили на дороги каждый день. Фугасы «чехи» ставили не очень часто, зато с выдумкой: то в яму с водой его положат, то потом навозом присыпят, то под камушек, который уже давно лежит, и к которому не присматриваются…

Стресс после таких выходов снимали, ясное дело, водкой! Наутро – чифир… Сердце бухает, ты на взводе, и – вперед!

Контакты с местными были постоянно, но лучше всего они понимали контакт, когда перед ними затвор передергивали. Автоматы-то не на предохранителе, патрон в патроннике… Быстро доходило, а то частенько пытались группой вокруг окружить, да поближе, поближе подойти, особенно когда мы с эфэсбэшниками ездили.

У меня во взводе за все это время было двое «трехсотых», и то когда уже пехотным взводом командовал. Один, хороший парень был, замом его хотел поставить, так поехал вместо меня на БМП-2, и не на броне, как я ездил, а на командирском месте. Снайпер его снял… А второй, как это ни грустно, пошел туда, куда я ему говорил не ходить… Растяжка…