Валерий Самойлов - К-129. Последнее

– Что ты там царапаешь? Девушке небось?

– С этим успеется, т…щ контр-адмирал. Бате письмо пишу. Думаю, гражданку надо связать с вычислительной техникой. Об этом и пишу. А заодно, чтоб узнал – какие такие документы собирать?

– Здравия желаю, т…щ комдив! – в «Ленкомнату» заглянул её хозяин замполит по фамилии Лобас.

– Здравствуй, Федор Ермолаич, – приветливо ответил комдив, крепко пожав руку вошедшему. – Хорошего старшину вырастили. Любо погутарить. Вы уж ему характерис-тики и тому подобное для поступления в институт получше сварганьте. Ну, и…, – комдив кивнул на матроса, – ракетному электромеху Дубову – на спортфак!

– Этим оболтусам? – улыбнулся замполит. – Перебьются…

– Не понял? – произнес комдив, которому согласно субординации было не принято перечить.

– У нас свои дела, т…щ комдив, спокойно сказал замполит. – Они знают.

– Не юли «зам», что за дела? – поинтересовался Дыгало.

– За-ме-на, – по слогам произнес замполит капитан третьего ранга Ф.Е.Лобас, выводя начальников из «Ленкомнаты» в коридор казармы.

– Т…щ комдив, – пояснил Кобзарь. – У «зама» цельная технологическая цепь, программная система…

– Чего-чего? – удивился странным словосочетаниям терминов Комдив, но тут же что-то в уме сообразил и заметил:

– Сразу видно, что у ракетчиков наука в почете. И правильно! Время нынче такое. Да и старшина ваш собрался, насколько я понял, в научное учреждение. Так, что там, на счет системы?

– У нас, т…щ комдив, – продолжил Кобзарь, – отработана система подготовки специалистов ведущих специальностей, и, как говорит «зам», «выращивания» отличников боевой и политической подготовки.

– Не, братцы, это перегиб, – на этот раз, не согласился комдив. – Это что, огород такой, где отличников выращивают? Этот термин замените! Скажем… на «взращивание»! Вроде то же самое, но по толковому словарю Даля означает воспитание, развитие. Чувствуете разницу?

– Т…щ комдив, мы ж академиев не кончали.

– Ладно, не прибедняйтесь! Но в целом, все разумно.

– «Зам» и говорит, – продолжил Кобзарь, – что каждый демобилизующийся должен подготовить себе замену, из молодежи. Тут уже и церемониал передачи боевого поста отработан до мелочей. Все чин чином, т…щ комдив!

– Вот оно в чем дело… Что я могу сказать? Молодцы! Так и надо. Надо, чтобы каждый увольняющийся прочувствовал –он служил Родине не зря, его ценят и помнят.

– У нас, т…щ комдив, и удостоверения заготовлены по этому поводу с фотографией увольняющегося, – добавил инициативный «зам». – Вручаются при передаче поста.

– Добро, хлопцы! – удовлетворенно отметил Комдив. – Я всегда знал, что экипаж Кобзаря не подведет. Вы подготовили костяк экипажа, несмотря на все трудности с комплектованием. Сколько прикомандированных?

– Старпом подсчитывает, т…щ комдив, – ответил замполит. – Предварительно два офицера, один мичман, один главный старшина сверхсрочной службы и… двадцать два срочнослужащих.

– Й-ё…! Аж, двадцать два! – воскликнул комдив. – Почти четверть экипажа по замене? Это скверно… Я был против вашего повторного похода, но начальство не переубедить. Так что, братцы, держитесь.

– Да мы то что, – посуровев, ответил Кобзарь. – Люди выдержат! Главное, чтоб техника не подвела. Корабль устал. По-хорошему, его бы в межпоходовый ремонт. Мы и ракеты для этого сдавали…

– Кстати, – вспомнил комдив. – Организация загрузки ракет – что надо! Поэтому, я ни разу и не вмешался. За «железом» следите в оба! И экипаж настраивайте – чай, не на прогулку идете! Так командир?

– Надо? Значит пойдем! Так, Ермолаич? – командир обратился к своему замполиту.

– Не в первой, выдюжим! – уверенно ответил Лобас. – Кстати, т…щ комдив, последний анекдот про замполита слыхали? – Лобас решил разрядить обстановку, слишком уж она была гнетущей. Это ощущалось, даже судя по лицам проходящих мимо подводников – не наблюдалось былого озорства, лихости, присущих экипажу Кобзаря. Поэтому анекдот был в самый раз. «Зам» повел начальников в конец коридора и, на всякий случай, проинструктировал:

– Только по секрету! Я, как никак, представитель партии в вооруженных силах и должен, сами знаете, наставлять всех на путь истинный…

– Не тяни резину, комиссар. Давай, сказывай – попросил Дыгало.

Лобас заговорщически подмигнул и, отведя обоих в сторону от «ушей» конкурирующей организации под всемирно известным названием КГБ, рассказал свежий и запрещенный в те времена анекдот:

– Приезжает на корабль высокая комиссия с проверкой, а замполита нет. В госпитале замполит. Те интересуются, мол, что случилось? Как его здоровье? Сами понимаете, без «зама» никак нельзя. Командир и отвечает: «Надорвался зам, не выдержал нагрузку. У него, чуть ли не грыжа – пришлось госпитализировать». «А что он у вас спортсмен, спрашивают, – штангу тягает или гири»? «Да нет, – отвечает командир. – «Зам» в очередной раз попытался поднять воинскую дисциплину. Вот и…»

– Надорвался, – с хохотом закончил фразу комдив. – Поэтому и в госпитале… Надо будет взять анекдот на вооружение для всяких там комиссий, – резюмировал комдив и уходя, под команду дежурного офицера: «Смирно!», обернулся на пороге и произнес:

– Я жду вас внизу, на пирсе!

На том и расстались. «Газик» комдива юркнул вниз с горки и пропал где-то между высокими с метр-два сугробами – зима на Камчатке всегда была снежная. Народ засобирался, время выхода уже поджимало.

– Что со списками? – спросил Кобзарь старпома, буквально влетевшего в казарму с сумкой документов, полученных в штабе на выход в море.

– «Секретчик» допечатывает, – молниеносно ответил старпом и прокричал всем остальным:

– Построение на улице через пять минут. Закрыть и опечатать помещения. Доклад о наличии личного состава на пирсе!

– Александр Михайлович, – уточнил Кобзарь, – так, сколько у нас человек выходит в море?

– Девяносто семь, – уверенно ответил старпом.

– Выводите экипаж на улицу!

Уже в море выяснится, что старший гидроакустик матрос Александр Пичурин не поставлен на штат и числится в 453-м экипаже. Он станет девяносто восьмым членом экипажа несчастливой К-129.

Самыми старшими по возрасту были командир и замполит – оба 1930 года рождения. Средний возраст экипажа – 22 года. До пирса спуск в полкилометра. Поэтому никто не стал удерживать строй, состоявший преимущественно из молодежи, от соблазна с ветерком скатиться по ледовой дорожке, ведущей от казармы аж до КПП – контрольно-пропускного пункта. Подводники шумно со свистом преодолели цепь замысловатых спусков и оказались внизу на причалах базы подводных лодок. Экипаж, без дополни-тельной команды отставших на спуске начальников, сам собой построился и отправился на родной причал, где их дожидалась субмарина. Издали она напоминала длинную сигару с необычайно продолговатой рубкой – в ней и находилось то самое грозное оружие, которым предстояло попугать американцев.