Уильям Блум - Убийство демократии: операции ЦРУ и Пентагона в период холодной войны

У некоторых лидеров оппозиции наступило отрезвление — они больше не испытывали эйфорию от бесконечного студенческого протестного движения. Лидер СДС Петр Берон (Petar Beron) заявил, что, поскольку Болгария вступила на путь парламентской демократии, студенты должны дать демократии шанс и не прибегать к сидячим забастовкам. А член парламента от Союза демократических сил добавил, что «социалисты должны уйти с политической арены по решению суда, а не при помощи революции». Студенческие лидеры с ходу отклоняли эти пожелания [31].

Андрей Луканов закончил работу на своем посту 29 ноября, когда в забастовке стали принимать участие представители средств массовой информации, а тысячи врачей, медсестер и учителей провели демонстрации. Он объявил, что предложенная им экономическая программа не получила той широкой поддержки, на которую он надеялся, и решил, что «бесполезно продолжать работать в этой должности». Должна быть создана коалиция, которая будет руководить страной, что, в свою очередь, должно привести к новым всеобщим выборам [32].

В ходе протестов и беспорядков Соединенные Штаты продолжали оказывать финансовую помощь различным оппозиционным силам, «нашептывая советы о том, как оказать давление на избранных лидеров». Вице-президент союза «Подкрепа», ссылаясь на американских дипломатов, сказал: «Они хотели помочь нам и помогли советами и стратегией». Эта поддержка породила надежды на будущую американскую помощь. Константин Тренчев, глава «Подкрепы», видимо, прекративший скрываться, подтвердил, что активисты оппозиции были уверены в дополнительной помощи США, когда вырывали власть из рук бывших коммунистов [33].

Эти надежды, возможно, были столь же наивны, как надежды на американскую поддержку СДС. Болгары, как и другие восточные европейцы и советские граждане, жили изолированно как в политическом, так и в интеллектуальном отношении. В 1990 году их идеологическая искушенность сводилась к следующему элементарному уравнению: если коммунистическое правительство — это плохо, то все при нем было плохо; если все было плохо, то главный враг должен быть полностью хорошим. Они верили, что американские политические лидеры и правительственные чиновники не могли занимать свои должности, если бы они лгали людям. Поэтому сообщения о бездомных и отсутствии государственного медицинского страхования в Соединенных Штатах истолковывались исключительно как «коммунистическая пропаганда».

Тем не менее новый посол Америки Кеннет Хилл (Kenneth Hill) заявил, что Вашингтон официально дал болгарским политикам понять, что в будущем помощь зависит от демократических реформ и осуществления плана экономического восстановления, приемлемого для западных кредиторов на тех же условиях, что и во всей Восточной Европе.

Болгарские социалисты не сомневались в преданности Вашингтона экспорту капитализма, но жаловались, что Соединенные Штаты время от времени нарушают принципы демократии, работая против руководства, избранного болгарским народом. Один болгарский чиновник-социалист, сторонник реформ, утверждал, что американцы отреагировали на победу его партии так, как будто она угрожала политике США. «Люди из правительства США не были самыми морально чистыми защитниками демократии здесь, — сказал он. — То, что не могло быть сделано у себя дома из-за неминуемости наказания, может быть воплощено в отсталой балканской стране. И это сойдет с рук» [34].

В последующие годы болгары, в частности студенты, возможно, что-то и поняли. Страна на себе испытала свободный рост цен, пересмотр субсидий на основные товары и услуги, дефицит основных товаров и услуг — в общем, знакомую схему при переходе к рыночной экономике. Кроме того, страна столкнулась с требованиями Всемирного банка и МВФ потуже затянуть пояса. С политической точки зрения в стране царил хаос. СДС пришел к власти на следующих выборах, ненамного опередив Социалистическую партию Болгарии. Однако в связи с тяжелой экономической ситуацией Союз демократических сил потерял вотум доверия в парламенте. Когда весь кабинет министров ушел в отставку, вице-президент предупредил, что страна движется к диктатуре. Наконец, весь июль 1993 года Протестующие мешали президенту войти в его кабинет и требовали его отставки.

К 1994 году в газете «Лос-Анджелес тайме» можно было прочитать статью одного из наиболее ярых антикоммунистических иностранных корреспондентов, работавшего на газету: «Условия жизни настолько ухудшились в эпоху реформ, что болгары начали с любовью оглядываться назад на «старые добрые времена» коммунизма, когда рука государства давила свободу личности, но обеспечивала людей жильем, работой и достаточным количеством еды» [35].

Но для вашингтонских политиков с идеологической точки зрения важным было то, что Болгарской социалистической партии не может быть и не будет предоставлена возможность доказать, что демократическая социалистически ориентированная смешанная экономика может иметь успех в Восточной Европе, в то время как капиталистическая модель не оправдывала себя.

Также, по-видимому, не будет такой возможности и у соседней Албании. Там по состоянию на 31 марта 1991 года коммунистическое правительство получило подавляющее большинство голосов на выборах. За этим сразу последовали два месяца повсеместных беспорядков, в том числе уличных демонстраций и всеобщей забастовки продолжительностью в три недели, что в конечном итоге привело к краху нового режима в июне. Национальный фонд в поддержку демократии отметился и там, выделив 80 тысяч американских долларов рабочему движению и 23 тысячи долларов «в поддержку программ подготовки кадров и гражданского образования».

«Такого никому не пожелаешь увидеть, — говорит 20-летний рядовой. — Большое количество бездомных и раненых. Дружище, ты не представляешь, что мы увидели, когда ехали через лагерь для беженцев».

«Действительно грустно, — говорит сержант, — когда маленькие дети подходят ко мне и видят мой пистолет, то они начинают плакать. Я сам чуть не плачу, когда смотрю на это».

«Ночью вы ведете огонь по противнику и двигаетесь дальше, — говорит другой солдат. — Вы не останавливаетесь. Вы не должны ни на что отвлекаться. Только на следующее утро замыкающий нашей колонны сказал нам, что было истреблено все живое. Мы уничтожили целую дивизию» [1].

Современная история знает немало примеров войн, когда солдаты сталкивались со своими врагами лицом к лицу на поле брани. Американцы научились не вступать в непосредственный контакт с противником, но при этом наносить ужасные разрушения. Взять, к примеру, атомную бомбардировку Японии или ковровые бомбометания, загнавшие Корею обратно в каменный век. Во время вьетнамской войны американцы применяли напалм и пестициды. На протяжении трех десятилетий американцы снабжали латиноамериканские режимы инструментами для пыток и делились своими методами, а затем отводили глаза и закрывали уши, отрицая свою причастность к тем или иным событиям. Вот и сейчас в ходе беспрецедентной по своим масштабам за всю историю человечества воздушной операции США сбросили на головы иракских граждан около 90 тысяч тонн авиационных бомб.