Александр Брасс - Миссия выполнима. Удары израильского спецназа

Срок ультиматума, выдвинутого угонщиками самолета, подходил к концу. Никто не мог с полной уверенностью сказать, как поступят террористы после того, как израильское правительство откажется немедленно выпустить на свободу 40 палестинских заключенных. Были все основания полагать, что террористы, желая продемонстрировать всему миру серьезность своих намерений, по истечении срока ультиматума выборочно казнят нескольких заложников. Чтобы выиграть еще немного времени, 1 июля 1976 года в 13:00 премьер-министр Израиля Ицхак Рабин заявил о том, что его правительство готово пойти на обмен заложников и вступить в прямые переговоры с угонщиками самолета.

Но те, кто принимал решения, прекрасно отдавали себе отчет, что о переговорах с террористами не может идти и речи. Хотя версия обмена заложников на осужденных террористов теоретически рассматривалась, но как самая крайняя мера.

В пятницу 2 июля полковник Эхуд Барак неожиданно был вызван в канцелярию начальника Генштаба. Услышанное потрясло Барака до полной потери речи. Как оказалось, после того, как из Кении пришел положительный ответ, Мота Гур решил отстранить Барака от операции и специальным рейсом отправить его в Найроби, чтобы подготовить прием военно-транспортных самолетов. Дальнейшая разработка антитеррористической операции взваливалась на плечи командира «Сайерет Маткаль» подполковника Йонатана (Йони) Нетаньяху. Между Эхудом Бараком и Мота Гуром произошел неприятный разговор. Забыв о субординации, полковник Барак в довольно грубой форме настаивал на том, что именно он должен возглавить десант, поскольку в Израиле на тот момент не было ни одного человека, имевшего за плечами такого количества спецопераций подобного рода. В свою очередь начальник Генерального штаба аргументировал свое решение тем, что Барак был посвящен во все детали предстоящей операции и, если она по каким-то причинам пойдет не в том русле, именно ему придется организовать высадку десанта с территории Кении. Учитывая боевой опыт Барака, по мнению Мота Гура, ни один человек не сможет справиться с этой задачей лучше, чем он. К тому же на его отстранении от операции продолжал настаивать непосредственный начальник Барака, руководитель военной разведки «Аман» генерал Шломо Газит (Shlomo Gazit). Поскольку полковник Эхуд Барак занимал пост начальника оперативного отдела «Амана» и был человеком более чем информированным, его пленение могло бы стать настоящей катастрофой не только для внешней разведки, но и для всей системы обороны государства Израиль.

Так или иначе, но уже через два часа после натянутого разговора с начальником Генштаба полковник Эхуд Барак летел спецрейсом в Найроби. Рядом с ним в транспортном «Боинге-707» находился передвижной госпиталь с полным составом врачей и фельдшеров, а также несколько десятков оперативников «Амана» и «Моссада».

В связи с тем, что весь радиоэфир прослушивался, перед вылетом спецрейса в Кению офицер «Амана» Гади Зоар, входивший в группу планирования операции, договорился с Бараком о секретных кодах, которые не вызвали бы подозрения как угандийских спецслужб, так и самих террористов. Глава правительства получил код «тесть Аврамеле», поскольку зятем Ицхака Рабина был Авраам Бен-Арци. Сама же операция «Шаровая молния» проходила под кодом «бармицва».

Тем временем черные агенты, нанятые Брюсом Маккензи, нелегально пересекли угандийскую границу и проникли на территорию аэропорта Энтеббе. Сейчас информация лилась плотным потоком. Израильским пилотам крайне необходимо было изучить разметку взлетно-посадочных полос аэропорта, чтобы осуществить посадку многотонных воздушных транспортов в ночных условиях. Сотрудники «Моссада», не без помощи Брюса Маккензи, через третьих лиц установили контакты с представителями Восточноафриканского управления гражданской авиации. Диспетчеры и технические работники управления, хорошо знакомые с повседневной жизнью аэропорта Энтеббе, сообщили сотрудникам «EL-AL» массу полезных сведений, не догадываясь о жизненной важности выдаваемой ими информации. Сам Брюс Маккензи на своем личном маленьком спортивном самолете 3 июля сделал несколько вылетов, сфотографировав для израильской внешней разведки аэропорт и его окрестности. Снимки, предоставленные Брюсом Маккензи и черными агентами, были бесценны. Ознакомившись с фотоснимками Брюса Маккензи, Эхуд Барак вздохнул с облегчением. На пути между местом посадки военно-транспортных самолетов и старым пассажирским терминалом нет никаких препятствий. Тут же полковник Эхуд Барак передал в Тель-Авив шифрованное послание:

«…Вещи, которые просил тесть Аврамеле, по дороге к тебе. Нет никаких проблем. Можно делать бар-мицву…»

Одним из наиболее важных этапов подготовки антитеррористической операции стал полет майора Амирама Левина и генерала запаса Рехавама (Ганди) Зеэви в Париж, для того чтобы встретиться с освобожденными иностранными заложниками. Выполняя распоряжение заместителя начальника оперативного отдела «Амана» полковника Барака, майор Амирам Левин должен был собрать самую свежую информацию. В конечном итоге именно результат этой секретной миссии склонил премьер-министра Ицхака Рабина отдать приказ о начале высадки десанта.

Прибыв в Париж, майор Амирам Левин, к своему разочарованию, нашел бывших заложников в весьма бедственном состоянии. Пассажиры французского авиалайнера находились на грани нервного и физического истощения. Большинство заложников пребывали в глубоком психическом шоке, и с ними вообще ни о чем нельзя было говорить. Те же, кто был готов дать показания, не могли сообщить офицеру израильской разведки что-либо заслуживающее внимания. Однако среди бывших заложников оказался 50-летний французский офицер-десантник. Этот мужественный человек не только смог до последней минуты своего пребывания в плену сохранить завидное присутствие духа, но и запомнил все детали в самых мельчайших подробностях. Французский офицер профессиональным взглядом отметил для себя систему охраны заложников, старого пассажирского терминала и аэропорта, насколько это позволяли условия, в которых он содержался. Он сообщил Амираму Левину количество террористов и угандийских солдат, их вооружение, характеры, а также кому из них отводилась какая роль. На нескольких листах он довольно точно вычертил схему старого пассажирского терминала, количество и размер окон и дверей. Пути подхода к зданию, в котором содержались заложники. Но самое большое облегчение получили майор Амирам Левин и штаб планирования операции, когда французский офицер-десантник с полной уверенностью заключил, что пассажирский терминал, в котором удерживались израильские заложники, не заминирован.