Андрей Шаваев - Разведка и контрразведка

Разумеется, нет. Попади эти сведения в государство, где уровень науки бы ниже, они бы ровным счетом ничего не дали. По шпаргалке атомную бомбу построить нельзя, отмечает В. Гольданский.

Водородная бомба была впервые создана в СССР. В 1952 году американцы взорвали на атолле Эниветок громадную стационарную термоядерную установку. Этот первый термоядерный взрыв не имел и принципиально не мог иметь военного значения. Вообще в течение многих лет американцы в своих работах по созданию водородной бомбы шли по пути, который оказался тупиковым. Если бы наши ученые пользовались данными разведки, поставлявшимися вплоть до ареста Клауса Фукса в начале 1950 года (когда ошибочность американских расчетов еще не стала ясной), а не собственными соображениями, то они попали бы в своеобразную ловушку, потеряв уйму сил и времени.

В XX веке наука совершила за исторически короткое время огромный качественный скачок. И тогда же началось широчайшее проникновение шпионов в науку. Но вторжение шпиона в науку само по себе не в состоянии обеспечить ни опережение противника, ни даже возможность догнать его. По мнению В.И. Гольданского, нужна почва, интеллектуальный гумус. Академик Несмеянов сравнил развитие науки с боем за овладение зданием: прорыв на новый этаж и затем — распространение по этажу. Такой прорыв становится, как правило, под силу лишь коллективам. Поэтому никакие шпионские достижения ничего не дадут, если в стране нет научного сообщества.

Шпион может принести огромный ущерб своей стране. Он может принести большую пользу неприятелю и даже сыграть значительную роль, например, когда выдает оперативный план решающего наступления. Да, в этом случае он может принести гибель десяткам тысяч людей и победу неприятелю — но не в войне, а в битве, в сражении.

Невозможно представить себе ситуацию, чтобы в такой же степени решающую роль играл шпион в гонке в области науки.

Между тем, атомный шпионаж отнюдь не был таким односторонним (советская разведка выведывала атомные секреты в США), каким его пытаются представить исследователи разведки. Зарубежные ученые-историки сообщают по крайней мере о трех случаях, когда речь шла о тайных операциях американской разведки по выведыванию советских секретов в атомной сфере. Это миссия Дж. Коннэта, по профессии химика, который был включен в состав американской делегации на встречу министров иностранных дел СССР, США и Великобритании в Москве в декабре 1945 года со специальной целью — найти контакт с советскими атомщиками и узнать, насколько они продвинулись в научных исследованиях. Второй случай — предпринятая в середине 40-х годов засылка нескольких разведгрупп в СССР с целью установления наличия или отсутствия запасов урановой руды. Третий факт — поставка в СССР в рамках ленд-лиза некоторого количества обогащенного урана, специально обработанного таким образом, чтобы вызвать аварию в случае его использования в атомном котле. В последнем случае речь шла не столько о разведывательной, сколько о диверсионной деятельности.

Отдельная тема — использование научно-технического потенциала побежденных государствами-победителями во Второй мировой войне в качестве так называемых «интеллектуальных репараций».

Так, 29 апреля 1946 г. на заседании Союзного Контрольного Совета в Берлине по инициативе главнокомандующего американскими оккупационными войсками в Германии генерала Маккерни был принят закон № 25 «О контроле над научными исследованиями», согласно которому все немецкие военные исследовательские организации должны быть распущены, а сооружения — разрушены. К запрещенным прикладным научно-исследовательским работам причислили все, что имеет отношение к прикладной физике атомного ядра, аэродинамике и аэронавтике, ракетным двигателям и газовым турбинам, судостроению, методам обнаружения предметов и препятствий, определения местонахождения самолетов, судов и снарядов, автоматического управления самолетами, судами и летающими снарядами, к методам кодирования переговоров.

Между тем немецкие специалисты в 40 —50-х годах XX века активно использовались СССР в создании ядерной, ракетной, авиационной, химической программ, промышленности, средств связи, судостроении.

Профессор Петер Тиссен (во время войны директор Берлинского института физической химии имени кайзера Вильгельма) с октября 1945 года принимал активное участие в создании диффузионного метода получения изотопа уран-235, занимаясь разработкой фильтров для диффузионных машин.

Ученые Стеенбек, Шеффель, Циппе, Берген создали центрифугу для разведения изотопов урана.

Привлечение немецких специалистов к работам по советской оборонной тематике дало значительные результаты. Правда, трудно оценить их в цифрах - ведь вместе с немецкими специалистами работало громадное число советских ученых, инженеров, техников и рабочих, и невозможно сказать, кто именно из них составлял приоритетный «мозговой центр».

Вполне естественно, что с учетом контингента специалистов, вовлеченных в научные исследования по оборонной проблематике, одной из составляющих безопасности сопровождения этих работ было обеспечение сохранности государственной тайны, чем занимались органы советской контрразведки.

Необходимо отметить, что «интеллектуальными репарациями» воспользовались не только в СССР. Одним из главных «научных трофеев» спецслужб США стал немецкий ученый, конструктор ракетной техники Вернер фон Браун, бывший руководитель германского ракетного исследовательского центра, штурмбанфюрер СС, главный конструктор ракеты Фау-2, применявшейся в годы Второй мировой войны для обстрела Англии. В 1945 году американскими спецслужбами он был вывезен в США, где возглавил службу проектирования и разработки вооружения армии, с 1956 года был руководителем программ межконтинентальных баллистических ракет «Юпитер» и искусственных спутников Земли серии «Эксплорер», с 1960 года — руководящий член национального управления США по аэронавтике и исследованию космического пространства, директор Центра космических полетов НАСА, руководитель разработок ракет носителей серии «Сатурн» и космических кораблей серии «Аполлон».

Многочисленные научные институты, центры, ассоциации, общества перерабатывают, переваривают гигантскую по объему информацию. Спецслужбам главное, вовремя уходя от ненужных деталей, «снимать» сливки, забирать выводную информацию, несущую тенденции.

Представители научных кругов являются для спецслужб:

1) источниками полезных разведывательных и контрразведывательных контактов;

2) источниками независимой информации, они используются в качестве экспертов по различного рода проблемам;