Валерий Авдеев - Секретная миссия в Париже. Граф Игнатьев против немецкой разведки в 1915–1917 гг.

Италия — 2 или 3 офицера;

Россия — 3 офицера.

На совещании от России присутствовал полковник Ознобишин, который позднее вошел в состав Межсоюзнического бюро в качестве наблюдателя.

Военное министерство Франции выделило Межсоюзническому бюро просторный особняк. В нем было создано специальное французское представительство, располагавшее обширной картотекой. Она включала все имеющиеся у французов сведения о разведслужбах противника. В бюро работал большой штат опытных секретарей и делопроизводителей.

Русская Ставка долгое время не решалась принять активное участие в работе Межсоюзнического бюро, ограничивая свою роль выделением наблюдателя. Однако стратегическая обстановка на русско-германском фронте была такова, что требовалось получение самых разнообразных сведений о противнике, в том числе путем агентурной разведки в Европе. Осенью 1915 года русское командование пришло к выводу о том, что Румыния, которую усиленно «обхаживали» страны Четверного союза, все-таки выступит на стороне Антанты, причем штаб фронта прогнозировал, что это произойдет весной или летом 1916 года. Так оно и случилось. Румыны действительно присоединились к Антанте в середине августа 1916 года, предварительно распродав все свое имущество и запасы фуража австрийцам. Их армия безрассудно бросилась в Трансильванию в надежде присоединить эту провинцию к Румынии. Однако уже к концу 1916 года она была наголову разбита австро-германцами и обратилась за помощью к России.

На плечи русского главнокомандования легла крайне тяжелая и ответственная задача по прикрытию дополнительного участка фронта протяженностью до тысячи километров — вдоль западной границы Молдавии до Черного моря.

Эта задача поглотила около четверти всех вооруженных сил России и окончательно лишила Русскую армию свободы действий. К концу 1916 года России пришлось поставить под ружье в общей сложности свыше 13 миллионов человек, что было ей явно не под силу Кроме того, нашей стране пришлось срочно выделить своей соседке необходимые боеприпасы и военное имущество, а также кормить румынскую армию на протяжении всей войны и выслушивать упреки союзников в том, что она плохо ее кормит. После выхода России из войны «благодарная» Румыния в 1918 году захватила все имущество и военные запасы Юго-Западного фронта на сумму несколько миллиардов рублей золотом. Кроме того, она незаконно оккупировала принадлежавшую России Бессарабию, которую возвратила СССР только в 1940 году после нещадной эксплуатации этого края. Не в этом ли таятся корни сегодняшнего Приднестровского конфликта?

…В ноябре 1915 года П.А. Игнатьева пригласил к себе генерал-квартирмейстер Юго-Западного фронта генерал-лейтенант Дите-рихс. В беседе с ротмистром он сказал:

— Вы весьма преуспели в выполнении моего поручения по ведению разведки в тылу австро-венгерских войск и в Румынии. Теперь вам предстоит сменить поле деятельности. Командование фронта нуждается в сведениях о военных приготовлениях Четверного союза. Что вы скажете о командировке в Западную Европу?

— А в чем будет состоять моя миссия? — спросил П. Игнатьев.

— Вам дается несколько поручений. Вы поедете в Париж. Сначала нужно будет точно проинформировать союзников о действительном положении дел на Восточном фронте. Кроме того, вам предстоит установить контакт с Межсоюзническим военным бюро и наладить обмен данными о противнике.

— Это задание несложное, — не удержался ротмистр Игнатьев.

— Да, но есть другая сторона, более деликатная, — продолжал генерал Дитерихс. — Вам надлежит организовать агентурную разведку в Германии и Австро-Венгрии с территории таких нейтральных стран, как Голландия, Швейцария и, может быть, даже Испания.

Генерал предупредил, что П.А. Игнатьев, работая в интересах Юго-Западного фронта, не получит ни одного из действующих агентов фронта. В его обязанности входит создание новой, самостоятельной агентурной сети в Европе.

Необходимость командировки П.А. Игнатьева в Париж диктовалась несколькими соображениями. Во-первых, несмотря на первоначальные успехи, к концу 1915 года работа созданной им агентурной сети Юго-Западного фронта начала давать сбои, особенно в том, что касалось организации связи. Во-вторых, нужно было приглядеться к деятельности Межсоюзнического бюро и высказать мнение о целесообразности установления с ним тесных отношений: ведь до сих пор западные союзники России старались выжать из нее как можно больше усилий в борьбе против общего врага и почти ничего не давали взамен. В-третьих, предстояло создать самостоятельную агентурную сеть в Европе, способную снабжать фронт необходимой военно-политической информацией.

На первых порах П.А. Игнатьеву было разрешено использовать трех агентов, ранее направленных в Швейцарию, в том числе связи статского советника Лебедева, о котором мы уже упоминали, а также двух агентов, завербованных самим П.А. Игнатьевым в Австрии. Генерал-квартирмейстер фронта Дитерихс обещал отпускать Игнатьеву не менее 50 и даже до 200 тысяч рублей золотом в месяц на содержание агентурного аппарата, «лишь бы добиться дела», как он выразился в беседе с разведчиком.

Развернув подробную карту Галиции, которая постоянно хранилась в сейфе, генерал-квартирмейстер ознакомил П.А. Игнатьева с общими чертами готовящегося наступления Русской армии на Луцк, которое в дальнейшем получило знаменитое название «Брусиловский прорыв». П.А. Игнатьеву надлежало подготовить информационное обеспечение этого прорыва. Перед ним была поставлена задача: собрать достоверные сведения о силах и средствах австро-германской группировки войск в этом районе. Необходимо было также узнать как можно больше о крепостях и укрепрайонах, находившихся в тылу противника, о железных дорогах и внутренних водных путях, которые может использовать Германия для переброски войск с французского фронта в Галицию. Одним словом, нужны были любые сведения, представлявшие интерес для командования.

П.А. Игнатьеву были даны необходимые организационные полномочия. Он поступал в непосредственное подчинение к генерал-квартирмейстеру Юго-Западного фронта генералу Дите-рихсу, с которым был обязан поддерживать шифрованную переписку. П.А. Игнатьеву надлежало официально представиться и получить аккредитацию при французском правительстве. Вместе с тем вначале пребывания в Париже ему было предписано легализоваться в качестве корреспондента одной из петроградских газет под именем Истомина, чтобы не привлечь внимания австрийской или германской контрразведки. Однако когда он обратился в Министерство иностранных дел России с просьбой выдать ему курьерский лист на это имя, директор канцелярии МИД барон Шиллинг отклонил его просьбу, ссылаясь на «неудобство посылать курьера не под своей фамилией». Только после соответствующего ходатайства командования фронта П.А. Игнатьеву был выдан паспорт на имя Павла Истомина.