Евгений Примаков - Очерки истории российской внешней разведки. Том 3

Рыбкин заметил, что финны в последнее время тесно связаны с немцами и вряд ли захотят вести с нами переговоры.

Сталин выпустил дым из трубки и спокойно произнес, что их следует заинтересовать в этом деле, предложив, например, обмен территориями, дать даже больше, чем они смогут уступить. В срединной части страны у финнов вырублен почти весь лес, деревообрабатывающие заводы страны стоят. Следует пообещать им дополнительные поставки леса.

Сталин поинтересовался у Молотова и Ворошилова, присутствовавших при разговоре, не поручить ли переговоры Рыбкину? Оба руководителя утвердительно кивнули. После небольшой паузы Сталин сказал, что посол и советник будут отозваны в СССР и Рыбкин автоматически станет временным поверенным в делах, получив, таким образом, возможность установить контакт с руководством Финляндии.

— Борис, но хватит ли у тебя умения, опыта решить эту задачу?

— Не боги горшки обжигают, Зоинька. Главное — чтобы переговоры велись в полной тайне. Об их содержании будут знать 2–3 высокопоставленных финна, Сталин, Молотов, Ворошилов, Микоян и мы с тобой.

Зоя Ивановна неожиданно погрустнела.

— Борис, если задание сорвется не по твоей вине, представляешь, что нас ожидает?

Через день Рыбкины выехали в Финляндию.

— У меня, Борис, такое ощущение, словно мы и не покидали Суоми.

— По крайней мере, следов того, что квартиру за время нашего отсутствия тщательно обшарили, я не нашел, — отозвался Ярцев.

— Когда приступать к работе, товарищ начальник?

— Какое у нас завтра число?

— 14 апреля

— Так вот, дорогой заместитель, завтра с утра ты отправишься в бюро «Интуриста». Все проверь. А я — прямиком…

Из посольства Рыбкин-Ярцев позвонил в Министерство иностранных дел и попросил соединить его с министром Рудольфом Холсти.

Когда в трубке послышался мужской голос, Борис Аркадьевич поздоровался по-немецки. Многие финны знали этот язык, а разведчик неплохо владел им.

— Господин министр, не могли бы вы срочно принять меня и обсудить с глазу на глаз в высшей степени конфиденциальный вопрос?

— У вас, господин Ярцев, ко мне вопросы? — удивился Холсти.

— Считайте, что это так и что в ваших же интересах услышать их без промедления.

Холсти помялся некоторое время.

— Вас устроит встреча сегодня, — снова пауза, — после обеда?

— Благодарю вас, господин министр.

Холсти не без любопытства взглянул на вошедшего Ярцева и предложил ему кресло у круглого стола, на котором скоро появились небольшие чашечки с кофе.

— Нам предстоит, господин министр, обсудить важную проблему улучшения отношений между Финляндией и Россией с учетом складывающейся в Европе, и особенно в ее северной части, обстановки. Я наделен для этого исключительными полномочиями моего правительства.

— Не сомневаюсь в этом, иначе вы бы не пожаловали в мой кабинет.

— Господин министр, непреложным условием таких переговоров должна быть их абсолютная тайна.

— Нельзя не согласиться и с этим, тем более если с вашей стороны последуют конкретные предложения.

Беседа была не из легких. О многом Ярцев должен был временно умалчивать.

Ярцев сообщил: в Советском Союзе убеждены в том, что Германия вынашивает настолько далеко идущие планы против России, что представители экстремистски настроенной части германской армии могут осуществить десантную высадку на территории Финляндии для последующего нанесения удара по Советскому Союзу. Советскую сторону интересует возможная реакция финнов в случае возникновения подобной ситуации. По мнению советских компетентных органов, Финляндия могла бы ответить на нарушение ее нейтралитета практически двумя путями.

— Не знаю, достоверны ли ваши источники. Но с интересом ожидаю услышать, что вы приписываете нам, финнам.

— Только то, что вытекает из конкретных и проверенных фактов. Прежде всего, можно предположить, что Финляндия, превратно истолковывая свои национальные интересы, выступит вместе с Германией и не будет препятствовать развертыванию военных действий со своей территории против Советского Союза.

— Продолжайте, я слушаю вас.

— Не буду делать тайны из того, как Россия поступит в jtom случае. Вы понимаете, господин министр, что я анализирую возможные варианты развития событий.

— Я ценю вашу откровенность, господин Ярцев. Что же нас ожидает впереди?

— Хочу вас заверить, что в России не будут сидеть сложа руки и ждать, когда немецкие воинские части появятся под Ленинградом. Советскому правительству ничего не останется, как бросить свои вооруженные силы как можно дальше, в глубь территории Финляндии, и там развернуть оборонительные бои против немцев.

— Малоприятная перспектива.

— Но, господин Холсти, Финляндия, возможно, пожелает оказать сопротивление высадке немецкого десанта. В этом случае советское правительство окажет всяческую поддержку. Например, Россия выделит необходимую экономическую и военную помощь, примет на себя обязательства вывести свои вооруженные силы с финской территории по окончании войны. При развитии политического сотрудничества между обеими сторонами Советский Союз мог бы серьезно расширить двусторонние экономические связи. Он располагает практически неограниченными возможностями закупать в Финляндии ее промышленную продукцию, в особенности целлюлозу, а также сельскохозяйственные товары для снабжения в первую очередь Ленинграда.

— Весьма заманчиво, господин Ярцев, но вы не учитываете внешние обязательства Финляндии перед ее друзьями, соседями и симпатизирующими странами.

— Наши предложения не наносят ущерба третьим странам. Напротив, они нацелены на укрепление мира в регионе.

— Понимаете ли вы, господин Ярцев, что у финнов есть свой внешнеполитический курс, проводимый нынешним правительством? У вас должны быть очень веские аргументы и конкретные предложения, чтобы заставить финнов пересмотреть внешнюю политику страны.

— Я не закончил, господин министр. Известно, что с начала 30-х годов в Финляндии поднялась волна «лапуаского движения» — финской разновидности фашизма. В его программу включены антисоветская демагогия, агитация за создание «Великой Финляндии», в которую войдут Ленинград и вся Карелия. Всякие попытки советской стороны к улучшению отношений с Финляндией члены «лапуаского движения» встречают враждебно. Не исключаете ли вы, господин министр, что финские фашисты способны поднять мятеж и сформировать новое прогерманское правительство, которое окажет поддержку планам и намерениям немцев? Достаточно лишь небольшой утечки информации о наших переговорах, чтобы фашистские элементы в Финляндии и их друзья за рубежом попытались организовать путч.