Вячеслав Егоров - Дело № 1. Пустырь

1. Лейтенант

– Лейтенант, проходите, садитесь, – голос говорившего человека был сух и строг.

Указал рукой на ближайший к столу стул, безразлично поинтересовался:

– Как долетели?

Молодой человек в военной форме в погонах лейтенанта пограничных войск к кому обращался хозяин кабинета, на мгновение растерялся, не зная, куда деть большую спортивную сумку со своими вещами. Но сразу же взял себя в руки и спокойно оставил сумку у двери и также спокойно прошел пять метров, отделяющих двойную входную дверь до большого стола в не менее большом кабинете начальства смежной структуры, куда его так неожиданно командировали. Свое начальство вызвало лейтенанта неожиданно – под предлогом получения навыков реальной оперативной работы ему предписывалось незамедлительно, то есть сегодня же отбыть из училища и прибыть под очи начальника отдела военной контрразведки не позднее восемнадцати ноль-ноль завтрашнего дня. Как он это сделает – его проблема на то он и будущий оперативный работник и это задание часть его практической работы выпускного экзамена их очень закрытого и очень секретного училища. Но лейтенант понимал, что вся это командировка не более чем предлог избавиться от него самого – три письма в контролирующие отделы о несправедливом распределении довольства курсантам младших курсов, где он успел лишь неделю побывать куратором, спровоцировали большую проверку, из центрального аппарата управления закончившуюся по итогам разбирательства смещением руководства училища. Поговаривали, что и раньше это руководство хотели убрать – обычные внутриведомственные склоки, как и везде, но не было формального повода, а здесь настоящие не выдуманные факты документально подтвержденные, равно как и показаниями курсантов. В общем, старое руководство отправили в отставку по выслуги лет и вновь назначенное начальство, рассудив, что в училище не нужен правдоруб, решило избавиться от лейтенанта, поместив его данные в реестр уникально одарённых специалистов. И это было чистой правдой, лейтенант действительно был уникум – и это же была его проблема, воспитанник детского дома, вовремя замеченный кем-то из вербовщиков, если и смог относительно бесконфликтно пройти одно из детских военных училищ, но в спецучреждении его талант раскрылся полностью и стал притчею во языцех. Обладая уникальной зрительной памятью, лейтенант, будучи еще курсантом, не раз доводил преподавателей до белого каления своей дотошностью в описании окружающей местности в учебных тестах на внимательность. Лейтенант мог часами излагать оттенки цветов во всем, что попадало в поле его зрения, а также их малейшие изменения, естественно происходящие в них по мере смены времени суток. Лейтенант находил подозрительным любой лишний лист, упавший с дерева под порывами ветра, и даже в обычном мусоре, что тоннами лежал на улицах любого города, умудрялся найти закономерности. А детализация в описание лиц была настолько точной, и четкой что, уже начиная с третьего курса, после двух-трех минут его доклада, приглашенные экзаменаторы обычно удивленно поглядывали на местных преподавателей, а те, как ни в чем не бывало, ставили умному курсанту высший балл. Даже в прошествии месяца лейтенант мог вспомнить лица прошедших на улице людей, дать им краткое описание и небольшой психологический портрет. Естественно лейтенант был лучшим курсантом училища, и получившим свое звание на предпоследнем курсе – рядовое практическое тестовое занятие с выходом в город неожиданно превратилось в очень реальное и не менее опасное. Какие-то ушлые ребята задумали ограбить обменный пункт валюты, но на свою беду решили это сделать в зоны ответственности лейтенанта, который должен был контролировать перемещение учебного резидента и запоминать все лица проходящие на конкретном участке. Подойдя к этому тесту со всей ответственностью, иначе лейтенант и не умел, почти, что сразу заметил странные перемещения среднего возраста группы людей. Лица парней лейтенанту были незнакомы и ранее им не виденные, и он справедливо предположил, что это какие-то смежники, привлеченные руководством училища к тесту, и поэтому посчитал их присутствие именно на этой улице, когда вот-вот должен появиться учебный резидент чрезвычайной ситуацией. Как и везде, а в особенности в военных коллективах, единоличные действия не приветствовались – таких людей презрительно называли героями и всеми правдами и неправдами старались от них избавиться. А вот коллективные поощрялись, и на это было прагматичные причины – за них можно было рассчитывать на получение дополнительного бюджетирования всего коллектива училища, ну и звания и награды личному составу тоже что-то значили. Инструктаж лейтенант получил однозначный и не двусмысленный: – «Если что… то сразу… ясно? – руководитель тестового задания был тот еще матерый диверсант, и к его словам приходилось прислушиваться. Ситуация была не критичной иначе лейтенанту в той ситуации пришлось броситься в самую гущу уличной суматохи и возможно ценой своей жизни создать нехилый такой кипеж увидев который реальный резидент должен был успеть скрыться. Не мешкая, лейтенант сообщил по рации цепочку кодовых цифр – на другом конце к словам абонента отнеслись со всей серьезностью – как бы к лейтенанту не относились, репутация его была всем известна, а также, что халтурить и искать жопкины ходы тот не станет. Секунда и около лейтенанта нарисовалась фигура руководителя теста, а на улице сразу стало как-то многолюдно: два каких-то крутыша остановились около магазина в десяти метрах от обменного пункта, закурили, и стали оживленно комментировать действия отечественной футбольной команды. Парочка длинноволосых худых и невысоких ребятишек с планшетами присела на лавочку через дорогу от обменника и сыпая компьютерной терминологией стала смеяться, – «Это особенно опасные», – глядя на них, подумал лейтенант, – «Стрелки». Кто еще появился на этой импровизированной сцене, лейтенант не увидел – руководитель тестового задания вопросительно смотрел на него, в руке он держал незажжённую сигарету. Вопроса лейтенант не услышал – видимо отвлекся, наблюдая за действиями силового прикрытия, но как ни в чем не бывало, вынул из кармана спички, и, повернувшись спиной к улице закрывая собой руководителя от ненужных глаз, дал тому прикурить. Руководитель не опуская глаз от улицы, закурил и за то время пока раскуривал сигарету, лейтенант успел разложить ему диспозицию. Благодарно кивнув, руководитель неспешно пошел в обратном направлении, лейтенант же вернулся к своему основному занятию – роль одинокого выпивохи расположившегося под деревом была ему неприятна, но в таком деле как это выбирать не приходиться.