Валерий Шамбаров - Разгром Хазарии и другие войны Святослава Храброго

И чтобы защититься от них, каганат через Византию стал наводить дружбу с мадьярами. К тому же они были весьма ценными партнерами: постоянно воевали, совершали налеты на болгар, славян, прорывались в Паннонию, Австрию и Германию, могли поставлять огромное количество пленников. Со времени переворота Обадии сменилось несколько поколений, бывшая тюркская аристократия Хазарии успела раствориться в мадьярских племенах или погибнуть. Давняя вражда потеряла былую остроту. Да и Константинополь помог ее сгладить. И сформировалась тройственная коалиция: Византия, венгры и Хазария. Что вызвало охлаждение в отношениях греков и каганата с Болгарией, страдавшей от мадьярских набегов.

А на севере выжидала и готовилась к столкновению еще одна сила. Рюрику было уже за шестьдесят, но он еще смог сотворить с Ефандой сына. А в 879 г. князь скончался. Известие о наследовании владений Рюрика другим лицом имеется и в германских хрониках. Хотя его сын Игорь был, согласно летопиям, «дътескъ вельми». А правителем княжества стал Олег. Но только отметим, Олег — это не имя, а титул, «хельги» («священный»). Он нередко встречается в скандинавских источниках и означает одновременно «вождь» и «жрец». Что ж, Олег был действительно норманном, иноземцем. Однако о национальности государей во все времена было принято судить не по их происхождению, а по политике. Скажем, чистокровная немка Екатерина II стала в полном смысле русской царицей, а немка Виктория — одной из величайших королев Англии. В то же время нетрудно назвать «коренных» русских правителей, стелившихся и стелящихся под иностранцев…

О политике Олега мы вполне можем судить по его делам. После смерти Рюрика его держава отнюдь не распалась. А в 882 г. Олег двинул войско на Днепр. Причем повел не только варяжскую дружину, но и многочисленное ополчение из ладожан, кривичей, чуди, веси и мерян. Значит, новая династия сумела заслужить уважение своих подданных, добиться их расположения. Вооружать и мобилизовывать столько народов насильно было бы опасно. А грабежей и богатой добычи этот поход не сулил. То есть пошли сознательно.

Обращает на себя внимание и безупречная организация похода. Шла большая армия. Но ее подготовка, сосредоточение и передвижение осуществлялось настолько скрытно, что киевские варяги до последнего момента не подозревали о нависшей беде. Этого можно было достичь, например, сбором войск в нескольких пунктах, лежащих в стороне от торговых путей. Потом разные части соединяются — и сразу следует стремительный бросок. Еще один вывод — у Аскольда с Диром разведка была поставлена плохо или вообще не велась. А у Олега она сработала безупречно. Он знал, что делается у его врагов. Знал, что сами они находятся в Киеве.

Смоленск войско прошло без боя. Это еще раз подтверждает: пограничный рубеж в Гнездово оставался под властью Ладоги. Потом Олег внезапным налетом захватил Любеч. Город был северским, но войны с северянами не последовало. Значит, крепость была еще раньше занята Аскольдом и Диром, и там размещался их гарнизон. Но захват был произведен так четко, что защитники не сумели послать в Киев предупреждение о вторжении. После чего, оставив позади армию, Олег устремился по Днепру только со своей дружиной. В Киеве, укрыв воинов в ладьях, представился купцом — это, кстати, был один из традиционных приемов викингов. Выманил на пристань Аскольда и Дира. Объявил им: «Вы не князья и не знаменитого роду, но я князь». Указал на мальчика Игоря: «Вот сын Рюриков!» И казнил обоих.

Убил он их за самозванство — для любого славянина IX в. такая причина выглядела вполне справедливой и уважительной. Никакого сопротивления полянами не было оказано, переворот носил сугубо верхушечный характер. Это еще одно доказательство, что киевские варяги были действительно самозванцами. И что первоначальный авторитет в народе, освобожденном ими от хазар, они растеряли. Да и как же иначе, если они проиграли все войны, в которые ввязывались? А принятие христианства, греческих священников и советников отнюдь не сблизило их с полянами, а наоборот, отдалило. «Велесова Книга» гласит: «Потому он (Огнебог) отвратил лик свой от нас, что были оные князья от греков крещены. Аскольд — темный воин, а так сейчас от греков освящен, что никаких русов нет, а есть варвары» (II 6е).

Момент для рейда Олега на Киев был выбран удачно. Византия была занята разборками с арабами, Хазария — войной с печенегами. Вовлечены в нее были и мадьяры. А когда опомнились, в Киеве было все кончено. Олег же предпринял ряд быстрых операций по подчинению соседних славянских народов. Первым делом выступил на древлян. Что было мудро, позволяло привлечь в войско полян, исконных древлянских врагов, и заслужить их симпатии. Древлян он победил, наложил дань черными куницами — для лесных жителей вряд ли обременительную. Заодно обезопасил свои тылы. И расчистил путь по Припяти на Запад.

А вот следующий поход он направил на северян, хазарских данников. Что означало войну с каганатом. Архангелогородский летописец прямо сообщает: «В лето 6391 (883) иде Олег…на козары». Произошли какие-то столкновения, Олег одержал победу. Но решило исход кампании не оружие, а дипломатия. Начались переговоры, и Олег объяснил северянам: «Я враг им (хазарам), а не вам»; «Аз им противен». Удовлетворился самым легким налогом и фактически перетянул северян на свою сторону. Потом под его власть перешли радимичи, обитавшие на р. Сож, — здесь вообще обошлось без войны, этот народ принял подданство добровольно. А затем была подчинена вторая ветвь северян, жившая южнее, по р. Суле.

На это, кстати, тоже следует обратить внимание. Переходить в подданство Аскольду и Диру поднепровские славяне почему-то не желали. А Олегу, такому же чужаку, покорились. Выходит, отличали его от прежних киевских властителей. Почему? Ответ может быть только один. Они уже знали о порядках и системе управления, установленных в Ладожской державе и распространившихся на Киев. И предпочли эти порядки аскольдовым и хазарским.

В Византии, в данный период произошли крупные перемены. Василий Македонянин пожинал плоды тех методов, коими пришел к власти. У него оказалось несколько сыновей, но от разных матерей и… разных отцов. Старший, Константин, был от первого брака с Марией, женщиной из простонародья, с ней Василию пришлось развестись в ходе своего возвышения. Остальные были от Евдокии Ингерины — той самой любовницы Михаила III, которую он выдал за Василия, не прерывая сожительства с ней. И сын Лев получился от Михаила, а Александр и Стефан — от Василия. Император прочил в наследники Константина. Но он вдруг умер, и на очереди оказался чужой, нелюбимый Лев. Между ним и Василием дошло до ссоры. Знать, как обычно, разделилась на партии. А император заточил Льва в тюрьму и намеревался завещать царство Александру.