Александр Север - «Моссад» и другие спецслужбы Израиля

С разрывом дипломатических отношений между Израилем и СССР, последовавшим после победоносной для первого Шестидневной войны 1968 года и исчезновения легальной «крыши», главной задачей советской разведки на этом направлении стала прямая инфильтрация в еврейское государство секретных агентов-«нелегалов», действующих без дипломатического прикрытия. Они должны были поставлять необходимую информацию и контролировать действовавшую в Израиле советскую агентурную сеть. Командировки «нелегалов» в Израиль были, как правило, краткосрочными. В начале 1970-х годов там работали «нелегалы» Карский, Патрия, Рунь и Йорис. Заброшены они были с канадским, испанским, мексиканским и финским паспортами.

В июне 1972 года в Израиле начала работать нелегальная резидентура советской разведки, которой руководил 34-летний офицер Юрий Линов («Кравченко»).

Он родился в 1938 году в маленьком городке под Ростовом. Еще в детстве школьные преподаватели обратили внимание на его выдающиеся способности в учебе, а в старших классах, несмотря на то что он продолжал получать отличные оценки по всем предметам, стало ясно, что наибольшую склонность он проявляет именно к изучению языков. Потом была учеба в одном из московских вузов и предложение стать разведчиком-нелегалом. Дальше была служба в Первом главном управлении (внешняя разведка) КГБ в различных странах мира. К моменту начала командировки в Израиль он имел звание подполковника.

Впервые он появился на Земле обетованной в ноябре 1970 года – и для этого он использовал паспорт на имя Карла Брандта-Молетта. Именно тогда ему и удалось завербовать несколько агентов. Затем спустя полгода он вернулся в Израиль уже под видом нового репатрианта и, прожив несколько месяцев в Иерусалиме, изучал в ульпане иврит, а заодно знакомился с еврейской традицией, идеологией ведущих израильских партий и т. д. – все эти знания должны были пригодиться ему в будущем для работы в Израиле. Кстати, ульпан он закончил с «отличием», в связи с чем был даже особо отмечен его директором.

В июне 1972 года «Кравченко» снова представлялся австрийским гражданином Карлом Брандтом-Молеттом. Руководство советской разведки планировало передать под контроль Линова сеть из пяти действующих агентов. В группу входили: обладавший связями в израильской разведке врач «Леон» (он был завербован еще 1966 году во время поездки в Советский Союз) и «Ким», агент, засланный в Израиль в группе еврейских эмигрантов. Перед «Кимом» была поставлена задача внедриться в организацию «Узники Сиона» [514]. Возможно, под этим оперативным псевдонимом скрывался Шломо Бен-Иегуда (Мирский), который в 1941 году приехал из Литвы в Палестину. Суд признал Бен-Иегуду виновным в инкриминируемых ему преступлениях и приговорил его к девяти годам тюремного заключения. Позже в письме на имя главы «Шабака» и госпрокурора Израиля Шломо Бен-Иегуда заявил, что никаких секретов Израиля он Линову не передавал по той простой причине, что, будучи рядовым гражданином страны, ни в какие секреты посвящен не был, и из него просто сделали «козла отпущения».

В группу входил еще один эмигрант, прибывший в Израиль в 1970 году. Кроме этих людей, Юрий Линов должен был контролировать и других агентов – сотрудницу западногерманского посольства «Герду» и «Рона» – посла одной из западных стран в Израиле.

Нелегальная резидентура проработала в Израиле всего год, после чего «Кравченко» попал в поле зрения израильской контрразведки и вынужден был покинуть страну. В феврале 1973 года Линов неожиданно «всплыл» в Западном Берлине. Еще через месяц он был арестован. Центр пришел к выводу, что Линова сдал агент «Леон», перевербованный израильской контрразведкой «Шабак».

12 августа 1973 года израильский суд признал Юрия Линова виновным в шпионаже в пользу СССР и нанесении ущерба безопасности Израиля и приговорил его к 18 годам лишения свободы.

В августе 1974 года его обменяли на осужденную на длительный срок заключения за попытку угона самолета Сильву Залмансон и приговоренного к смертной казни за шпионаж в пользу Израиля и США сотрудника миссии Болгарии в ООН Гейдриха Шефтера.

По возвращении в Москву Юрий Линов написал подробный и правдивый отчет о том, что с ним произошло в Израиле, и его поведение (особенно то, что он сдал своих агентов) было признано «недостойным советского офицера».

В результате Юрий Линов был отчислен из «органов», разжалован и лишен права на офицерскую пенсию. Ему было запрещено жить в Москве, и он вынужден был уехать в небольшой городок на Украину [515].

Согласно данным из «открытых» источников, израильской контрразведке удалось завербовать кадрового сотрудника советской внешней разведки и склонить его к бегству на Запад только в 1988 году. Также перебежчик назвал имена четверых находившихся на связи у него агентов: Романа Вайсфельда, Григория Лундина, Анатолия Гендлера и Самуэля Мактея.

Майор Александр Ломов занимал пост «администратора по распоряжению советской недвижимостью на территории Израиля». Поясним, откуда она появилась. До 1917 года Русская православная церковь владела рядом объектов на территории Палестины (монастыри, храмы и т. п.). Потом она перешла под управление Советской власти. Ломов выполнял обязанности администратора и завхоза и отвечал за обеспечение всем необходимым проживавших на территории Израиля советских граждан (священнослужителей и монахов).

До своего приезда в Израиль в 1987 году Ломов служил в отделе стран Среднего Востока (Иран, Афганистан, Сирия и Ирак) Второго главного управления (контрразведка) КГБ СССР. По утверждению израильских авторов, Ломов был алкоголиком и часто избивал свою жену – она исполняла обязанности шифровальщика. Узнав об этом, израильская контрразведка разработала операцию «Мячик для гольфа» и склонила супругов к бегству на Запад [516].

Вот биографии «проваленных» перебежчиком агентов советской разведки. Начнем с Григория Лундина. Бывший военный летчик проживал в Минске. В сентябре 1970 года он побывал на Земле обетованной в качестве туриста – посетил проживающих там родственников. В то время редко кому удавалось съездить за границу в качестве туриста, а тем более отставному офицеру советских ВВС. Можно предположить, что данная поездка была ознакомительной и организована КГБ. Тем самым агент знакомился с будущим местом своего многолетнего проживания.

В 1973 году Григорий Лундин уехал на постоянное местожительство в Израиль. Сразу же по приезде устроился на предприятие ВПК, затем трудился в отделе канализации тель-авивского муниципалитета, потом в больнице. В середине семидесятых на полгода якобы уехал в Швецию. Находился ли в этой стране все шесть месяцев или где-то еще – неизвестно. Хотя даже живя в этом скандинавском государстве, он мог эффективно выполнять задания советской разведки. Дело в том, что за гражданином Израиля местная контрразведка следила бы менее тщательно, чем, например, за приехавшим на стажировку советским ученым. Более того, если бы в поведении гостя из Израиля было что-то настораживающее, например, он профессионально отрывался от наружного наблюдения, то шведы скорее записали бы его в сотрудники «МОССАДа», чем КГБ. Понятно, что в годы «холодной войны» в Стокгольме считали Тель-Авив малозначительным противником, в отличие от Москвы.