Елисей Синицын - Резидент свидетельствует

Затем я решил обсудить морально-этический климат в нашей резидентуре, вопрос о взаимоотношениях с работниками советских учреждений в Хельсинки. Для этого у нас накопилось достаточно фактов неправильного поведения как разведчиков, так и дипломатических работников представительства.

— Кстати, в наших отношениях даже с работниками советских учреждений в Хельсинки, — сказал я, — отсутствуют вежливость и доброжелательность. Отмечается зависть, присутствуют тщеславие и интриги, но они пока находятся в таком состоянии, когда мы общими усилиями можем пресечь их дальнейшее развитие.

Зависть, если разложить ее на составные элементы, это — ненависть, эгоизм, корыстолюбие, тщеславие, лживость, лицемерие, угодничество, подхалимство, интриги и предательство. Короче говоря, зависть впитала в себя все пороки человека и, по определению Гельвеция, из всех страстей самая отвратительная.

Призвал я и к тому, чтобы разведчики больше полагались на интуицию. Следует отбросить представление о том, что интуиция обманчива. Интуиция — это то же творчество. Короче говоря, необходимо каждый день творить, находиться в поиске нужных нам людей для привлечения их к сотрудничеству с советской разведкой. Без этого наша работа будет мертва.

— Прошу не забывать, — подчеркнул я, — что подбор и вербовка источников информации остается таким же важным и необходимым делом, как и привлечение к сотрудничеству финнов в качестве «источников влияния».

В заключение своего выступления я снова сформулировал ту гамму качеств, которыми должен обладать настоящий разведчик:

• проницательность, позволяющая распознать признаки страстей, проявляющиеся подчас у самых скрытных людей;

• присутствие духа, необходимое, чтобы избежать рискованного шага;

• спокойствие и терпение, всегдашняя готовность выслушать внимательно того, с кем имеешь дело;

• всегда открытый подход к человеку, мягкость, учтивость обращения, непринужденная и располагающая манера поведения;

• умение хорошо владеть собой, неторопливость с ответом на сделанные предложения;

✓ твердость и храбрость, умение внедрять каплю за каплей в душу собеседника именно то, в чем хочешь убедить — вот один из величайших секретов искусства беседы…

Всеобщее заинтересованное обсуждение всех этих проблем, безусловно, сказалось на дальнейшей работе моих сотоварищей.

В начале августа встретился с Графом.

— Вам, наверно, известно высказывание Фагерхольма. [10] Фагерхольм Карл Август (р. 1901) — министр социальных дел Финляндии. в отношении недавно созданного «Общества за мир и дружбу с Советским Союзом»? — сказал я. — Ведь Фагерхольм объявил его советской «пятой колонной» в Финляндии и потребовал запретить. Что касается Таннера, то его лозунг: «Финны должны сплотиться в борьбе против внешнего врага — Советов», давно стал лозунгом всех реакционных и антисоветских организаций и партий Финляндии.

Хочу отметить, — продолжал я, — и проявление враждебности финской стороной во внешнеэкономических отношениях между нашими странами. Так, например, Советский Союз стремится нормализовать торговые отношения, но встречает сопротивление некоторых промышленников. У нас возникла нужда закупить полмиллиона кубометров баланса (крепежные бруски), однако до сих пор ваши представители под различными предлогами отказываются продать их нам. Такова ситуация и по другим видам товаров. Финляндия фактически начала торговую войну с нами. У меня возникает законный вопрос: «Почему это происходит?»

Он не перебивал, слушал очень внимательно, был серьезен, затем сказал:

— В нашей внешней политике приоритет отдается антисоветизму и поиску на Западе союзников. На улучшение отношений правительство Рюти не пойдет. Маскируя истинные причины «зимней войны», наши «мудрецы» в своей пропаганде теперь обвиняют Советский Союз в попытках советизировать Финляндию силой. В доказательство попыток советизации Финляндии они приводят факты создания Москвой правительства Демократической Финляндской республики во главе с Отто Куусиненом. Я и сегодня, как в прошлый раз, хочу отметить, что Москве не следовало торопиться с войной. После разрыва дипломатических отношений надо было повременить, чтобы консолидировались здоровые силы в стране и заставили правительство согласиться на предложения Советского Союза по обмену Карельского перешейка.

Мы, финны, тугодумы. Вам надо считаться с особенностями нашего характера. На этот счет у нас говорят, что расскажи финну анекдот в субботу — в воскресенье в церкви он некстати засмеется во время обедни… А вы с Куусиненом поторопились.

На вопрос, к которому я упорно продвигался:

— Что надо сделать той и другой стороне для установления добрососедских отношений и мира между нашими народами? — он сказал:

— Это очень большой и сложный вопрос, ответить на который сразу и однозначно невозможно. Ваши дипломаты и торговые работники в Хельсинки, как и наши в Москве, давно самоизолировались от текущей жизни наших стран. Конечно, одним дипломатам будет не под силу изменить нынешнюю ситуацию. Необходимо расширять рамки диалога, дискуссий между общественными, политическими деятелями, профсоюзными лидерами наших стран. Эти дискуссии должны носить откровенный, дружеский и уважительный характер, что позволит рассеять недоверие и отчуждение между нашими странами. Если вы с этим согласны, то, в меру своих сил и возможностей, попытаемся действовать в таком направлении, — подчеркнул Граф.

Мы выпили за успех согласованных действий. Далее Граф сказал, что кое-что предпринял, узнав от меня о трудностях, которые чинят некоторые торговые фирмы в расширении экономических связей с СССР, и, в частности, в торговле лесом. Через две недели в Финляндии открывается сезон охоты на крупного зверя. Партия «Аграрный союз» намерена организовать охоту на оленей. В этой связи он хочет сделать так, чтобы на эту охоту были приглашены советские дипломаты: посланник, советник и представитель торгпредства. Инициатором приглашения выступит МИД Финляндии.

— Вы, конечно, понимаете, что дело не в охоте, — улыбнулся Граф.

Сразу после беседы с Графом я встретился с посланником Зотовым и рассказал ему о намерении МИД Финляндии организовать охоту на оленей, куда намерены пригласить трех советских дипломатов во главе с посланником.

Мне было известно, что Зотов является заядлым охотником. Обычно хмурый и неразговорчивый, он тут же преобразился.

Не прошло и недели, как приглашение на охоту от шефа протокола МИДа Хаккарайнена было получено. Полпред Зотов с благодарностью принял приглашение, и через день мы втроем выехали на тренировку. В первый день каждый из нас поразил мишень бегущего оленя, но когда к бегу добавили прыжки оленя, то попал в мишень только полпред. Торгпред и я промазали. На второй день нам ускорили «бег оленя» и увеличили прыжки, но мы с первых выстрелов поразили мишень на отлично. Это означало, что препятствий к охоте не было. Дело осложнилось, когда Хаккарайнен сообщил день охоты. Оказалось, что он совпал с днем отъезда Зотова в Москву. Это его сильно расстроило. Стали думать, что делать? Шеф протокола предложил, чтобы Зотов поехал на охоту, но только на первый загон оленя, и в этом случае он успеет вернуться в Хельсинки к отходу поезда, который отправляется около 6 часов дня. Было видно, как полпред с радостью согласился на такой вариант.