Николай Леонов - Лихолетье: последние операции советской разведки

Каждое лето я обязательно приезжал в родное село Алмазово и безуспешно пытался найти хоть какие-нибудь признаки возрождения русской деревни. Все разговоры с односельчанами и руководителями нашего колхоза имени Свердлова навевали беспросветную тоску. Председатель, например, рассказывал, что не приведи Бог по-настоящему хорошего урожая, вывезти его будет не на чем, потому что самым слабым местом оставался транспорт. Комбайнов и тракторов заставляли покупать много, а автомобилей не было. Урожайность в дальних (от райцентра) колхозах падала до 6–7 ц с 1 га. В посевную механизаторы вовсю обменивали горючее и даже семенной материал на водку, а в уборочную за самогон развозили прямо с поля обмолоченное зерно по избам. Весь собственный скот крестьян кормился комбикормами, силосом, которые тащили почем зря с колхозных молочных ферм. Но не все же могли воровать. Кто-то покидал насиженные гнезда. Деревни вымирали и гибли на глазах.

Мое родное Алмазово до войны имело почти 120 дворов, а сейчас состоит из полудюжины развалюшек, где доживают свой век старики из некогда многочисленных крестьянских родов. Никакие татарские нашествия не смогли уничтожить наш народ, а вот ретивые политические вожди, «гении» в политике сумели довести обширнейшие русские земли до крайнего разорения, при котором непраздным остается вопрос, возможно ли их восстановление и возрождение. При советской власти было почти традицией периодически «пороть» министров сельского хозяйства и ссылать их на посольские должности за границу. В Индии на валютных харчах отбывал наказание Бенедиктов, в Чехословакии – Мацкевич, в Японии – Полянский. Но сейчас «кураторство» сельским хозяйством поручают обязательно своему недругу, как бы заранее ставя его в положение завтрашнего мальчика для битья.

Очень часто наши разговоры шли вокруг национального вопроса в Советском Союзе. Мы не могли не знать, что наши тогдашние политические противники, то есть США и их союзники по НАТО, уделяли национальной проблеме в СССР огромное внимание, видя в ней генетическую слабость, которая может взорвать в определенных условиях могучее геополитическое образование, называвшееся Советским Союзом. Радиостанция «Свобода» вещала на всех языках народов, входивших в состав СССР, и бросалось в глаза, что содержание радиопередач на каждом языке носило характер узконаправленного националистического луча, рассчитанного на возбуждение национализма именно этого народа. Доминантой был подогрев антирусских чувств, но одновременно сеялись и семена национальной розни вообще.

Мы дискутировали, чей путь формирования единой исторической демографической общности вернее: американский, где вся нация формируется из других народов при условии отказа от своей прежней государственной и этнической принадлежности, или советский, где был взят курс на создание автономных или союзных формирований в виде республик. Почему американцы, захватив в 1847 году 2/5 территории Мексики с мексиканским населением, не создали там федеративное государство, а просто порезали эту территорию на штаты: Калифорния, Аризона, Нью-Мексико, Техас – и присоединили к себе на общих для всех правах? Почему, победив в гражданской войне, северяне не пошли на создание какого-либо подобия негритянской республики на Юге США? Ответ приходил сам собой: в Соединенных Штатах с самого начала формирования государства победила тенденция на создание унитарного государства, единого «котла», в котором все многоязычное эмигрантское разнотравье будет вывариваться также в единую нацию. Роль штатов – всего лишь облегчить административное управление обширной страной и учесть некоторые региональные особенности. Но с самого начала они лишены права на выход из состава США. Творцам американского государства было наплевать на национальные чувства тех, кто по доброй воле или силой включался в состав страны. Они были обязаны чувствовать себя гражданами своей новой родины, интересы которой ставились, разумеется, превыше всего. Национальные привязанности и чувства можно выражать в любой форме, которая не затрагивает государственных интересов США. Пожалуйста, пусть ирландцы маршируют в день святого Патрика по авеню и стритам Нью-Йорка, но завтра они вновь забудут, что они ирландцы, до следующего праздника. На вопрос «ваша национальность?» любой житель США ответит: «Я – американец».

Для государства такое решение национального вопроса является идеальным. Почему большевики, победившие в 1917 году в России, пошли по пути федерализации бывшей Российской империи путем раздела ее на практически суверенные союзные республики, имевшие право выхода из состава единого государства? Для этого в конституциях предусматривались необходимые условия: республика должна обладать либо выходом к морю, либо выходом на сухопутную государственную границу СССР, чтобы ее право на отделение было физически осуществимо; в республике, чтобы она сохраняла жизнеспособность, должно было проживать не менее 1 млн граждан и, кроме того, не менее 50 % ее населения должны были составлять люди той национальности, имя которой носит сама республика. Среди большевиков велись ожесточенные споры, были и крутые сторонники преимущественно унитарного построения государства, но дискуссии велись еще при жизни Ленина, когда ветры революционного демократизма вовсю вихрили шевелюры и мысли людей.

В 1922 году, на волне торжества революции и побед в гражданской войне, был сделан огромный подарок тем общественно-политическим силам национальных окраин бывшей империи, которые поддержали большевиков, обеспечили в своих национальных регионах их победу и согласились добровольно войти в состав единого СССР. Во всей нашей литературе, в учебниках такое решение национального вопроса подавалось как самое мудрое, самое справедливое. Мы же с возрастом и опытом, еще с начала 70-х годов, стали сильно сомневаться в правильности взятого пути.

В 20-х годах были произвольно нарезаны границы союзных республик, даже те народы, которые никогда не имели своей государственности, вроде белорусского, казахского и т. д., получили все атрибуты самостоятельного государства. С течением времени они обзавелись гербами, знаменами, академиями наук, парламентами, правительствами. И коммунистическая партия Советского Союза была раскроена на национальные партии: компартия Украины, Белоруссии и т. д., каждая из которых имела свое политбюро или подобие его. Начали складываться свои национальные элиты партийного и государственного чиновничества. Что касается Средней Азии, то аппарат центральных и местных органов власти в республиках на 60–80 % состоял из бывших чиновников старой феодальной администрации. Советский Союз походил на плитку шоколада, которая расчерчена бороздами-линиями будущего разлома для удобства потребителей.