Сборник - Пограничники на Афганской войне

Санзадания вообще можно выделить в особую главу истории Марыйской авиаэскадрильи. Сколько жизней спасли наши пилоты! Вспоминается один случай. Необходимо было срочно вылететь в Чахи-Аб за раненым. Думали, что это наш, советский пациент. Оказалось, что сорбоз-афганец. Ранили его ночью, а в Чахи-Аб доставили только к часу дня. Жара в тот день стояла невыносимая. Сорбоза принесли на каких-то самодельных носилках, сбитых из досок. У него из автомата была прострелена грудь – сквозные ранения. Думали – умрет, но не тут-то было. Наш экипаж сумел оперативно доставить раненого афганца в госпиталь, там его прооперировали. Спустя некоторое время он оклемался, встал на ноги. Оказалось, что для организмов афганцев, не избалованных лекарствами, наши антибиотики были панацеей от всех бед – спасали от любых болезней и ран. Ну и, конечно же, сыграла роль оперативная эвакуация в госпиталь.

В том же 1980 году я окончил Душанбинский государственный университет. Вскоре меня перевели в Москву, старшим летчиком-инспектором самолетов Ан-24 и Ан-26. Незадолго до этого в авиацию пограничных войск поступила новая машина – Ил-76. Я не мог упустить возможности изучить пилотирование этого новейшего самолета и в 1983 году научился летать на Ил-76.

В 1985 году я вновь вернулся на Дальний Восток – на этот раз мне довелось служить на Камчатке, начальником авиационного отдела Камчатского пограничного Округа. Однако афганская эпопея для меня не закончилась.

В ходе войны мне постоянно доводилось летать в Афганистан. К 1985 году ситуация там серьезно изменилась. Когда боевые действия в Афганистане приобрели интенсивный характер, схема захода на посадку в кабульском аэропорту была полностью изменена. Посадка и взлет были разрешены только в пределах аэродрома. Это было непростой задачей, требовало от экипажа очень большого мастерства. Да и перегрузки на технику, экипаж и пассажиров были велики.

Несмотря на все старания, угроза быть сбитым сохранялась во время каждого полета над Афганистаном. После одного из таких вылетов обнаружилось, что мой самолет был обстрелян с земли. Но мы об этом узнали лишь после посадки в Ташкенте. Бортинженер Ушаков доложил, что у нашего самолета прострелен обогревательный канал двигателя. Мы во время вылета ни обстрела, ни повреждения даже не заметили. Однако, если бы противник стрелял точнее, у моего экипажа могли быть серьезные проблемы.

За годы войны мне довелось перевезти огромное количество людей и грузов. Примечательно, что и после вывода войск я продолжил летать в Афганистан на Ил-76. Эти полеты проходили по линии КГБ СССР. Последний мой такой вылет произошел уже спустя два года после вывода наших войск. Туда возили грузы для советского посольства и представительства КГБ в ДРА, обратно – дипломатических сотрудников и материальные ценности. Тогда как раз проходило сокращение численности сотрудников посольства. Кроме того, доставляли национальному банку ДРА афганские деньги – их печатали в Советском Союзе. Крайний мой вылет в Кабул состоялся в 1992-м, незадолго до того, как он пал под натиском моджахедов.

Между тем моя летная карьера развивалась поступательно. В мае 1989 года я был переведен в Москву на должность старшего летчика-инспектора. В 1996 году мне было присвоено звание Заслуженный военный летчик России. В дальнейшем мне довелось стать заместителем начальника отдела боевой и летно-методической подготовки департамента авиации ФПС России. На этой должности я прослужил до 2000 года. Военную службу закончил в 2001 году в звании полковника.

Оглядываясь в прошлое, могу сказать, что не жалею о жизненном выборе сделанном в юности. Мне довелось летать с замечательными людьми, выполнять уникальные задания, а главное, служить великой цели – охране рубежей своей Родины!

Военный летчик 1-го класса Виктор Неробеев прослужил в авиации пограничных войск 27 лет в календарном и 43 года в «льготном» исчислении. За это время он провел в воздухе около 5000 часов, совершив более тысячи боевых вылетов. Карелия, Арктика, Приморье, Азербайджан, Афганистан, Таджикистан – ему доводилось поднимать вертолет на самых разных географических широтах. Но одно оставалось общим – летать приходилось на грани возможностей машины и человека.

У каждого пилота путь в авиацию особый. Не стал исключением и Виктор Неробеев.

Деревенский паренек из села Максимовки «заболел» авиацией в детстве. Его дед охранял на колхозном поле самолеты-«кукурузники», приданные труженикам полей для борьбы с вредителями. Однажды Виктору даже удалось проникнуть в кабину самолета Як-12. Просидев в ней до самого утра, он твердо решить связать свою судьбу с небом.

В сентябре 1963 года, после окончания средней школы, Неробеев пришел в Воскресенский военкомат и заявил о своем желании стать военным летчиком. После жесткого отбора Виктора зачислили курсантом в Сызранское военное авиационное училище. Через четыре года Неробеев получил распределение в Пограничные войска КГБ СССР.

Первым местом службы стал Петрозаводск, где Неробеев был летчиком-штурманом вертолета Ми-4. Со временем вырос до командира экипажа. Служил в Азербайджане и Грузии.

После окончания Военно-политической академии имени В. И. Ленина он принял эскадрилью во Владивостоке. В те годы обстановка в регионе все еще оставалась неспокойной после известных событий на острове Даманском. Комэск лично проводил аэрофотосъемку территории, занятой агрессорами в результате военного конфликта.

Следующую главу своей военной биографии – службу за Полярным кругом – Неробеев считает самой интересной и насыщенной. Отдельная Арктическая эскадрилья, где Виктор Иванович был заместителем командира, базировалась в Воркуте. Зона ответственности эскадрильи простиралась от мыса Каменый Нос до мыса Шмидта. Воркутинские экипажи доставляли пограничников и грузы на Землю Франца Иосифа, острова Колчуев, Вайгач, Средний. Здесь на долю Неробеева выпало немало полетов в сложных метеоусловиях, с плохой связью и навигацией.

Помимо всего прочего, пограничные авиаторы приобщились к освоению космоса – совместно с представителями Центра подготовки космонавтов они отрабатывали действия по поиску и спасению экипажей спускаемых аппаратов. В ходе этих занятий Неробееву удалось пообщаться с героями космоса – Береговым, Жолобовым, Лазаревым.

Настоящим испытанием в судьбе Неробеева стал Афганистан. Из северной Воркуты Виктор Иванович был переведен в южный Душанбе, где стал начальником политотдела отдельного авиаполка. Должность не предусматривала обязательного участия в боевых действиях, но это было не в характере Виктора Ивановича. Следующие шесть лет во всех боевых операциях полка он личным примером увлекал подчиненных за собой.