Валерий Шамбаров - Разгром Хазарии и другие войны Святослава Храброго

В это же время, в начале 970 г., в Болгарии вспыхнула война. Она была подготовлена еще при Никифоре, но старт, очевидно, дал Цимисхий. Болгарские войска выступили против русских. Корпус во главе с воеводой Волком стоял в Переяславце, в других городах гарнизонов не было. Болгары осадили Переяславец, ратники Волка оборонялись. Но у них кончалось продовольствие, а внутри города активно действовала «пятая колонна», помогая болгарам. Тогда Волк сумел вывести войско из Переяславца, прорвал блокаду и стал отступать на Русь. И в низовьях Днестра встретил Святослава идущего с подмогой.

Князь, приняв на себя командование объединившимися силами, двинулся на Переяславец. Возле него состоялось тяжелое сражение. Сперва одолевали болгары, но к вечеру Святославу удалось одолеть их. Он «взял копием» город и казнил изменников, из-за которых Волку пришлось оставить крепость. После этого царь Борис оробел, при его дворе снова воспрянула прорусская партия, и Восточная Болгария совершила поворот на 180 градусов, перекинувшись на сторону Святослава. А он от пленных узнал, «что греки болгар на него возмутили», осерчал и объявил ромеям войну: «Хочю на вы идти и взять град ваш, яко и сей» (Переяславец). Призвал союзных угров, возможно и поляков. Уговорил примкнуть печенегов. Направил гонцов в Киев, чтобы прислали еще войска. И болгар тоже поднял на войну. Скилица в своей хронике писал, что Святослав действовал «сообща с болгарами», Лев Диакон — что болгары сражались «вместе с русами», а армянский историк Степанос Таронский вообще указывал, что болгары «при помощи русов вышли против кир-Иоанна» (Цимисхия).

Последовало вторжение в пределы Византии, был взят ряд городов. Лев Диакон сообщал, что в Филиппополе Святослав поразил всех «врожденной свирепостью», так как, «по слухам», посадил на кол 20 тыс. пленных. Чему верить вовсе не обязательно. Если даже Диакон, любитель приврать, счел нужным оговориться — «по слухам». Ведь Филиппополь был болгарским городом, это Пловдив, захваченный византийцами в 866 г. Уж конечно, не в интересах князя было терроризировать и отпугивать болгар, своих союзников. Да и с чисто технической точки зрения слишком уж нереально. Русских было всего 10 тыс., они вступили в войну. И вместо ведения боевых действий занялись массовыми казнями? Да еще столь сложными, устанавливая 20 тыс. кольев и рассаживая на них местных жителей?

Цимисхия вторжение обеспокоило, он направил к русским посольство. Святослав к нему тоже. Как считали те и другие, миссии имели разведывательные цели. Русские стремились «выведать дела ромеев», греки — численность войска русских (наверняка так и было). В ходе переговоров Святослав требовал огромной контрибуции, выкупа за захваченные города и «уложенной погодной дани», «чего неколико лет не изправили». В противном случае грозил поставить шатры перед воротами Константинополя и выгнать греков из Европы, «им не принадлежащей», в Азию. Кстати, только в это время Калокир мог выдвинуться в претенденты на престол. Он был же ставленником Никифора, а Цимисхий являлся убийцей и узурпатором. Да и то подобный расклад представляется сомнительным. Слова об изгнании из Европы, «им не принадлежащей», показывают, что Святослав реанимировал программу Симеона о «болгарско-ромейской империи», поэтому его марионеточным кандидатом на престол был не Калокир, а болгарский царь Борис.

Переговоры кончились ничем. Византийцы торговались, сыпали обещаниями, тянули время и «не дали дани». В общем-то, все легко объяснимо. Чуть позже, в XI в., греческий полководец Кевкамен в своем труде «Стратегикон» описал подобную тактику: «Если враг ускользает от тебя день ото дня, обещая либо мир заключить, либо дань заплатить, знай, что он ждет откуда-то помощи и хочет одурачить тебя». Цимисхий и впрямь ждал помощи. Он сделал то, на что не решился Никифор: снял лучшие войска с Востока. В результате арабы отобрали назад Антиохию, другие приобретения Никифора, но солдаты восточных фем форсированными маршами двигались к столице и перебрасывались во Фракию.

Русская летопись рассказывает о блестящей победе Святослава. Византийцы — о своей победе. Но А. Н. Сахаров справедливо обратил внимание, что ромейских армий было две, патрикия Петра Фоки и Варды Склира. И одна из них «исчезла». Откуда следует вывод, что и сражений было два, хотя каждая сторона описала только одно из них. Первым на Святослава обрушился патрикий Петр, герой взятия Антиохии. Силы его превосходили в несколько раз. Как сообшает Иоакимовская летопись, «ибо венгры и поляки, идущие в помощь, и от Киева еще не пришли».

Многочисленность врага смутила воинов, но Святослав сказал: «Нам некуда уже деться, хотим мы или нет, должны сражаться. Так не посрамим земли Русской, но ляжем здесь костьми, ибо мертвые сраму не имут. Если же побежим — срам нам будет. Так не побежим, но станем крепко, а я пойду впереди вас. Если моя голова ляжет, то о своих сами позаботьтесь». Дружина ответила: «Идеже глава твоя, ту и свои главы сложим». «И бысть сеча велика, и одоле Святослав, и бежаша греци». Имя патрикия Петра с этого момента ни в одной ромейской хронике больше не упоминается. Он «исчез», как и его войско. А к русским присоединились союзники, «и поиде Святослав ко граду, воюя и грады разбивая». Ко граду — к столице, Константинополю.

В спорах о ходе войны важное доказательство того, что Святослав «за малого бе не дошел до Царьграда» нашел Ф. И. Успенский. Он указывает на надпись, которую сделал в это время митрополит Мелитинский Иоанн на гробнице Никифора Фоки: «Но восстань ныне, царь! И устрой пеших, и конных, и копейщиков, твое воинсктво, фаланги и полки. На нас устремляется русское вооружение, скифские народы в бешенстве наносят убийство, грабят всякое племя, твой город, между тем прежде их страшил твой образ, начертанный перед воротами Цареграда. Не презри этого, сбрось камень, который покрывает тебя. Если же нет, то вскрикни хоть раз из земли своим голосом, может быть, и это одно рассеет их, если же и это тебе неугодно, то прими нас всех в свою гробницу». Успенский отмечает: «Если поставить рядом этот документ с русской летописью, то последняя, понятно, много выиграет, и наоборот, хвастливая речь Льва Диакона потеряет значение».

В дополнение бедствий среди войск, перебрасываемых с востока, поднял мятеж Варда Фока. И положение Цимисхия стало совсем шатким. Но в ходе наступления его противники рассредоточились. Согласно византийским источникам, Святослав отделил угров, печенегов, часть болгар и русов. Скорее, не отделил, а это был авангард, вырвавшийся вперед. И возле городка Аркадиополь (совсем рядом с Константинополем) отряд был встречен армией Варды Склира. У него было 10 тыс. воинов, против него, по греческим данным, 30 тыс. Но основу ромейской армии составляли закованные в броню всадники-катафрактарии. Их удара не выдержали печенеги, покатились назад. А следом отбросили и легкую конницу угров.