Алексей Шишов - Герои 1812 года. От Багратиона и Барклая до Раевского и Милорадовича

В конце 1819 года по высочайшей воле становится главным директором корпусов Пажеского, 1-го и 2-го кадетских, Дворянского полка, Военно-сиротского дома, Смоленского кадетского корпуса и Дворянского кавалерийского эскадрона. В этой должности, показав незаурядные педагогические способности, Петр Петрович оставался до самой своей кончины в Петергофе в 1822 году.

Он ушел из жизни еще дееспособным человеком, на 58-м году жизни. Был похоронен в Покровской церкви села Киярово Гдовского уезда Псковской области. Там П.П. Коновницын и завещал себя похоронить. «Служил литургию и отправлял погребение» митрополит петербургский и новгородский Серафим. На прощальной церемонии своего «дядьки» в столице присутствовал великий князь Николай Павлович, будущий император Николай I. Сам государь выразил официальное соболезнование вдове покойного, в котором говорилось:

«…Отличные заслуги, оказанные им на поле чести и во время мира, соделали потерю его столь же чувствительною для отечества, сколько и для его семейства…»

Память генерала от инфантерии и Георгиевского кавалера графа П.П. Коновницына была хранима в русской армии. В 1912 году, в ходе празднований 100-летнего юбилея Отечественной войны, Копорский пехотный полк был назван Копорским пехотным графа Коновницына полком. Во время наполеоновского нашествия на Россию он входил в состав славной 3-й пехотной дивизии, которой командовал герой «грозы 12-го года».

Генерал от инфантерии граф Петр Петрович Коновницын был награжден: орденами Святого Георгия 2-й, 3-й и 4-й степеней, Святого Владимира 1-й степени, Святого Александра Невского с алмазами, Святой Анны 1-й степени, четырьмя иностранными орденами, золотой шпагой «За храбрость» с алмазами.

…Дети военного министра П.П. Коновницына, к которому благоволил император Александр I Павлович, познали всю немилость отношения к себе со стороны нового самодержца в лице Николая I Павловича. Свои высокие нравственные качества и честное отношение к жизни Петр Петрович сумел передать своим детям. Судьба их в начале николаевского царствования сложилась трагично.

Старший сын, тоже Петр Петрович (как отец и дед), подпоручик, состоял в тайном Северном обществе. По приговору суда декабриста графа Коновницына-младшего разжаловали в солдаты, лишили всех прав и достоинств и сослали в глухой сибирский гарнизон. Однако императору этого показалось мало, и рядового отправили «для исправления» на Кавказскую войну, где дослужился за боевые заслуги до поручика. Там он погиб не от пули «немирного» горца, а от болезни, причиной которой стал губительный местный климат субтропиков.

Второй сын Коновницына, Иван Петрович, прапорщик 9-й конно-артиллерийской роты, тоже был причастен к тайному обществу. Офицера разжаловали в рядовые и уволили с военной службы. Но он, вернувшись в армию, смог дослужиться до чина штабс-капитана. В конце жизни был избран предводителем дворянства Гдовского уезда столичной губернии.

Не менее трагичной оказалась судьба дочери героя дня Бородина и Отечественной войны 1812 года – графини Елизаветы Петровны Коновницыной. Она была замужем за декабристом М.М. Нарышкиным, полковником Тарутинского пехотного полка (впоследствии отставной прапорщик), сосланным на каторгу. Графиня добровольно последовала за любимым мужем в Сибирь. Среди жен декабристов она совершила такой поступок, изумивший своим благородством современников, одной из первых.

Один из самых популярных военачальников Отечественной войны 1812 года родился 14 сентября 1771 года в Санкт-Петербурге. Н.Н. Раевский происходил из дворян, будучи внучатым племянником всесильного екатерининского фаворита светлейшего князя Г.А. Потемкина-Таврического, что, естественно, благосклонно отразилось на его офицерской карьере. Потемкинская длань осеняла его жизненный путь вплоть до появления на престоле Павла I. Дальше пришлось полагаться только на собственные дарования и доблесть.

Дедом по отцу будущего героя Отечественной войны 1812 года был бригадир петровской армии, участник битвы под Полтавой. Отец Н.С. Раевский, полковник Азовского пехотного полка, умер в 30 лет от ран в Яссах в начале Первой турецкой Екатерининской войны, когда сыну не было еще и года. Матерью – Е.Н. Самойлова, старшая из племянниц светлейшего князя Тавриды.

Старший брат Николая Николаевича – Александр, подполковник Нижегородского драгунского полка, был убит в 20 лет в декабре 1790 года при штурме Измаила. А.В. Суворов-Рымникский называл его «храбрым».

Николай Раевский воспитывался в семье деда по матери сановитого сенатора Н.Б. Самойлова, человека состоятельного и ценимого императрицей Екатериной II Великой. Одно время он занимал пост генерал-прокурора. Дед, заботясь о будущем воспитанника, дал ему хорошее домашнее образование. Тот питал особый интерес к сведениям, относящимся к могуществу и воинской славе Отечества. У екатерининского сановника с внуком на долгие годы сложились самые доверительные отношения, о чем свидетельствует их переписка друг с другом.

В трехлетнем возрасте мальчик по протекции, вполне в духе Екатерининской эпохи, начал военную службу, будучи зачислен в привилегированный лейб-гвардии Семеновский полк сразу сержантом. Полковое начальство сразу же «отправило» сержанта Николая Раевского в долгосрочный отпуск для получения «законченной образованности» под личную ответственность деда, члена Правительствующего сената.

На действительную службу из отпуска 15-летний Раевский «вступил» в 1786 году, будучи произведен в первый чин пехотного офицера прапорщика. Перед ним, благодаря высокому покровительству, открывалась, как считали тогда многие, блестящая карьера.

Есть малоизвестный факт: Г.А. Потемкин, человек редких государственных способностей, действительно по-отечески относился к своему внучатому племяннику. Вне всякого сомнения, он хотел видеть в нем боевого офицера, познавшего поле брани. Начинающему путь в офицерстве Раевскому он составил «своеручные наставления». Текст их до нашего времени не сохранился, но известно, что Николай Николаевич, уже боевой генерал, воспроизводил для окружающих потемкинские наставления по памяти:

«…Чтобы с людьми обходились со всевозможною умеренностью, старались бы об их выгодах, в наказаниях не преступали бы положенного, были бы с ними так, как я, ибо я их люблю как детей…»

«Строго взыскивать, если солдаты будут подвержены претерпению нужды от того, что худо одеты и обуты…»

«Объявить, что во всех случаях противу неприятеля – исполнять повеления в точности и действовать мужественно, подавая собою пример подчиненным…»