Алексей Шишов - Герои 1812 года. От Багратиона и Барклая до Раевского и Милорадовича

Полки Милорадовича проходили опустевшую Москву молча, не выпуская из рук оружия, готовые пустить его в ход. Колонна арьергарда проследовала через Арбатскую улицу, когда за ее спиной, в конце Арбата показались французы. Но они, пребывая в восторге от бескровного занятия Москвы, так и не решились нарушить соглашения русского генерала с Мюратом и начать уличные бои.

Заключенное перемирие дало возможность арьергарду не только отступить из Москвы, «но еще дало время многим из жителей выбраться из города». Выйдя за городскую черту, Милорадович расположился на виду Москвы у селения Карачарово.

Один из самых известных отечественных художников-баталистов В.В. Верещагин, помимо своих великих полотен, оставил после себя книгу «Наполеон в России», посвященную Отечественной войне 1812 года. Эпизод с входом французов в Москву он описывает так:

«…Две армии одновременно исполнили движение на Москву: король Неаполитанский и маршал Ней перешли через мост – офицеры и солдаты русского арьергарда и французского авангарда перемешались тут, и король очутился совершенно окруженным русскими из отряда Милорадовича. По словам Сегюра, Мюрат громко спросил:

«Нет ли здесь кого-нибудь, кто говорил бы по-французски?» – «Есть, ваше величество», – ответил один юный офицер, из близко находившихся. – «Кто командует ариергардом?» – Юноша указал на старого служаку, закаленного вида, в казацкой форме. «Спросите его, пожалуйста, знает ли он меня?» – «Он говорит, что хорошо знает, ваше величество… видел вас всегда в огне…»

Король намекнул в разговоре на то, что пора бы и мир заключить – довольно войны, да кстати заметил, что бурка, которую почтенный воин имел на себе, должно быть, хорошо служит на бивуаках? – Казацкий генерал сейчас же снял бурку с плеч и предложил Мюрату на память об этом свидании, на что тот предложил в обмен, тоже на память, дорогие часы, взятые у одного из бывших с ним офицеров, – этим несчастливцем оказался ординарец Наполеона Гурго, горько жалевший потом о своих часах, дорогих ему по воспоминаниям».

…Французы с ликованием заняли Москву, которая воплощала в себе надежду победного окончания Русского похода. Огромный город, еще не познавший испепеливший его пожар, с первого же дня стал «слабить» Великую армию. Это было не что иное, как ее подлинная трагедия, финал которой еще не просматривался на заснеженных берегах реки Березины.

Но… Наполеон, как действительно великий полководец, оказался в «странном» положении: он потерял из вида кутузовскую армию, которая, блестяще совершив марш-маневр, пошла к Тарутину, чтобы встать там лагерем. Чтобы найти противника, Бонапарт отправляет к Подольску польский корпус князя Ю.А. Понятовского, а по Тульской дороге – корпус маршала Ж.Б. Бессьера. Тот 12 сентября у деревни Десны натыкается на русский арьергард. Атака французов успеха не имела.

Милорадович со своим арьергардом надежно прикрыл Главную армию, которая по кутузовскому замыслу блестяще совершила Тарутинский марш-маневр. В «Журнале военных действий» о том говорится предельно кратко:

«4 (сентября). …За главною же нашею армиею последовали неприятельские силы в числе 60 000 под предводительством короля неаполитанского, имея авангард под командою генерала Себастиани, который наблюдал движение нашего ариергарда, отступившего в сей день к селу Жилину.

Между тем фельдмаршал князь Кутузов предпринял фланговое движение армии с Рязанской на Старую Калужскую дорогу… А чтобы скрыть сие фланговое движение от неприятеля, приказано было командиру ариергарда генералу Милорадовичу днем позже произвесть параллельно армии тоже фланговое движение, оставляя на прежде им занимаемых местах довольно сильные отряды кавалерии с конною артиллериею, вследствие чего:

5 (сентября) армия, выступая левым флангом двумя параллельными колоннами, направилась к г. Подольску. Генерал Милорадович с ариергардом отступил к Боровскому перевозу, оставя сильные посты на левом берегу реки Москвы.

6 (сентября). Подошед к г. Подольску, армия расположилась лагерем на Серпуховской дороге.

7 (сентября). Армия продолжила свое движение на Старую Калужскую дорогу и заняла лагерь при деревне Красной Пахре на левом берегу реки Пахры.

Генерал Милорадович, оставя полковника Ефремова с значущим отрядом кавалерии и части пехоты на правом берегу реки Москвы при Боровском перевозе, дал ему повеление на случай приближения неприятеля отступить к Бронницам и тем заставить его думать, что главная наша армия отступила в сем же направлении.

Сам же генерал Милорадович со вверенным ему ариергардом двинулся скрытно влево, распространяясь партиями своими по разным дорогам, ведущим к Москве, по которым не открыл никакого неприятеля, исключая некоторых мародеров.

8 (сентября). Генерал Милорадович с 8-м корпусом, 1-м кавалерийским и казачьими полками, составляющими часть нашего ариергарда, прибыл на Калужскую дорогу и расположился при реке Десне. Другая же часть из 7-го корпуса и 4-го кавалерийского с казачьими полками под командою генерал-лейтенанта Раевского осталась на Серпуховской дороге как боковой корпус. Армия в сей день имела растах».

Пока Главная армия подходила к реке Чернишне, арьергард, теснимый неприятелем, провел бой у деревни Чириковой (французы были из нее выбиты). На подходе к Тарутинскому лагерю главнокомандующий Голенищев-Кутузов приказал Милорадовичу расположиться у села Вороново.

Тот в это время со своими полками отступил к селу Спас-Купля. Здесь русский арьергард вновь настигли войска короля Неаполитанского маршала Иоахима Мюрата. Они атаковали русских, но были отброшены на исходные позиции. Милорадович отступил за реку Чернишню. Французы переходить реку не решились.

В войне наступило некоторое затишье, «сохраняемое» арьергардом Главной русской армии и авангардом наполеоновской Великой армии. Но только на самое малое время. Генерал-фельдмаршал М.И. Голенищев-Кутузов в одном из писем охарактеризовал ситуацию в таких словах:

«После славного сражения при Бородине неприятель столько потерпел, что и доселе исправиться не может и потому ничего противу нас не предпринимает. Корпус генерала Милорадовича находится впереди армии и имеет перед собою неаполитанского короля с большею частию кавалерии французской и тремя дивизиями пехоты».

В сражении на реке Чернишня (или Тарутинском сражении) Милорадовичу участвовать не довелось. Его полки стояли в ближнем резерве, но главнокомандующий так и не послал их в бой против авангарда Великой армии, над которым начальствовал маршал Иоахим Мюрат, король Неаполитанский. Известно, что Михаил Андреевич в тот день рвался в бой: