Алексей Шишов - Казачество в 1812 году

После этой удачи казачий полк Пантелеева двинулся дальше и у местечка Верхнее Березино встретил посланца Витгенштейна к командующему 3-й Западной армии хорунжего Демидова. Полковник Чернышев направил соответствующее донесение адмиралу Чичагову и повел свой армейский партизанский отряд силой в один Донской казачий полк в Лепель, где 5 ноября соединился с авангардом 1-го отдельного пехотного корпуса.

Рейд казачьего полка по вражеским тылам с враждебным польским населением длился пять дней. Было пройдено по тылам Великой армии 350 верст, уничтожено несколько больших обозов и немало припасов, собранных для наполеоновской армии. По пути предавались огню мосты через водные преграды. Местная французская администрация оказалась «деморализованной», проводимые ею поставки провианта и фуража оказались сорванными, о чем стало известно в штабе маршала Бертье и доложено императору Наполеону.

За успех этой экспедиции по вражеским тылам А. И. Чернышев получил производство в чин генерал-майора и пожалован Александром I в императорские генерал-адъютанты. Полковой командир майор С. И. Пантелеев удостоился высокой боевой орденской награды – Святого Георгия 4-й степени. Наград удостоились и рядовые участники Чернышева экспедиции: рядовые казаки, урядники, хорунжие…

В конце ноября главные силы русской армии, преследуя остатки Великой армии, готовились вступить на литовскую землю и в город Вильно (Вильнюс), значительную часть населения которого составляли поляки. Памятуя их участие в наполеоновском нашествии, Голенищев-Кутузов, князь Смоленский отдал атаману М. И. Платову приказ позаботиться о том, чтобы отношение казаков к местному населению не бросало тень на воинство России. Об этом главнокомандующий писал 27 ноября из Сморгони адмиралу П. В. Чичагову следующее:

«…Одерживаемые Вами поверхности над бегущим неприятелем доставляют графу Платову случай вступить завтрашнего числа в Вильну, о чем, я полагаю, Ваше высокопревосходительство уже известны.

Я в особенную обязанность поставил графу Платову обратить всевозможное внимание и употребить все долживые меры, дабы сей город при проходе наших войск не был подвержен ни малейшей обиде, поставя ему притом на вид, какие в нынешних обстоятельствах могут произойти от того последствия».

…Появление атамана Платова с казачьими полками под Вильно произвело эффект разорвавшейся поблизости бомбы на те остатки бегущей наполеоновской армии, которые еще не успели пересечь границу Российской империи в обратном направлении. Ноель, германский офицер, прибывший только-только из Восточной Пруссии с подкреплением в составе двух артиллерийских батарей (16 орудий), наблюдал картину бегства из Вильно на Ковенской дороге. Ноелю удалось встретиться с Неаполитанским королем, от которого он ожидал получить боевой приказ. Но маршал Мюрат наклонился к артиллерийскому офицеру и тихо шепнул ему: «Командир, мы… садитесь на лошадь и утекайте».

Для Ноеля это был приказ человека, которого император Наполеон в день своего отъезда (бегства) в Париж поставил на пост главнокомандующего Великой армией, уже не существовавшей. Командир двух резервных артиллерийских батарей велел своим подчиненным запрягать, и вскоре 16 орудийных упряжек с зарядными ящиками двинулись назад по дороге в Ковно, чтобы там перейти границу в обратном направлении. Батарейцы о казаках не думали по той простой причине, что с ними еще не встречались, поскольку на войну благополучно для себя опоздали.

Но в Ковно батареям Ноеля пришлось задержаться, поскольку они получили приказ от маршала Нея и генерала Жерара занять боевую позицию. Вместе с артиллеристами город защищали те немногие солдаты, которые исполнили приказ маршала, и батальон из Липпе (Вестфалии). Огневой бой шел до 8 часов вечера, и когда казачьи партии стали обходить город по льду Немана («река замерзла на несколько футов в глубину»), его немногие защитники поспешили уйти по мосту на противоположный берег.

Ноель покидал Ковно во главе своей сильно поредевшей походной колонны, которая состояла из двух 6-дюймовых пушек и одной повозки. Остальные орудия и повозки с батарейными тяжестями за поспешностью ухода и угрозы встречи с казаками в самом городе он приказал бросить. По мосту через Неман артиллерийские упряжки неслись во весь конский мах.

…28 ноября еще перед рассветом наполеоновские маршалы Мюрат, Даву, Ней, Мортье, вице-король Эжен Богарне стали покидать Вильно в направлении прусской границы. С ними уходила императорская гвардия и толпы людей, многие из которых бросили оружие. Когда стало светать, у Ковенской дороги, между Вильно и Понарской горой, появились казачьи полки Орлова-Денисова. Казаки дважды ходили в атаку, взяв плен более тысячи человек.

В ходе этого боя у Ковенской дороги подошел донской атаман граф М. И. Платов. Осмотревшись, он послал к неприятелю, проходившему тесными колоннами, парламентеров с требованием сдаться и сложить оружие. Французы ответили отказом и потому были атакованы с разных сторон. Атакующие разрывали колонны на части и тех, кто не сдавался в плен, истребляли. Было захвачено два знамени и два штандарта.

Дальше преследование отступающих велось картечными выстрелами из подоспевших конных орудий и новыми атаками казачьей конницы. Когда наполеоновские войска подошли к Понарской горе, то она стала для них подлинным камнем преткновения. Пологие склоны горы обледенели: лошади падали целыми упряжками, обозы остановились у подножия горы, только часть повозок смогла подняться на вершину. Мюрату и его спутникам в маршальских и генеральских чинах пришлось оставить кареты и сани и продолжить путь через гору пешком.

В эту толпу, которая не соблюдала никакого порядка, врезался отряд маршала Мишеля Нея, последним оставивший Вильно. Этот отряд и «очистил» Ковенскую дорогу казакам-донцам. Им и достались брошенные у Понарской горы 28 вражеских орудий, оставленные вместе с зарядными ящиками. Все эти действия с участием платовского летучего корпуса разыгрались между Погулянкой и Понарами.

Вильно, столица Литовского края был взят без достойного сопротивления французов и быстро. На всем протяжении пути отступления Великой армии из России Вильно оказался единственным уцелевшим городом. В нем нашлись неразграбленные большие склады комиссариатских вещей и провиантских запасов: новых мундиров, башмаков, ружей, сум, седел, шинелей, киверов, медвежьих шапок и прочей амуниции, много ржи и муки. Нашлось и 41 орудие. В числе пленных значились 7 генералов, 18 штаб-офицеров, 224 обер-офицера и 9517 нижних чинов, не считая находившихся в виленских госпиталях 5139 больных.