Макс Хейстингс - Вторая мировая война. Ад на земле

Итоги операции: доставлено 32 000 тонн припасов, 12 000 тонн угля и запас нефти на два месяца. Из четырнадцати торговых судов уцелело пять. Активные действия английских моряков отпугнули итальянский флот, и надводные корабли оси не приняли участия в схватках. Линкоры Муссолини давно уже были обездвижены из-за нехватки горючего, а британские ВВС сбросили зажигательные бомбы на пять пытавшихся выйти в море крейсеров, убедив их, что опасность чересчур велика. Командир подводной лодки Unbroken Аластэр Марс хотя бы отчасти сквитался за потери английского флота, торпедировав Bolzano и Muzio Attendolo. Но итоги операции Pedestal коммандер Джордж Бланделл с линкора Nelson подводил неутешительные: «Нас эта экспедиция повергла в депрессию. Мы ее называли “Операция ‘Самоубийство’. “Флот не признает ничего невозможного”, – трубит ВВС. И долго мы будем не признавать невозможного?» 24

Трехдневная драма Pedestal повторялась и отражалась в судьбах других мальтийских конвоев. Не все их участники запомнились как герои: бывали позорные случаи, когда моряки торгового флота спешили покинуть вполне еще жизнеспособный корабль, прыгали в шлюпки, хотя на корабле еще продолжали работать двигатели. Капитан Браун с Deucalion, на глазах у которого часть экипажа самовольно покинула свой пост, позднее с возмущением говорил: «Не думал я, чтобы англичане были способны на такую подлость!» 25Но в целом мальтийские конвои можно скорее назвать славной страницей истории. К зиме 1942 г. худшие испытания британского флота в этом регионе были позади. Расшифровки Ultra помогали боевым кораблям и самолетам союзников разрушать линию снабжения Роммеля: потери оси в Средиземноморье возросли с 15 386 тонн в июле до 33 791 в сентябре, 56 303 в октябре и 170 000 за два последних месяца года. В ноябре Монтгомери одержал победу под Эль-Аламейном и американцы высадились в Северной Африке. Вскоре удалось снять блокаду Мальты.

Оборона острова обошлась Королевскому флоту с 1940 г. в один линкор, два авианосца, четыре крейсера, один минный заградитель, двадцать эсминцев и миноискателей и сорок субмарин. ВВС потеряли 547 самолетов в воздухе и 160 было уничтожено на земле. На самой Мальте погибло 1600 жителей: 700 солдат и 900 человек из наземного персонала авиабазы. В море оборвалась жизнь 2200 военных моряков, 1700 подводников и 200 моряков торгового флота. В 1943–1944 гг. союзникам приходилось отстаивать свое господство в Средиземноморье и нести новые потери, однако стратегическое превосходство государств оси было безнадежно утрачено. В последние два года войны основной задачей Королевского флота стали доставка армий союзников к новым полям сражений, организация и защита массированного десанта. Угроза со стороны немецких подводных лодок и самолетов сохранялась до последних дней войны. Британскому флоту сильно досталось в злополучную осеннюю кампанию 1943 г. у Додеканеса, но в целом решающие битвы на море Королевским флотом были выиграны, и победа заключалась не в прямом столкновении флотов, но в том, что Британия сохранила свои морские маршруты вопреки всем усилиям вражеской авиации и атакам подводных лодок. Большинство капитанов и рядовых показали себя достойными лучших традиций морской державы.

Нечеловеческие испытания и тяжкие муки войны вновь пробудили в русских людях религиозность, и на этот раз Сталин не пытался ее подавить. На Пасху 1942 г. в Москве отменили комендантский час. Софья Скорина побывала в православном храме на Елоховской площади: «Пришли в 8 часов вечера. В стороне стояла небольшая очередь святить куличи и яйца… Но потом, уже через час, нельзя было повернуться и нечем было дышать. Давка, крики женщин “Задавили! Дурно!” и пр. Было так душно, что по колоннам текло. Свечки, которые передавали из рук в руки, свернулись спиральками. Очень много молодежи (не знаю только – с какой целью пришли). Некоторые мамаши пришли с детьми. Много военных. Народ сидел даже на кресте с изображением Христа – словом, как на футбольном матче. В 11 часов вышел священник и заявил, что “прибудут наши друзья – англичане”. Но мы уже не могли дышать и вышли на улицу. Около церкви увидели несколько машин – это подъехали англичане» 1.

Фронтовая медсестра Евдокия Калиниченко в мае писала: «У нас впервые за этот месяц небольшая передышка. Мы поудобнее устроили раненых, просушились, помылись в настоящей бане. Сколько пройдено дорог! И каких – по большей части проселочных: сплошь грязь, разбитые колеи, размытые дождем, ухабы и выбоины. Сердце обрывается, когда машину начинает трясти: большая часть раненых тяжелые, для кого-то любой толчок может оказаться смертельным. Но сейчас вокруг так тихо, трудно поверить, что где-то на земле идет война. Мы бродим в окрестных лесах и собираем цветы. Светит солнце, небо голубое. По привычке поглядываем вверх, но видим лишь пробегающие облака. Кажется, немцы наконец остановились и больше не станут и пытаться. Они усвоили свой урок на подступах к Москве».

Калиниченко надеялась на слишком многое и чересчур рано. Хотя у русских оставались резервы, чтобы восполнить страшные потери 1941 г., для существенного продвижения им по-прежнему недоставало и боеспособных единиц, и возможностей снабжения. Новогоднее контрнаступление силами пяти фронтов и армейских групп под личным управлением Сталина захлебнулось прежде, чем продвижению помешала весенняя распутица. Немцы удержали фронт к югу от Ленинграда и продолжали осаждать город; они отрезали Волховский фронт и уничтожили Вторую ударную армию. Командующий этой армией, генерал Власов, попал в плен и впоследствии создал по поручению наци Русскую освободительную армию.

В Крыму немцы заблокировали с запада выход с Керченского полуострова и заперли на нем армию противника, а затем перешли в контрнаступление. С 8 по 19 мая Манштейн одержал еще одну победу, прорвав Крымский фронт и захватив 170 000 пленных. Семь тысяч спасшихся солдат прятались в известковых катакомбах, пока немцы, пробив взрывчаткой ходы, не пустили внутрь газ. Генерал-лейтенант Гюнтер Блюментрит, возглавлявший одну из армий вермахта, писал о русских словно о диких зверях, которых он никак не мог уважать, но которых вынужден был бояться:

«Восточный человек весьма отличается от западного. Он гораздо лучше переносит лишения – с пассивностью и равнодушием как к жизни, так и к смерти. Восточный человек не проявляет инициативы: он привык подчиняться приказам, следовать за вождем. [Русские] не придают особого значения еде или одежде. Поразительно, как долго они могут продержаться на том, что для западного человека было бы голодной диетой… Близость к природе помогает этим людям свободно передвигаться ночью или в тумане, через леса и болота. Они не боятся темноты, не боятся своих бескрайних чащоб и холода. Еще крепче сибиряк, он наполовину или полностью азиат… Эта страна оказала существенное психологическое воздействие на немецкого солдата: в бескрайних пространствах он почувствовал себя маленьким и затерянным. Тому, кого не сгубил ни такой противник, ни русский климат, уже нечего было узнавать о войне такого, чего бы он не знал» 2.