Вадим Гринёв - Абвер

Мадер приводит несколько неординарных мыслей из политического завещания фашистского генерала Йодля, начальника оперативного отдела ОКВ: «… Все время надо иметь перед глазами перспективу на будущее: наши грядущие возможности базируются на неизбежных противоречиях между Востоком и Западом…

…Придет момент, когда мы стравим русских и англо-американцев…" (Уже стравили еще в 1917-ом, а с 1954-го воюем по всему миру!).

…Нельзя пренебрегать немцами и Германией, расположенной в центре Европы. Всем известно, что без нас европейская проблема не может быть решена». (А как без нас, русских?!).

В конце своей книги Ю. Мадер приводит хронологию диверсионно – разведывательных операций Абвера с 1933-го по 1944-й гг. Операции охватывают чуть ли не все страны на всех континентах. И вот Сталинградский фронт – с октября 1942-го по сентябрь 1943-го. Читаем: «Абверкоманда 104» забрасывает в глубокий тыл Красной Армии около 150 разведгрупп, от 3 до 10 агентов в каждой. Через линию фронта возвращаются только две!».

Что означает этот восклицательный знак? Недоумение? Отсутствие своевременной информации? Ответ мы находим в следующих записях, сделанных в начале 1943-го года: «На восточном фронте действуют около 130 диверсионно-разведывательных опорных пунктов, 60 разведшкол и учебно-тренировочных лагерей Управления Аусланд (Абвер) ОКВ.

За линию фронта заброшены 19 разведывательных групп Абвера (115 агентов). Контрразведка «Смерш» и органы НКВД арестовывают 15 развед групп непосредственно в момент высадки».

У германцев был Канарис, а у нас – Берия с Судоплатовым. Именно они отвечали за разведку, контрразведку и диверсионные операции в тылу у немцев. Летом и осенью 1941-го года было заброшено несколько групп парашютистов. Многих из них по неопытности немцы выловили. Но военное счастье улыбнулось и нам. В районе Винницы в плен попала немецкая команда «Абверштелле Украина 202». Это была абверовская школа на колесах. Сто двадцать членов команды и их машины-лаборатории были погружены на железнодорожный состав возле Умани и доставлены в Москву. Эти события случились где-то в июле 1941-го года. П. А. Судоплатов предложил Сталину создать свой советский дубль этой команды и отправить ее обратно немцам. Возникла проблема в кадрах и их подготовке. За подготовкой следил сам Сталин. В мае 1942-го года команда «вписалась» в немецкую армию в период проведения Барвенковской наступательной операции. Сама военная операция особого успеха не имела, но «дублеры – энкаведисты» немецкой команды стали действовать на Сталинградском фронте, как «настоящие» абверовцы.

Теперь обратимся к нашим советским документам. В пятом томе 12-томной истории 2-ой мировой войны на странице 192 представлена фотография членов Сталинградского городского комитета обороны. Среди них Воронин Александр Иванович – начальник Управления НКВД на Сталинградском фронте. Это он и его оперативники вылавливали абверовских парашютистов. Центр точно информировал Воронина о том, где, в каком районе будут выброшены вражеские диверсанты. Шифровки от наших «абверовцев» шли в Центр, а оттуда – в Сталинград Воронину. Как нашли и как обучали советского командира этой подставной абверкоманды, читайте далее в этой книге.

Подготовка и все последующие действия команды курировались опытными специалистами. Непосредственно шеф внешней разведки Павел Анатольевич Судоплатов регулярно докладывал Сталину о работе команды. 1 мая 1942 года Сталин лично напутствовал команду в Георгиевском зале Кремля.

Повествование о событиях не такого уж далекого прошлого идет от первого лица, командира подставной абверкоманды Шепеленко Александра Дмитриевича. Его правительственные награды заслуживают уважения, а его решимость и смелость в описываемых им операциях вызывают восхищение.

Награды за Испанию: Орден Ленина, Орден Красной Звезды, медаль «За храбрость»; за Халхин-Гол: Орден Красной Звезды, медаль «За отвагу»;

Награды ВОВ: Ордена – Ленина, Красной Звезды, Отечественной Войны 1-й и 11-й степеней; французский орден Почетного легиона.

Керчь, февраль 2020 В. Гринев

Фронтовым разведчикам

Великой Отечественной

Войны посвящается

ОЦЕНКА НЕМЕЦКИМ ГЕНШТАБОМ ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ НА ЮГЕ

Шла вторая неделя войны. В составе войск НКВД, выполнявших роль передовых заградительных отрядов, мне пришлось участвовать в качестве командира подразделения по борьбе с мародерами. Потом под командованием подполковника Голубева я участвовал в напряженной работе по осуществлению плана срочной мобилизации населения. В этот период основные войсковые части отходили в сторону Одессы. Одесса и Севастополь подвергались непрерывным воздушным налетам.

Чтобы полнее представить читателю стратегическую роль мостов и общую картину первых дней войны на юге Украины, чьи и какие армии перешли нашу границу, мне придется обратиться к дневниковым записям генерала – полковника Франца Гальдера, – начальника генштаба сухопутных войск Германии.

«22. 06. 1941 г. Воскресенье, первый день войны. Утренние сводки сообщают, что все армии, кроме 11-й (на правом фланге группы армий “Юг” в Румынии), перешли в наступление согласно плану. Основные военные события в первый день войны развернулись в приграничных районах от Балтийского моря до Карпат, где наступали группы армий “Север.” Южнее, до Черного моря, с территории Венгрии и Румынии военные действия начали силы группы армий “Юг”, в состав которых входили: 11-я немецкая армия (7 пехотных дивизий), 3-я и 4-я румынские армии (13 пехотных дивизий и 9 бригад) и 8-й венгерский корпус (4 бригады). Главной задачей группы “Юг” являлось, наряду с активными действиями против Красной армии, прикрытие нефтеносной румынской территории. В случае успеха группы “Юг” необходимо было во взаимодействии с авиацией воспрепятствовать организованному отходу Советских войск за Днестр. Поэтому в первые дни войны интенсивной бомбежке подверглись все переправы через большие и малые бассейны Днестра.

Наступление наших войск, по-видимому, явилось для противника на всем фронте полной тактической внезапностью. Пограничные мосты через Буг и другие реки были захвачены нашими войсками без боя и в полной сохранности. О полной неожиданности нашего наступления для противника свидетельствует тот факт, что части были захвачены врасплох в казарменном расположении, самолеты стояли на аэродромах, покрытые брезентом, а передовые части, внезапно атакованные нашими войсками, запрашивали командование о том, что им делать…

Командование ВВС сообщило, что наши военно-воздушные силы уничтожили восемьсот самолетов противника. Нашей авиации удалось без потерь заминировать подходы к Ленинграду с моря. Немецкие потери составляют до сих пор десять самолетов. Командование группы армий “Юг” доложило, что наши патрули, не встретив сопротивления, переправились через Прут между Галацем и Хуши и между Хуши и Яссами. Мосты были в наших руках. Представляется, что из-за своей неповоротливости русское командование в ближайшее время вообще не в состоянии организовать оперативное противодействие нашему наступлению».