Александр Бондаренко - Герои «СМЕРШ»

Это уже был глубокий тыл — порядка трёхсот километров до линии фронта…

30 августа был получен приказ об окончании операции — корпус перебрасывался на новый участок фронта, в Румынию.

Что можно сказать о непосредственных служебных обязанностях уполномоченного контрразведки «Смерш» кавалерийского казачьего полка? Немногое. Вот как писал о том сам Ивановский:

«Свою работу я вполне освоил. Были у меня в полку люди, которым я верил, и которые мне помогали, докладывали, если что-то замечали подозрительное, неладное. Было в полку человек десять моей агентуры. Я сам предлагал сотрудничество. Вербовок на основе какого-то “компромата” у меня не было. Помогали добровольно и бескорыстно. Какого-либо денежного фонда для агентурной работы я не имел.

В нашем гвардейском полку боевой дух был на высоте. Случаев дезертирства, перехода на сторону врага за время моей службы с 1943 года не было. Один раз только пришлось вести “воспитательную беседу” с одним казаком, допустившим “членовредительство”, в это понимание входило и заражение “нехорошими” болезнями.

Вообще же аморальным поведением (в частности, пьянками) занимался замполит полка, и это была его работа. Вела следствие и оформляла дела в трибунал прокуратура. Помню в дивизии единственный случай расстрела по приговору военного трибунала.

Пленными же занимался разведотдел» {196} 196 Там же. С. 171. .

Понятно, что всё это так и было. Особые условия службы, особый подбор людей — новобранцам же не скомандуешь: «На первый-второй — рассчитайсь! Первые — в пехоту, вторые — по коням!», нет и утомительного многомесячного сидения в окопах, постоянного соприкосновения с противником. Так что за всю его контрразведывательную службу шпиона Ивановскому поймать не удалось… Хотя бывали такие случаи, которые можно было бы «раздуть», изображая «бурную деятельность»…

Например, 22 марта 1944 года командир полка майор Василий Фёдорович Симбуховский [168] Симбуховский Василий Фёдорович (1908 — 26 апреля 1945) — майор, командир 29-го гвардейского кавалерийского казачьего полка. получил пулю от собственного ординарца. Всё вышло совершенно нелепо и обыденно: казак чистил командирский «парабеллум» — и вдруг произошёл выстрел. Пуля попала в левую сторону груди майора и, по счастью, не задев сердца, вышла через лопатку: «парабеллум» — оружие мощное.

Пока медик перевязывал раненого, Ивановский мгновенно оценил происшедшее. Он знал, что ординарец — как и многие другие казаки в полку — был буквально влюблён в своего отважного, заботливого, требовательного и справедливого командира. Знал и то, что у майора была лихая привычка носить пистолет за пазухой, да ещё и с патроном в патроннике — на всякий случай.

Понимал «смершевец» и то, что за годы, что пришлось воевать, офицеры и солдаты уж слишком привыкли к оружию. Ведь если взял в руки пистолет — обязательно проверь, заряжен он или нет — извлеки обойму, пару-тройку раз передёрни затвор… Так нет, у многих была дурацкая уверенность, что пистолет не заряжен — и проверять нечего. Это и приводило к трагедиям.

«— Лебедев не виноват… — сквозь зубы пробормотал командир. — Это случайность… Не давайте его в обиду…»

Так оно реально было, но ведь иной сверхподозрительный товарищ мог заявить театральное: «Не верю!», а другой вообще мог приписать злой умысел… Случалось такое — не станем идеализировать всех «смершевцев», и среди них разный народ встречался. И «загремел» бы боец под трибунал, после чего самым лёгким наказанием для него была бы штрафная рота.

Ивановский отстоял невиновность казака, и вернувшийся после ранения в полк майор это оценил. Он ведь сам пострадал «при Ежове [169] Ежов Николай Иванович (1895–1940) — народный комиссар внутренних дел СССР (1936–1938). », потому к чекистам относился настороженно (хотя донос на него написал завистливый товарищ по службе), так что ранее у него с Олегом контактов, практически, не было. А тут даже подружились…

После Румынии была Венгрия, потом — Чехословакия, где 6-й гвардейский казачий корпус и закончил свою войну 14 мая. В тот же день старший лейтенант Ивановский получил задание отобрать из полка — из той трети людей, что от него остались — самых лучших. Потом в число этих двенадцати лучших человек был включён и сам Олег — кавалер орденов Отечественной войны I и II степени и Красной Звезды. Как вскоре выяснилось, этот личный состав был отобран для участия в Параде Победы на Красной площади 24 июня 1945 года.

На этом легендарном параде старший лейтенант Ивановский шагал в парадном строю кавалерийских частей 2-го Украинского фронта, сводным полком которого командовал комфронта Маршал Советского Союза Малиновский [170] Малиновский Родион Яковлевич (1898–1967) — Маршал Советского Союза, дважды Герой Советского Союза, министр обороны СССР в 1957–1967 гг. .

Прошёл Парад Победы, потом был парад 7 ноября 1945 года — и служба продолжалась далее. Казалось бы, всё так же и пойдёт, однако весной 1946 года случилась беда: стали отказывать ноги, это явилось следствием былых ранений и контузий… В результате — военно-врачебная комиссия и диагноз, как приговор: «К службе в органах не годен. Годен для работы в гражданских учреждениях при пониженном рабочем дне без тяжёлой физической и умственной нагрузки».

Служба была закончена, нормальной работы в перспективе быть не могло. Инвалид. Пенсионер. Без образования, без профессии.

…А теперь возвращаемся к дате 12 апреля, только на сей раз 1961 года.

Олег Генрихович Ивановский описывал этот день так:

«И вот на бетонке показался голубой автобус. Всё ближе, ближе, остановился почти у самой ракеты… Открылась передняя дверца, и в ярко-оранжевом скафандре, чуть неуклюже, вышел Гагарин. Несколько шагов, руку поднял к гермошлему:

— Товарищ Главный конструктор, лётчик-космонавт старший лейтенант Гагарин к полёту на первом в мире космическом корабле-спутнике готов! <���…>

Сергей Павлович смотрел на Гагарина. Добрый, лучистый взгляд. Отец, провожающий своего сына в трудный и опасный путь, но ни взглядом, ни словом не выказывающий своего волнения, своей тревоги.

— Ну, Юрий Алексеевич, пора, нужно садиться, — Королёв ещё раз обнял Гагарина.

Слегка поддерживая Гагарина под локоть, мы с ним поднялись по лестнице к площадке лифта. Рядом Фёдор Востоков [171] Востоков Фёдор Анатольевич — ведущий конструктор 918-го завода. . Здесь, на площадке, Гагарин на минуту задержался, повернулся к провожающим, поднял руки — до свидания, Земля!

В кабине лифта нас трое. Гагарин. Востоков. Я.

Две-три минуты подъёма — и верхняя площадка. Открыл дверцу…

Подошли клюку. Гагарин осмотрелся по-хозяйски, заглянул вовнутрь.