Николай Кирмель - Спецслужбы Белого движения. 1918—1922. Разведка

А вот какие сведения были обнаружены чекистами у лидера «Национального центра» Н.Н. Щепкина: «1) записку с изложением плана действий Красной армии от Саратова, 2) сводку сведений, заключавшую в себе список номерных дивизий Красной армии к 15 августа, сведения об артиллерии одной из армий, план действий одной из армейских групп с указанием состава группы, сообщение о местоположении и предполагаемых перемещениях некоторых штабов, 3) сводное письмо, содержащее подробное описание одного из укрепленных районов, точное расположение занятых батарей в нем, сведения о фронтовых базисных складах, 4) сводное письмо, писанное 27 августа, с заголовком: “Начальнику штаба любого отряда прифронтовой полосы” — “Прошу в самом срочном порядке протелеграфировать это донесение в штаб Верховного разведывательного отделения, полковнику Хартулари”. Это письмо содержит общие военно-шпионские данные с описанием отдельных армий, предположительного плана действий Красной армии и сообщение об имеющихся в Москве силах деникинцев, 5) записку, содержащую сведения о кавалерийской армии…» {671} 671 Красная книга ВЧК. М, 1990. Т. 2. С. 11.

Судя даже по названиям документов, можно предположить, что собранные для передачи сведения носили отнюдь не безобидный характер. А сколько собранных подпольем ценных сведений по разным причинам не дошло до штаба ВСЮР, вряд ли кто сейчас сможет ответить.

Ссылаясь на мнения офицеров штаба ВСЮР, историк В.Ж. Цветков пишет, что переданные из Москвы разведданные «были довольно отрывочными и противоречивыми и… не соответствовали реальному положению на фронте РККА». Некоторые сообщения из столицы носили пропагандистский характер, далекий от реальности. В частности, утверждалось, что «в красной армии царит полный развал» и «зимней кампании красная армия не вынесет». Например, Н.Н. Щепкин положение в Московском регионе оценивал как катастрофическое и призывал «от слов переходить к делу»: «Всякое промедление грозит гибелью последних следов всякой культуры в городах, особенно в деревнях, все губернии в открытом восстании. Все идет стихийно. При подавлении деревни уничтожаются. Еще месяц, и от средней России останутся пустяки… Москва умирает. Лучшие из населения невольно думают о примирении с большевиками, ибо не видят и не знают, откуда ждать выручки… Необходимо ускорение действий союзников. Каждая лишняя неделя делает освобождение России более трудным» {672} 672 Цит. по: Цветков В.И. Специфика формирования и деятельности надпартийных и межпартийных политических объединений и подпольных организаций Белого движения в конце 1918—1919 гг. URL: http:// www.dkl868.ru/ (дата обращения: 06.04.2013). .

Охарактеризовав тяжелое экономическое положение в стране, приведшее к недовольству населения политикой властей и голоду, «Национальный центр» в одной из сводок убеждал командование Белого Юга в том, что «большевизм в Великороссии окончательно изжит». «Голод и мор у нас притупляют волю к действиям, — сообщалось в одной из сводок. — Во всяком случае, еще несколько месяцев подобного режима, и Великороссия, в частности Москва, обратится в кладбище» {673} 673 ГАРФ. Ф. р-446. Оп. 2. Д. 20. Л. 280 об. .

Подобные сообщения о ситуации в Советской России деникинская разведка получала и из других источников. «Одно из донесений, весьма характерное для общего тона осведомления и тогдашних настроений Юга, гласило: «…вся Совдепия представляет из себя котел с громадным внутренним давлением, и достаточно одного сильного удара в стенку, как произойдет неслыханный и невиданный в летописях истории взрыв, который даже без внешнего воздействия сметет с земли советскую власть и, если вовремя им не овладеть, то может погрести остатки всякой культуры, — писал в своих мемуарах генерал-лейтенант А.И. Деникин. — Прогнозы оказались неверными — мы убедились в этом скоро, ведя тяжелые, кровопролитные бои на Северном Кавказе. Неверными — не столько в изображении подлинных народных настроений, сколько в оценке их активности, а, главное, в ошибочном сложении сил. Между тремя основными народными слоями — буржуазией, пролетариатом и крестьянством легли непримиримые противоречия в идеологии, в социальных и экономических взаимоотношениях, существовавшие всегда в потенции, углубленные революцией и обостренные разъединявшей политикой советской власти. Они лишали нас вернейшего залога успеха — единства народного фронта» {674} 674 Деникин А.И. Путь русского офицера. С. 349—350. . К таким глубоким выводам А.И. Деникин, вероятнее всего, пришел в эмиграции, когда у него было время осмыслить итоги Гражданской войны в России.

В 1918 году внутриполитическая обстановка в стране являлась настолько сложной и непредсказуемой, что в ней не могли досконально разобраться даже некоторые опытные политики, не говоря уже о генералах и офицерах. «Несомненно, психология в России, хотя и не так быстро, как было бы желательно, но все же меняется — и не только на юге, но, как осведомляют меня мои московские друзья, также и на севере, — писал в мае 1918 года лидер партии кадетов П.Н. Милюков генералу М.В. Алексееву. — Большевики изжили себя. За отсутствием внешней силы, которая бы их ликвидировала, они начали ликвидироваться изнутри» {675} 675 Цит. по: Деникин А.И. Путь русского офицера. С. 349. .

Представитель «Союза возрождения России» в своем докладе даже процитировал пессимистические слова В.И. Ленина: «Мы, конечно, провалились…» {676} 676 Цит. по: Деникин А.И. Путь русского офицера. С. 349. Эта фраза, если она в действительности была произнесена, вероятнее всего, являлась минутной слабостью «вождя мирового пролетариата». Из других источников в штаб Добровольческой армии поступала информация об отсутствии единства между представителями власти, об отмене приказаний одних учреждений другими, а также о том, что В.И. Ленин и Л.Д. Троцкий не пользуются популярностью {677} 677 ГАРФ. ф. р-5936. Оп. 1. Д. 317. Л. 92. .

Однако вопреки прогнозам белогвардейских политиков дальнейшие события показали, что в моменты наивысшей опасности для Советской Республики большевики проявляли удивительную способность к мобилизации всех ресурсов для отпора врагу и в итоге выходили победителями из, казалось бы, безнадежного положения. Некоторые белогвардейцы не смогли адекватно оценить ситуацию в Советской России даже в конце 1919 года, когда деникинская и колчаковская армии отступали по всем фронтам.

С этой точки зрения примечателен доклад генерала Н.Н. Стогова, который являлся непродолжительное время (май—август

1918 года) первым начальником Всероссийского главного штаба, руководителем военной организации «Национального центра», а потом бежал к А.И. Деникину. 27 ноября (10 декабря)