Анатолий Чайковский - НКВД и СМЕРШ против Абвера и РСХА

Ситуация серьезно усложнялась в случае неудачи по задержанию агента (агентов) по «горячим следам». Вынужденно задействовался качественно новый, одновременно более сложный и трудный подход в розыскной работе. Положение стабилизировалось, когда удавалось арестовать хотя бы одного члена десантировавшейся группы или кто-то из ее состава приходил с повинной. Полученные сведения существенно облегчали дальнейший розыск. «Особым отделом Волховского фронта, – отмечалось в директиве (ноябрь 1942 г.) НКВД СССР, – арестованы агенты германской военной разведки… На допросе арестованные показали, что они прошли обучение в школе германской разведки в местечке Вяцати (Латвия). В ней подготавливают диверсантов для разрушения железнодорожных сооружений и других военных объектов в ближнем советском тылу…

Переброшенные агенты одеты в форму командиров и бойцов Красной Армии, снабжены портативными радиостанциями немецкого или американского образца, взрыввеществами, оружием, фиктивными документами и деньгами.

При изготовлении фиктивных документов используются захваченные подлинные печати и штампы штаба и политотдела 46-й СД и изготовленные в школе поддельные штампы и печати 19-го эвакуационного госпиталя, Сокольнического райвоенкомата г. Москвы, 11-й СД, 15-го стрелкового, 8-го и 15-го моторизованных полков, военно-санитарного управления НКО и Красногвардейского райкома ВКП(б) г. Ленинграда.

При оформлении документов оттиск номера части в круглой гербовой печати проставляется после наложения печати и заметно выделяется, в результате чего можно установить поддельность документов. Допросом также установлено, что среди участников диверсионных групп … германская разведка имеет агентов-«внутренников» для предотвращения явки диверсантов с повинной в НКВД и физического их уничтожения в случае необходимости».

Главное сообщение от арестованных агентов касалось трех переброшенных диверсионных групп общей численностью 15 человек, с фамилиями их командиров, районами десантирования, поставленными задачами, а также о группах (во главе с некими Фирсовым и Виноградовым численностью 8 диверсантов), готовящихся к высадке в прифронтовом тылу.

«Прилагая при этом список выявленных агентов-диверсантов, – писал подчиненным инстанциям начальник Управления особых отделов НКВД СССР, – предлагаю: принять меры к их розыску и аресту». Важность, а иной раз и решающее значение в розыске агентуры имела малейшая информация, подчеркивал Л. Г. Иванов. Получив от местного пастуха сигнал о высадке десанта, в указанном районе контрразведчики обнаружили пять спрятанных парашютов. Четырьмя оперативными группами выдвинулись в разные направления. Вскоре одна из них услышала рассказ косаря о подозрительных двух красноармейцах: курили сигареты, в то время как все – исключительно махорку, плохо ориентировались на местности, нервничали, когда вблизи появилась военная машина, а главное, что запомнилось, – на солдатском вещмешке одного из них чернильным карандашом была написана цифра «23». Ее контрразведчики и взяли за главный ориентир. Поиски привели в 194-й запасной полк, где и задержали хозяина приметного вещмешка и его напарника. «В течение нескольких дней, – вспоминал генерал-майор в отставке, – нам удалось выявить и остальных парашютистов. При этом один из них, в звании «капитана», в отделе кадров 54-й армии успел получить направление в штаб 32-го стрелкового корпуса для прохождения «дальнейшей службы». Двое других диверсантов имели задание взорвать важный железнодорожный мост в районе Балты. Их задержали в результате засады. Были изъяты магнитные мины, радиопередатчик, большое количество советских денег. Так за одну неделю мы ликвидировали опасную группу вражеских разведчиков и диверсантов».

Успех в противостоянии с немецкими спецслужбами не всегда был на стороне советских контрразведчиков. Причины наблюдались разные – от неопытности, отсутствия профессионального мастерства, до разгильдяйства, непригодности к оперативной работе, а иной раз желания выслужиться любой ценой. В частности, по состоянию на январь 1944 г. в УКР СМЕРШ 4-го Украинского фронта (7 армий, 21 корпус, 68 дивизий, 28 бригад, 20 других частей) в 144 его органах по штату имелось 2150 оперативников и 273 человека технического состава. По образовательному цензу из всех высшее и незаконченное высшее образование имели 296 человек, остальные среднее (1144), незаконченное среднее (659) и низшее (читай, 4 класса – 324 человека). 75 % первых двух категорий занимали руководящие должности. Только 16 % оперсостава имели базовое специальное образование. Еще 10 % в свое время закончили военные школы, училища и академии. Средний возраст контрразведчиков составлял 35 лет. В 55 % «чекстаж» работы в органах составлял от 1 до 3 лет. По национальности преимущественно были русские и украинцы (90 %), остальные евреи, белорусы, грузины, армяне, татары, башкиры, казахи, туркмены и др. 210 человек «владели» иностранными языками, из них 6 – «хорошо», остальные – «слабо». 47 % личного состава Управления СМЕРШ в свое время были удостоены орденов и медалей. Чувствительными были боевые потери – только в 1943 г. они составили 26 % от общего числа сотрудников.

В выводах отчета о количественном и качественном составе кадров Управления отмечалось: «Органы СМЕРШ 4-го Украинского фронта… укомплектованы удовлетворительно». Подчеркивалось и такое: «В процессе изучения личного состава установлено значительное количество оперсостава, с первых дней беспрерывно находящегося на передовой, людей уставших, с физическими недостатками, раненых, в преклонном возрасте… Отрицательным фактором является тенденция отдельных работников показать храбрость в бою ради получения награды, при слабых оперативных показателях».

Неудивительно, что в том же 1943 г. в приказе ГУКР СМЕРШ В. Абакумов констатировал: «За последнее время германская военная разведка усилила заброску агентуры на нашу сторону. Несмотря на это, работа органов СМЕРШ по ее розыску находится в неудовлетворительном состоянии. Имели место случаи, когда некоторая часть агентуры, оставаясь не разысканной, проводила активную подрывную и шпионскую работу, после чего безнаказанно возвращалась через линию фронта…

По показаниям ряда арестованных агентов… установлено, что отдельные из них до ареста неоднократно задерживались как лица, подозрительные по шпионажу, но после поверхностной проверки у них документов освобождались. Задержанные не подвергались личному обыску, в то время как при них находились изобличающие их материалы, не проверялись они и по ориентировкам и спискам розыска агентуры, разосланных Главным управлением СМЕРШ».