Томас Колоньяр - Элитный снайпер. Путешествие в один конец

— Все в порядке, старшина. Я останусь.

— Вы уверены, сэр? Мы будем действовать не по Женевской конвенции.

По лицу Переса пробежала легкая улыбка.

— Знаю, что это придется вам не по душе, старшина… Но я останусь.

— Хорошо. — Стиллард кивком головы подал сигнал Гилу, чтобы тот снял с головы Наима черный мешок.

Наим смотрел на них с вызывающей усмешкой на подбитом лице.

— Пофли на…! — прошепелявил он из-за выбитого зуба.

Стиллард обратился к Фаруху:

— Спроси его, где они держат Сандру.

Фарух по-пуштунски спросил об американской заложнице.

— Пофли на…! — в ответ Наим только ухмыльнулся.

Фарух, давно наблюдая за Наимом, наконец, понял, отчего тот ведет себя так дерзко.

— Ты ваххабит, не так ли?

Наим поднял на Фаруха свои стеклянные глаза, полные презрения.

Фарух посмотрел на остальных, качая головой.

— Он нам ничего не скажет. Он ваххабит. Сейчас у него появился шанс доказать свою верность Аллаху.

— Он говорит по-английски? — спросил Перес.

— Ничего не знает, кроме одного ругательства, — снова покачал головой Фарух.

Стиллард взял полиэтиленовый мусорный пакет из рук Тригга со словами:

— А это мы сейчас проверим.

Он надел на голову Наима мешок, надавил на лицо ладонью, выпуская лишний воздух, затем стянул вокруг шеи пластиковый хомут и туго его затянул.

— Скажи ему, что лучше начать говорить сразу.

Фарух перевел Наиму, что если тот не расскажет, где Сандра, то задохнется в пакете.

— Пошли на…! — хватая ртом воздух, проговорил Наим, страдая от нехватки кислорода. При каждом вдохе пакет будет попадать в рот, и он будет в панике сплевывать его, сдувать обратно. Наим усиленно мотал головой, отчаянно пытаясь вдохнуть оставшийся в целлофане воздух. Через несколько секунд он запаниковал, принялся орать и вырываться, тщетно стараясь освободиться.

Гил схватился за спинку стула, чтобы Наим не смог раскачать стул, свалиться на пол и разорвать пакет о бетонный пол.

— Скажи им, где женщина, — повторял ему Фарух. — Скажи сейчас, не то убьют!

Прошло еще несколько секунд, и Наим начал дергаться, как дергается тонущий человек. Он остервенело боролся с духотой, судорожно подергивая связанными ногами и руками, втягивая в рот пакет, каждый раз все отчаяннее. Он яростно впился в пакет зубами, упорно пытаясь проделать в нем дырку, но Стиллард звонко отвесил ему по ушам удар своими тяжеленными руками, так, что тот упал в обморок. Голова его завалилась набок, а тело, немного подергавшись в конвульсиях, наконец, замерло.

Стиллард сделал дырку в пакете и освободил голову Наима. Не приходя в сознание, посинелый Наим задышал.

Перес побледнел от испуга.

— И как часто вы это проделываете?

Стиллард поймал на себе пристальный взгляд Гила.

— С этим ублюдком придется повозиться дольше, чем обычно.

Фаруху было не по себе. Он впервые присутствовал на подобном допросе, и его мучили дурные предчувствия.

— Может, продолжим допрос в другом месте? — предложил Гил.

— Нет, — возразил Перес. — Здесь нигде не безопасно.

Наим начал приходить в себя.

Гил повернулся к Триггу.

— Беги и найди санитара! Возьми у него ампулу альбумина и шприц на сто миллилитров.

Тригг сунул Пересу охапку мусорных мешков и выскользнул из комнаты.

— Каковы шансы нарваться на военную полицию? — решился спросить Гил.

Старшина Стиллард взял еще один мусорный мешок из рук Переса.

— Да вроде никаких. Командование военной полиции не делает для нас исключения. Они слишком заняты, чтобы марать о нас руки.

Гил вытащил из кармана нашатырный спирт и поднес его к носу Наима.

— Пробудись, урод.

Талиб мгновенно пришел в себя, отдернув голову от едкого запаха нашатыря.

— Где американка? — снова спросил его Фарух.

— Пофел на…! — ругнулся Наим, сплюнув на тунику Фаруха.

Гил оглушительно ударил Наима по ушам — тот взвыл от боли, а тем временем Стиллард, повторяя уже привычные действия, надел ему на голову второй мешок, только на этот раз сильнее затянул пластиковый хомут на шее, чтобы затруднить приток крови в мозг и заставить Наима сильнее страдать.

Наим еще сильнее заерзал на стуле, и, когда старшина затягивал хомут, талиб уже страшно задыхался. Он снова потерял сознание, и Стилларду пришлось взять острогубцы и разрезать хомут и снять пакет с головы, чтобы восстановить кровообращение.

Лицо Наима изменилось до неузнаваемости — превратилось в один сплошной вздутый фиолетовый синяк.

— Надо привести его в чувство, — велел Стиллард. — Надо продолжать.

Наим снова пробудился от запаха нашатыря и попытался драться, но ему сейчас же надели на голову очередной пакет.

— Да скажи им уже, где женщина! — взмолился Фарух. — Скажи уже, и все закончится!

Наим скрежетал зубами, выплевывая самые крепкие ругательства, какие только знал, моля, чтобы все они отправились прямиком в ад.

— Накажи их всех, Всемогущий! — прокричал он, обезумев от ярости и стыда. — Он вас всех покарает за это!

Фарух с тревогой взглянул на Стилларда.

— Он же сейчас сдохнет.

За ангаром послышался визг тормозов внедорожника «хамви». В это же мгновение на пороге появился Тригг.

— И все-таки эти проклятые полицейские!..

Гил схватил шприц и ампулу альбумина. Взглянув на Переса, он сказал:

— Коммандер, задержите их — хотя бы на две минуты.

Перес запротестовал.

— Черт возьми, коммандер, хоть раз в жизни поступите как один из «морских котиков»!

Перес сердито посмотрел на него и выбежал из комнаты.

— Что-то мне это не по душе, — пробормотал Тригг, обеспокоенный тем, что Перес может приказать полицейским их всех арестовать.

Гил держал ампулу с вытяжкой крови и, просунув внутрь иглу, набрал полный шприц, затем обратился к Фаруху.

— Скажи ему, что у меня в руках сыворотка из крови свиньи. Медики вводят ее раненым, чтобы те не умерли от кровопотери.

Фарух замялся и стал, запинаясь, говорить.

— Да переводи уже!

Фарух перевел все, что от него требовали, и впервые глаза Наима наполнились подлинным страхом.

Стиллард сдернул с головы талиба пакет. Гил схватил руку Наима и приставил иглу к его пульсирующей вене.

Наим остервенело задергал головой, крича и безнадежно прося Фаруха о помощи.

— Скажи ему, что сейчас он отправится прямо в ад, — велел Гил. — Еще ни один правоверный мусульманин не попадал в рай со свиной кровью в венах.

Фарух сам был мусульманином, и слова Гила глубоко его потрясли.

— Гил, ты не можешь… это не…

— Скажи ему, к чертовой матери! — заорал Гил. — Давай переводи.

— Брат! — в страхе обратился Фарух к Наиму. — Прошу тебя! Скажи этим неверным, где женщина. Они собираются запятнать тебя перед взором Аллаха — ты же целую вечность будешь мучиться в аду!