Александр Север - Мост шпионов. Реальная история Джеймса Донована

11.00. Отъезд в автобусах к железной дороге. Однако поезд подают лишь в 14.15.

15.00. Поезд, наконец, трогается в направлении Нерехты. Затем он неожиданно меняет направление движения. Теперь он двигается на юг, к Горькому. Что это значит? Нас обманули?

18.30. Прибыли в Иваново. Раздают хлеб и воду. Мы так проголодались, что с аппетитом едим сухой хлеб.

20.30. По вагонам раздают хлеб, колбасу и масло…

2 июля

Прибыли в Москву, на Курский вокзал.

6.00. Прибыл болгарский посланник Стаменов… Его сопровождает заведующий отделом Наркомата иностранных дел Васюков, который поедет с нами дальше… Болгарин сообщает, что мы едем в Ленинакан, где 5 июля в 18.00 должен состояться обмен. Этого маршрута, мы, собственно, хотели бы избежать, ибо он – самый неподходящий. Незаметно от Васюкова послу удается узнать от Стаменова некоторые военные новости.

9.00. Поезд трогается в южном направлении. Мы начинаем понемногу устраиваться, готовясь к долгому путешествию… Холодно и неприятно.

12.00. Майор сообщает, что в Курске мы сможем получить продовольствие. Он говорит, что надеется выполнить наш заказ, переданный ему женой Хильгера.

18.00. Прибыли в Курск. Подвозят хлеб, масло, колбасу, чай, сахар. Обсуждаются проблемы, как следует распределить и хранить продукты. Завтра должно стать уже теплее, а это значит, что нам надо подумать о том, как сохранить продовольствие на 112 человек. Постепенно темнеет. В одной из бесед майор сообщает, что в Москве к поезду прицепили еще два вагона с немцами. Об этом ни Стаменов, ни Васюков не обмолвились ни словом. Переход в эти вагоны строжайше запрещен. По обе стороны наших вагонов стоят вооруженные работники ГПУ; кроме того, еще один работник находится в коридоре. В результате настойчивых требований Вальтер получает разрешение дважды в день пройти в сопровождении одного из работников ГПУ через коридоры вагонов, чтобы раздать пассажирам продукты и лекарства, выслушать их просьбы и т. д. В прицепленных вагонах оказались транзитники и технический персонал посольства, который нам пришлось оставить в Москве. Произошла радостная встреча. Они, как и мы, не знали, к какому поезду их прицепили, и были рады почувствовать, что находятся в относительной безопасности.

3 июля

3.00. Прибыли в Харьков. Полное затемнение. Во время стоянки у вокзала у всех открытых дверей – часовые с примкнутыми штыками. Под гимнастерками заметны кобуры с револьверами… Поезд в полной темноте отправляется дальше.

6.30. Рассвело… Проходя по вагонам, Вальтер заметил, что к поезду прицеплен вагон-ресторан, в котором находится около 40 сопровождавших нас сотрудников ГПУ.

7.00. Вагон-ресторан начинает действовать – до самой границы нас сопровождает маленькая горбатая женщина. Она предлагает нам бутерброды и консервы. Продавая эти скудные товары, она неплохо заработала.

16.00. Поезд прибыл к Азовскому морю…

10 июля

10.00. Ленинакан. Васюков сообщает нам, что в советском посольстве в Берлине недосчитывают 99 человек. Васюков чрезвычайно раздражен. Надежды на скорый выезд из Советского Союза убивают. Несмотря на это, послу разрешают связаться по телефону с представителем МИД Турции в Карсе. Однако это оказывается невозможным по техническим причинам. Послу придется ехать на границу.

11.00. К стоящему на соседнем пути поезду подходит группа людей. Среди них есть незнакомые нам иностранцы. Ведение переговоров об обмене поручено турку Шемзадину, который в 1936 году был секретарем посольства Турции в Москве. Посла приглашают в вагон-ресторан на переговоры. Возвратившись, он сообщает, что должен написать декларацию – заявление о своей готовности выехать за границу – и передать список всех лиц, которые будут его сопровождать.

12.30. Декларация и список готовы. Забрав их, турок уезжает.

13.00. Советский майор предлагает всем, кто имеет дипломатические паспорта, дающие право на выезд без проверки, забрать свои вещи из багажного вагона. Это уже первые серьезные признаки подготовки к отъезду…

12 июля

23.00. Ламле, который предъявляет на таможне последний багаж, сообщают, что досмотр заканчивается, поскольку для этого больше нет времени. Багаж пропускают без контроля. Неужели мы завтра тронемся в путь?

13 июля

1.00. Ламла будит людей и сообщает, что необходимо еще раз предъявить к досмотру несколько ковров. Найдены запрещенные к вывозу серебряные вещи…

9.55. Поезд медленно трогается от вокзала в Ленинакане. Наконец-то!

10.20. Мы прибыли на границу. Стоим и ждем.

12.30. Посла приглашают в вагон-ресторан, где сидят Васюков и сотрудники НКВД. Васюков и турок подготовили протокол о передаче людей. Посол еще раз проходит по вагонам, чтобы проверить, все ли на месте. Протокол подписывается, затем поезд двигается. Через несколько минут Васюков и сотрудники НКВД сходят с поезда. Они идут вдоль вагонов. Мы медленно едем мимо них…

24 июля

Около 7 часов утра.

Мы проехали Линц. Ровно месяц тому назад мы выехали из Москвы. Наступил последний день нашего путешествия… Около 20 часов длинный специальный поезд прибывает к платформе Ангальтского вокзала Берлина. Встретить нас прибыли руководитель отдела кадров министерства иностранных дел посланник Бергман, заведующий референтурой по России советник Шлип, заместитель заведующего протокольным отделом советник Штрак, по поручению гаулейтера зарубежных организаций НСДАП – статс-секретарь Боле, гаулейтер Аллерман и «наш» посол граф фон дер Шуленбург, прибывший в Берлин самолетом раньше нас. Они встречали нас, выстроившись на платформе впереди людской стены, образованной родными и друзьями возвращавшихся людей. Сотрудники посольства, узнали мы, будут в течение трех дней жить в гостиницах столицы в качестве гостей МИД.

Источник: Кегель Г. В бурях нашего века: Записки разведчика-антифашиста. – М., 1987. – С. 288–304.

О том, что происходило в Финляндии в первые дни Великой Отечественной войны, рассказал в своих мемуарах ветеран внешней разведки (послужил в ней 43 года – с 1938 по 1981 год) Елисей Синицын. С ноября 1939 года он занимал должность резидента внешней разведки в Хельсинки под прикрытием должности советника, а затем поверенного в делах СССР в Финляндии. После начала советско-финской войны 30 ноября 1939 года вместе с советской колонией был эвакуирован в СССР. По окончании войны в марте 1940 года вновь был направлен в Хельсинки под прикрытием должности поверенного в делах, с конца марта – советника дипломатического представительства, а с декабря 1940 года – вновь поверенного в делах. После объявления Финляндией войны Советскому Союзу в составе советской колонии был депортирован из страны и обменян на болгаро-турецкой границе на финских дипломатов, работавших в СССР. В сентябре 1944 года он в третий раз приехал в Финляндию.