Евгений Примаков - Очерки истории российской внешней разведки. Том 3

Первым начальником Школы был назначен Владимир Харитонович Шармазанашвили, грузин, родившийся в Северной Осетии, в Дзауджикау (Владикавказ). Ровесник века, он в 18 лет вступил в ряды Красной Армии, а в 1921 году его направили на работу в органы госбезопасности. Тяга к знаниям привела его в Московский институт внешней торговли, где он изучил немецкий и французский языки. У него не было за плечами большого опыта разведывательной работы, но хорошая подготовка, знание двух иностранных языков, а главное — хорошие организаторские способности, видимо, предопределили выбор руководства НКВД при отборе кандидатуры на пост начальника ШОН. Как вспоминали выпускники первого набора, Владимир Харитонович был «замечательный грузин, общительный, всегда оптимистично настроенный и по натуре — демократ».

Заместителем Шармазанашвили и начальником учебной части ШОН был Н.Ф. Крупенников, сведений о котором, к сожалению, сохранилось мало. Известно лишь, что он с высоким чувством ответственности относился к порученному делу и старался, преодолевая огромные трудности начального периода, организовать учебный процесс. Ему это удавалось. А трудностей было действительно необычайно много. Начать хотя бы с того, что в Школе еще не было штатных преподавателей спецдисциплин, как не было и соответствующих кафедр. Профессиональная подготовка осуществлялась оперативными работниками центрального аппарата внешней разведки, за плечами которых были годы напряженной и результативной деятельности за границей.

Крупенников часто беседовал со слушателями ШОН, выясняя их мнение об организации учебного процесса, условиях жизни и учебы на объектах Школы. Многие выпускники впоследствии отзывались о Н.Ф. Крупенникове как о строгом, но чутком, умном, заботливом и требовательном руководителе. В июле 1941 года он был включен в состав разведывательно-диверсионной группы известного разведчика Василия Ивановича Пудина и погиб в боях под Москвой.

Руководство внешней разведки понимало значение подготовки кадров разведчиков и оказывало руководству ШОН всяческую поддержку в организации учебного процесса. Павел Матвеевич Журавлев, Василий Михайлович Зарубин, Евгений Петрович Мицкевич, Василий Иванович Пудин, Павел Анатольевич Судоплатов и другие опытные разведчики, составлявшие в тог период золотой фонд разведки, были первыми учителями ШОН.

П.М. Журавлев имел богатый опыт работы в резидентурах стран Европы и Ближнего Востока. Человек аналитического склада ума, он в предвоенные годы внимательно наблюдал за развитием международной обстановки, заблаговременно сделав вывод о неизбежности нападения фашистской Германии на СССР и готовя к этому людей, с которыми работал. В послевоенные годы продолжал работать во внешней разведке, возглавляя один из ведущих отделов. В.М. Зарубин — один из первых разведчиков-нелегалов, деятельность которого протекала в Западном и Восточном полушариях. Идя по непроторенному пути, он накапливал крупицы драгоценного опыта, в дальнейшем используемого и обогащаемого разведкой в новых условиях. Е.П. Мицкевич — легендарный разведчик периода зарождения и становления разведки. Он успешно работал во многих странах Европы. От его источников на протяжении длительного времени поступала ценная военно-политическая информация. В.И. Пудину выпала возможность работать на Дальнем Востоке, где он привлек к сотрудничеству агентов, от которых было получено около 20 японских и китайских шифров. П. А. Судоплатов был хорошо знаком с деятельностью украинских националистов, сотрудничавших для достижения своих целей с германскими спецслужбами.

Как вспоминали впоследствии слушатели ШОН первого набора, все они были отменными преподавателями. Их занятия по «таинственным» для слушателей спецдисциплинам были интересными и запоминающимися. Никто не читал по бумажке заранее написанный текст, не терял контакта с аудиторией. Занятия скорее носили характер оживленных бесед со слушателями, когда оперативный работник, сформулировав общее положение, подкреплял сказанное яркими примерами из практики. Разведчики-преподаватели доходчиво раскрывали суть и технологию разведывательных операций и воспитывали у слушателей чувство уважения к профессии разведчика. Их рассказы о зарубежной жизни, выполнении оперативных заданий, обнаружении слежки и ухода от нее курсанты воспринимали, затаив дыхание, как волшебную сказку.

Срок обучения в ШОН был установлен в один год. Руководители и преподаватели Школы настойчиво внушали питомцам, что знания и навыки, полученные ими в ходе занятий, являются лишь основой для работы в разведке, которая требует постоянного совершенствования профессионального мастерства, выработки навыков самостоятельного принятия неординарных решений в сложной, а порой и экстремальной обстановке. И выпускники ШОН первого набора вскоре ощутили правоту своих наставников. Многим из них довелось через некоторое время после окончания учебы выехать за границу, где они убедились в мудрости услышанных в Школе советов. Большинство выпускников ШОН первого набора оказались достойными своих наставников и с честью пронесли по жизни высокое звание разведчика.

Среди них — Николай Михайлович Горшков, Василий Михайлович Иванов, Елисей Тихонович Синицын, Виталий Григорьевич Павлов. Все они прошли долгий и суровый путь работы в разведке накануне и в годы войны, в послевоенное время, приобрели ряд ценных источников, добывали важную для руководства страны информацию, руководили резидентурами. Накопив большие знания и опыт работы, передавали его молодому поколению в той же разведывательной школе, с которой начинали свой жизненный путь. Их имена хорошо известны профессионалам. Е.Т. Синицын и В.Г. Павлов в дальнейшем занимали высокие должности заместителей начальника разведки.

К сожалению, не всем выпускникам ШОН 1939–1940 годов так повезло. Несмотря на то что в эти годы массовые репрессии пошли на убыль, некоторых из них все же постигла тяжелая и несправедливая участь. К началу Великой Отечественной войны в строю оставалось меньше опытных разведчиков из числа первых воспитанников Школы особого назначения, чем это могло бы быть.

В войну одни из выпускников ушли добровольцами на фронт, другие приняли участие в организации подпольного партизанского движения на оккупированных немцами территориях. Наука ШОН в условиях войны очень пригодилась. Она стала для советских разведчиков надежной основой в борьбе с сильным и коварным врагом.

За время существования ШОН ее выпускники внесли достойный вклад в обеспечение внешней безопасности Родины.

Много раз менялось название этого уникального учебного заведения. Вначале это была Школа особого назначения (ШОН), затем — Разведывательная школа (РШ), потом — Высшая разведывательная школа (ВРШ, она имела и зашифрованное название — школа № 101), с ноября 1968 года — Краснознаменный институт (КИ), в дальнейшем имени Ю.В. Андропова, с октября 1994 года — Академия внешней разведки Российской Федерации. Но традиции ШОН, заложенные в далекие 30-е годы, и прежде всего верность профессиональному долгу и беззаветное служение Отечеству, продолжают жить.