Михаил Кутузов - Тактика победы

Измаил-бей приблизился к Видину со своими войсками, состоящими из албанцев и анатолианцев (последние были под начальством Кара-Осман-оглы) и, получив пушки, которые ему прислал великий визирь, 19-го июля перешел Дунай, а 20-го июля – на маленький остров, находившийся против Видина, тотчас же приказав построить редуты и ретраншементы, а затем перешел вброд маленький рукав Дуная и укрепился на левом берегу.

Если бы турки сумели рассчитать свои действия и отправили бы другой корпус войск в Лом-Паланку, то генерал Засс очутился бы в критическом положении и принужден был бы ретироваться к Крайову, но подобные соображения выше сил турок, и можно быть уверенным, что они без диверсии всегда направляют свои силы на тот пункт, который они атакуют.

Генерал Збиевский находился со своим превосходным Мингрельским полком против Лома; и как только он узнал, что Измаил-бей был около Видина и уже перешел реку, он двинулся против него и засел около болот, которые лежали на левом берегу против Видина. Один батальон 27-го егерского полка оставлен был в Калафате. Засс собрал остатки своих войск, которыми можно было располагать, в Чирое, в 40-ка верстах от Видина. и в 80-ти верстах от Крайова. Известно, что из Чироя можно было сообщаться со всеми остальными пунктами.

22-го июля турки, перейдя Дунай, перешли болото по трем маленьким дорожкам и атаковали Збиевского, который только что прибыл. Этот генерал и его полк, такой же доблестный, как и он сам, увенчали себя славой в данном случае. Он осадил турок и очень долгое время сопротивлялся сам, хотя был в шесть раз слабее их, но в конце концов был бы разбит, если бы к нему на помощь не явились бы Засс и генерал Репнинский с 48-м и 27-м егерскими полками и кавалерией.

Приехав в деревню Чупурчени, вправо от турок, Засс узнал об их наступлении и тотчас же атаковал те части их войск, которые засели за болотами на небольшой возвышенности, служившей для них хорошей защитой, и выбил их оттуда. Русской кавалерии тут не пришлось много действовать. Между тем турки выходили из-за болот, тогда один эскадрон Переяславских драгун под командою подполковника Зейдлера встретил их ружейным огнем и заставил одну из турецких колонн отступить.

Сражение было долгое и упорное. Наконец турки принуждены были перейти обратно болота и скрыться в ретраншемент, который они построили уже на берегу реки. Таким образом, план Измаил-бея с первого же момента был уничтожен храбростью Збиевского и деятельностью и умными распоряжениями генерала Засса.

Засс не имел и 3500 человек войска, но Измаил-бей считал его сильнее и терял дорогое время на окапывание. Его бездействие дало время Зассу приказать графу д’Орурку прибыть из Сербии форсированным маршем, с двумя батальонами пехоты и 5-ю эскадронами Чугуевских улан, под командою полковников Беренса и Бенкендорфа (оба прекрасные офицеры).

Сюда же форсированными маршами спешил и граф Воронцов с тремя батальонами Выборгского полка, что было весьма полезно. Маленькая флотилия стояла на реке Жиа, и часть ее, которая была против Турно, видела левый фланг Засса укрепленным, что мешало туркам, спускавшимся вниз по реке, совершать высадки, которые были бы для нас весьма опасны.

Тогда турки были блокированы в их укреплениях. Но если им было трудно выйти оттуда с надеждой на успех, то Зассу было еще труднее атаковать их. Их укрепления были очень сильны, и добраться до них можно было не иначе, как с большим трудом, так как нам известно, что турки хорошо защищаются за закрытиями.

Чтобы лучше удержать за собой позицию, не утомлять войска, генерал Засс приказал построить генералу Генерального штаба Мишо (которого ему прислали и который был его единственным превосходным помощником) два сильных редута и исправить три других, возведенных раньше вдоль по болотам. Редуты были выстроены очень быстро и прекрасно расположены; в них разместили пандуров (пехота венгерских выходцев).

Я уже заметил, что пандуры очень стойки в ретраншементах, так как они отлично знают, что им нечего надеяться на милости турок. Их соединили с некоторыми регулярными войсками. Первая линия этих редутов была наполовину вооружена пушками, взятыми из турецких укреплений; перестрелка была обоюдная и бесконечная, но наш огонь был сильнее огня турок и причинял им больше вреда, чем их нам.

3-го августа Измаил-бей сделал дерзкую, хорошо направленную атаку на правый фланг генерала Засса, которого он хотел обойти. Но так как он не мог занять большого острова, который находится против Видина, потому что Мулла-паша не уступал ему его, то он вытянул свои войска вдоль Дунац, против Калафата, которого Засс не мог занять, чтобы не очень растягивать свой фронт, и со всей силой напал на правый фланг русских. 48-й егерский полк сражался целый день, и для усиления огня стрелков были подведены Переяславские драгуны и казаки. Дело было горячее и стоило обеим сторонам немало людей. Тогда граф Воронцов еще не прибыл, редуты наши еще не были совершенно окончены, и если бы туркам удалось зайти в тыл и отбросить войска Засса, то, не имея большого резерва, Засс принужден был бы отступить.

Красовский, бывший адъютант Засса, один из главных помощников в его неправильных и несправедливых поступках, но прекрасный офицер, очень отважный [143], изменил ход действий смелым, блестящим маневром, который украсил его славой.

Заметив, что до неприятельских ретраншементов нельзя было иначе добраться, как по узенькой тропинке, но что высохшие направо болота позволяли пробраться по ним и ударить туркам в тыл, не рискуя подвергнуть себя такой же опасности, он взял с собой 70 смельчаков Мингрельского полка и ударил во фланг и в тыл туркам, которые тотчас же остановили свою атаку и бросились на Красовского, но он скрылся в болота, где и оставался до тех пор, пока турки не вошли в свои ретраншементы. За это дело он был произведен в подполковники, что он, безусловно, заслужил.

Между тем пора было подумать и о Лом-Паланке, так как не следовало подражать в нерадении туркам, которые никогда не думали о тех больших операциях, которые им предстояло вести. Наша регулярная флотилия, перешедшая на левый фланг Засса, потому что иначе снаряды с противоположной стороны беспокоили ее, остановилась около острова, который находится против Лома, но огонь с крепости и с обоих редутов, построенных на острове, заставил наших храбрых моряков ночью спуститься еще ниже, на 3 версты. Генерал Кутузов, раздраженный этим малодушным отступлением старого Акимова, вызвал его в Журжево, а на его место послал подполковника Энгельгардта, волонтера, потерявшего ногу в Прусской войне [144].