Олег Фейгин - Цепная реакция. Неизвестная история создания атомной бомбы

И вот тут сохранившаяся документальная основа деятельности «Уранового клуба» начинает вступать в резкое противоречие, скажем, с такими тезисами критиков нацистской ядерной программы, как «абсолютная разобщенность исследовательских центров», «низкая квалификация большинства оставшихся в Германии ученых», «полное отсутствие материалов и комплектующих, а также финансирования, поглощенных другими, более успешными проектами», и т. п. Кроме уже приведенных контраргументов, хотелось бы заметить, что фактически уже на руинах Третьего рейха продолжалось финансирование и всевозможное материально-техническое обеспечение проекта межконтинентального ракетоносителя А-4, явно рассчитанного на ядерную боеголовку.

Конечно же, перед каждым исследователем, начинающим осознавать глубину и масштабность «Уранового проекта», сразу же возникает вопрос: если у Гитлера была А-бомба, почему он ее не применил хотя бы в виде своего погребального костра в осажденном Берлине? Ответом на этот непростой вопрос может служить операция «Валькирия» 1944 года, ясно показавшая, какая грозная оппозиция фюреру существует в генералитете Вермахта.

Конечно же, нечто подобное, только в гораздо более скрытой форме существовало и среди нацистских бонз. Так, прекрасно известно противостояние партий Гиммлера и Бормана, часто доходившее до открытых конфликтов, в которые приходилось вмешиваться самому Гитлеру. В такой обстановке, да еще и в преддверии неминуемого краха Германии, вопросом послевоенного выживания становился контроль, если не обладание ценными ресурсами агонизирующего рейха, среди которых далеко не последние место занимал таинственный объект «Локки» – нацистская А-бомба.

Дальнейшая политическая игра Гиммлера с подобным козырем на руках была всего лишь «делом техники», и немецкий ядерный арсенал в конечном итоге благополучно попал в руки миссии «Алсос». Таким образом, Гровс наконец-то смог продемонстрировать, что на территории «специального инженерного района Манхэттен» якобы создано самое грозное оружие современности. Одну немецкую бомбу тут же взорвали на плато Лос-Аламос, а две оставшиеся стали готовить к кошмарной акции устрашения Японии. Здесь могли столкнуться две программы ядерных исследований – американская и японская, причем последняя бесславно завершилась каким-то странным мощным взрывом на Корейском полуострове в районе города Хыннам. Даже поверхностный анализ заставляет усомниться, что это был оригинальный японский атомный боеприпас, однако, учитывая тесные германо-японские связи, представляется вероятным, что здесь виден след еще одной немецкой А-бомбы.

Загадочна история и с третьей бомбой, сброшенной американскими бомбардировщиками на Японию. Долгое время считалось, что это был некий экспериментальный ядерный фугас, который так и не взорвался в окрестностях Нагасаки, однако в последнее время все чаще приходиться слышать, что речь идет совсем о другой цели – Физико-химическом институте в Токио. Именно здесь проводились основные работы по японскому атомному проекту «Ни». Как известно, третий атомный боезаряд по неизвестной причине не взорвался и был передан в штаб советских войск, пленивших Квантунскую армию.

Дальнейшая судьба этой четвертой (или пятой?) немецкой бомбы неизвестна. Скорее всего, она попала к своим создателям в Сухумский физико-технический институт, где работала большая группа пленных – сотрудников «Уранового клуба», включая крупных ученых, конструкторов и инженеров Третьего рейха, работавших над ядерным оружием, таких как Манфред фон Арденне, Густав Герц, Вернер Цулиус, Гюнтер Вирт, Николаус Риль, Карл Зиммер, Роберт Депель, Питер Тиссен, Хайнс Позе и другие. Судя по всему, немецкие ученые трудились весьма успешно, и модернизированный вариант немецко-американско-японской А-бомбы появился уже в 1947 году. Это прекрасно объясняет полное пренебрежение Сталина демаршами американской стороны, неоднократно пытавшейся запугать его «ядерной дубинкой», ведь «отец народов» прекрасно знал истинное положение дел…

Выдающийся шотландский физик-теоретик родился в Эдинбурге и происходил из старинного дворянского рода. Учился в Эдинбургском и Кембриджском университетах, где впоследствии занимал должность профессора кафедры экспериментальной физики. Первыми исследованиями Максвелла стали теория цвета и цветного зрения, где ему удалось показать, что вся гамма видимых цветов может быть получена при смешении трех основных тонов, включая красный, желтый и синий. На основании своих исследований Максвелл изобрел один из способов цветной фотографии и объяснил природу дальтонизма. Занимаясь теоретической астрономией, он предсказал структуру колец Сатурна и обосновал, почему они не могут быть жидкими, как считалось раньше, а должны, скорее всего, состоять из твердых частиц и фрагментов планетного вещества.

Важнейшим его вкладом в науку является создание математической основы теории электромагнетизма, хотя сам Максвелл так и не дожил до безоговорочного признания своей замечательной теории. Окончательно волновую природу света и правильность уравнений Максвелла подтвердили только опыты Генриха Герца в 1888 г., а до этого многие физики, включая самого Герца, с большой настороженностью относились к столь необычной для того времени теории.

Кроме всего прочего, Максвелл внес громадный вклад в становление молекулярной физики и статистической механики, выведя распределение молекул газа по скоростям как фундаментальную основу молекулярно-кинетической теории вещества.

Выдающийся английский инженер-электрофизик родился в Лондоне в семье Томаса Хевисайда – гравера и художника. В раннем детстве переболел скарлатиной и потерял слух, поэтому, несмотря на школьные успехи, оставил учебу в 16 лет и самостоятельно освоил основы телеграфии и электротехники, а также немецкий и датский языки.

В 1868 г. Оливер устраивается в Дании телеграфистом и через три года возвращается в Англию на должность старшего телеграфиста в Большой северной телеграфной компании. В 1872 г. он публикует первые работы по электричеству, серьезно заинтересовавшие Джеймса Максвелла, упомянувшего о них во втором издании «Трактата об электричестве и магнетизме». Это вдохновляет Хевисайда на дальнейшие исследования, и в 1874 г. он оставляет службу, чтобы заниматься исключительно научными изысканиями. В этот период Хевисайд разработал теорию линий передачи со своими знаменитыми «телеграфными уравнениями», доказав, что равномерно распределенная емкость телеграфной линии одновременно минимизирует затухание и искажение сигнала. В 1880 г. он исследовал скин-эффект в телеграфных линиях передачи и переработал уравнения Максвелла в терминах векторного анализа из 20 уравнений с 12-ю переменными, вместо четырех, описывающими движение заряженных частиц и магнитных диполей с электромагнитной индукцией.