Евгений Примаков - Очерки истории российской внешней разведки. Том 6

Старший из таиландских офицеров о чем-то коротко переговорил с шанами, спросил у Станислава его фамилию, что-то записал. Вскоре вертолет улетел. Станислав понял, что освобождение действительно близко.

Через два томительных дня тот же вертолет возвратился с военным явно генеральского звания, судя по погонам и той почтительности, с какой относились к нему окружающие.

Виноградова пригласили в вертолет. Винтокрылая машина взлетела, оставив внизу лагерь шанов, и после примерно часового полета приземлилась на лужайке около аккуратного коттеджа в черте довольно большого населенного пункта.

После короткого отдыха Станислава вместе с генералом повезли на автомашине в Бангкок.

Ехали долго, часов одиннадцать-двенадцать. Приехали в таиландскую столицу уже ночью, прямо к вилле генерала. Станиславу отвели комнату, где он и переночевал.

К полудню к вилле подъехала машина с советским консульским работником, и Виноградов простился с гостеприимным домом генерала. Меньше чем через час Станислав прибыл в посольство СССР в Таиланде. Здесь он провел несколько дней в ожидании рейса «Аэрофлота» на Москву.

Настал день отлета на Родину. 11 февраля 1974 года один из оперативных работников бангкокской резидентуры привез Виноградова на ту же виллу, где Станислав ночевал после прибытия в Бангкок. Там они пересели в машину хозяина виллы, доставившую их прямо к трапу советского самолета ИЛ-62, готового к вылету в Москву.

Станислав распрощался со своими спутниками и поднялся в салон авиалайнера. Впереди была Москва, встреча с родными в аэропорту «Шереметьево» и возвращение домой.

Борис Пятницкий же оставался в плену у шанов. Им понадобилось еще долгих четыре месяца, чтобы снарядить новый караван и вывести его к границе с Таиландом.

14 июня 1974 года Борис оказался на таиландской территории, а вечером 18 июня — в Бангкоке, на той же вилле, где в свое время ночевал Станислав Виноградов.

На этот раз таиландское руководство решило передать советского врача посольству СССР официальным путем.

20 июня 1974 года Бориса Пятницкого доставили в штаб-квартиру Центрального командования сил безопасности в Бангкоке, где уже находились министр обороны Таиланда Тави Чуласап и посол СССР Борис Ильичев. Состоялась пресс-конференция в присутствии почти 40 местных и иностранных журналистов, в ходе которой Тави Чуласап объявил об освобождении Бориса Пятницкого и передаче его советскому посольству, подчеркнув, что это является актом доброй воли со стороны таиландского правительства.

После пресс-конференции Пятницкий и посол Ильичев приехали в посольство СССР. Главные волнения остались позади.

21 июня резидент внешней разведки встретился с представителем таиландских военных кругов, непосредственно занимавшимся проблемой освобождения наших врачей, и в соответствии с имевшейся договоренностью вручил ему для передачи шанам 250 тысяч американских долларов.

Так завершилась операция по освобождению Станислава Виноградова и Бориса Пятницкого из шанского плена.

25 июня 1974 года Борис Пятницкий на рейсовом самолете «Аэрофлота» вылетел из Бангкока на Родину. В Москве его ждала встреча со Станиславом Виноградовым, небольшой отдых и возвращение в сибирский город Кемерово, где Борис работал до командировки в Бирму и где жила его семья.

Хотя в описываемые здесь времена внешняя разведка еще не имела большого опыта непосредственной борьбы с террористами (похитителями заложников) в условиях заграницы, ее сотрудники в резидентурах в Бирме и Таиланде работали над решением поставленной Центром задачи оперативно, грамотно, терпеливо и настойчиво, и в результате добились освобождения наших граждан из неволи. При этом разведчикам удавалось сохранять достаточный уровень конспирации в ходе проведения этой операции, что помогало избегать возможных осложнений.

В истории научно-технической разведки есть примеры операций, которые не подходят под категорию разведывательных, но также заслуживают внимания общественности. Пример такого рода, в частности, — участие НТР в ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС.

Эта авария, как известно, произошла 26 апреля 1986 года. 29 апреля руководство разведки поручило НТР срочно запросить у ряда резидентур информацию об опыте тушения пожаров на атомных электростанциях, прежде всего на американской АЭС «Три Майлз Айленд». Почти в это же время по телевидению было передано официальное сообщение об аварии. На следующий день НТР запросила разрешение руководства Комитета госбезопасности СССР послать на место аварии своего представителя и подключиться к проводимым там работам. Бывший в то время председателем КГБ В.М. Чебриков дал указание использовать все возможности НТР для помощи в проведении работ в Чернобыле.

2 мая в Чернобыль для работы в аппарате правительственной комиссии по ликвидации последствий аварии на АЭС вылетел сотрудник НТР, специалист в области физики плазмы, кандидат физико-математических наук А.В. Белов [17] Фамилия изменена. . К этому времени в Чернобыле собралась большая группа ученых-специалистов Академии наук СССР, Министерства энергетики и Министерства среднего машиностроения. Эта группа анализировала ситуацию на месте аварии, проводила экспертизу предлагаемых решений и готовила предложения для комиссии. Необходимая информация поступала к ним от различных министерств и ведомств. В задачу нашего сотрудника входило прежде всего обеспечение комиссии зарубежной научно-технической информацией.

Авария породила множество сложнейших научно-технических проблем, в решении которых комиссия полагалась не только на высокую квалификацию и опыт советских ученых и специалистов, но и учитывала опыт зарубежных экспертов, результаты научных и технических достижений Запада.

По прибытии в Чернобыль сотрудник НТР был принят председателем комиссии, заместителем Председателя Совета министров СССР И.С. Силаевым, который, в частности, сказал: «Мы придаем большое значение информации разведки. Несмотря на то, что у нас здесь собраны прекрасные специалисты и в нашем распоряжении находятся практически все лучшие научные силы страны, проблема, с которой мы столкнулись, настолько сложна, а главное, чересчур ответственна, что будет правильно, если мы сможем получать рекомендации по интересующим нас вопросам ведущих специалистов Запада. Нам нужна информация для сопоставления, ну и, конечно, любая другая информация, которая поможет справиться с этой бедой».

Ответы на вопросы комиссии специалисты разведки искали в материалах, имевшихся в банке данных НТР или поступавших по нашим запросам из резидентур. Информационный поиск проводился одновременно в нескольких странах. Были задействованы все оперативные возможности, кроме того, наши сотрудники беседовали с зарубежными специалистами и с официальных позиций. Понимание за рубежом серьезности угрозы последствий чернобыльской катастрофы во многих случаях способствовало благожелательному отношению к нашим просьбам при обращении за информацией. Все получаемые сведения обобщались и передавались телеграфом в адрес комиссии или нашему представителю в Чернобыле. Параллельно высылались документальные материалы, использовавшиеся при подготовке обобщенной информации. Наиболее важные сведения докладывались правительству.