Константин Капитонов - Тайные операции «Моссад» и «Мухабарат»

Вдруг одна из машин свернула в сторону трибуны и остановилась. Многие решили, что произошла поломка. Из кабины выпрыгнул офицер, и все подумали, что он попытается устранить неисправность. Но офицер бросил гранату, которая, ударившись о трибуну, взорвалась.

А в это время диктор, приветствуя артиллеристов, говорил:

— Они преданы главе государства…

Офицером, метнувшим гранату, был Халед Исламбули — старший лейтенант 333-й артиллерийской бригады, постоянно участвовавшей в военных парадах. Затем он достал из кабины крупнокалиберный пулемет. В тот же момент из кузова полетела другая граната (ее метнул Ата Таиль), и на асфальт спрыгнули трое из шестерки солдат, сидевших в грузовике. Все с автоматами наизготовку.

— Слава Египту! Вперед! — раздались крики солдат.

А из громкоговорителей уже неслось:

— Хавана! Предатели!

Прежде чем у сидевших на трибуне прошел шок, Исламбули бросил третью гранату. Она упала рядом с трибуной, но не взорвалась. Из нее пошел дым.

Когда он рассеялся, разорвалась четвертая граната, которую бросил Абдель Хамид Абдель Аль. Но осколки никому не причинили вреда.

В этот момент «очнулся» министр обороны, сообразив, что происходит нечто необычное. Последним, кто «очнулся», был Садат. Он приподнялся со своего кресла и выпрямился. Он был растерян и все время повторял:

— Не может быть… Не может быть…

Это были последние слова египетского президента. Его настигли пули, выпущенные четвертым участником покушения, который стоял в кузове и стрелял из автомата по трибуне. Поскольку Садат какое-то время стоял неподвижно и превратился в удобную мишень, промахнуться было невозможно. Тем более что человек с автоматом был одним из лучших стрелков, чемпионом египетской армии по стрельбе — снайпер Хусейн Аббас Али.

После того, как Хусейн Аббас дал первую очередь, он спрыгнул с грузовика, чтобы присоединиться к Исламбули и своим товарищам, которые бежали в сторону трибуны.

Впереди бежал Исламбули. Справа Абдель Хамид Али. Слева — Ата Таиль.

Подбежав к трибуне, они снова открыли огонь по Садату. Их очереди ранили многих из тех, кто сидел в первом раду.

Тяжело раненный Фавзи Абдель Хафез пытался прикрыть Садата креслом. Он думал, что президент еще жив, что кресло спасет ему жизнь.

Абдель Хамид был близко от Хосни Мубарака и крикнул ему:

— Ты нам не нужен! Нам нужен фараон!

Исламбули сделал знак рукой Абу Газзале и крикнул:

— Посторонись!

Сказав это, он продолжал стрелять. Стреляли и его товарищи.

У Исламбули вышел из строя пулемет. Он молча протянул руку к Ата Таилю, который забрал пулемет и передал ему автомат.

Неожиданно раздался выстрел, и пуля попала в Исламбули. Но он нашел в себе силы прыгнуть на трибуну, где обнаружил лежавшего на полу Садата.

— Аллаху Акбар! — крикнул он. — Аллах велик!

В этот момент двумя пулями в живот был ранен и Абдель Хамид. Он увидел стрелявшего, который поднял ребенка и, как щитом, прикрывался им. Хусейн Аббас к этому времени израсходовал все патроны.

Убедившись, что Садат мертв, нападавшие побежали в разные стороны.

Операция продолжалась 40 секунд…

Впрочем, для Садата роковыми оказались всего 19 секунд. На 20-й он уже лежал ничком в луже крови, не подавая признаков жизни.

Едва заговорщики отбежали, как охрана президента и сотрудники службы безопасности открыли по ним огонь.

Трибуна являла собой страшное зрелище. Истекающие кровью раненные. Мечущиеся охранники. Пытающиеся подняться почетные гости. Вице-президент Мубарак был легко ранен. К ногам военного министра упала граната, которая не взорвалась. Другая граната, брошенная в одного из генералов, разорвалась непосредственного у его лица и нанесла ему смертельную рану.

Среди убитых оказались старший камердинер президента Хасан Алям, фотограф Мохаммед Рашван и коптский епископ Самюэль. Получили ранения послы Кубы и Бельгии, первый секретарь австралийской дипломатической миссии, доверенный человек президента Сайед Марей и три американских военных советника, которые находились в Египте для переговоров относительно запланированных совместных военных учений.

Когда началась стрельба, Джихан Садат с внуками, женами министров и высокопоставленных гостей находилась в специальной комнате, откуда наблюдала парад. Это помещение было отделено от главной трибуны специальной стеклянной перегородкой. Она видела все, что происходило…

Но она сохраняла завидное спокойствие и пришла в ярость только тогда, когда ее муж упал, обливаясь кровью. Она сказала своей секретарше:

— Какое безумное государство!

Среди миллионов египтян, смотревших парад по телевизору, были Ахмед Шоуки аль-Исламбули и его жена Кадрия — отец и мать Халеда Исламбули.

Каир, 6 октября 1981 г. (13.40)

Бездыханное тело Садата погрузили в бронированный вертолет, стоявший неподалеку от трибуны. За секунды до взлета с криком «Где президент?» в вертолет буквально прыгнула Джихан Садат. Едва тот взмыл в воздух, первая леди (теперь уже бывшая) властным голосом, не терпящим возражений, приказала сделать остановку в Гизе, где находилась резиденция Садата.

Сойдя с вертолета, Джихан распорядилась ожидать ее возвращения. Прошло десять минут, двадцать… Тем временем она поднялась в свою спальню, села у телефона и дважды позвонила в США. Сначала сыну Гамалю, который отдыхал с друзьями во Флориде, затем в Вашингтон. Кому? Неизвестно…

Она появилась спустя полчаса и поднялась в вертолет. Он резко набрал высоту и взял курс на Маади, где размещался военный госпиталь. В нем, кстати сказать, провел свои последние дни друг Садата — экс-шах Ирана Мохаммед Реза Пехлеви.

Это опоздание дало возможность Хосни Мубараку прибыть в госпиталь раньше вертолета. Он добрался туда на машине Министерства обороны, приказав водителю гнать на предельной скорости. Тревожные мысли обуревали вице-президента во время пути. Он не мог понять цели убийства Садата. Что это — военный переворот? У него не было ответа на этот вопрос…

Каир, 6 октября 1981 г. (14.30)

Вертолет приземлился на площадке около военного госпиталя. Садата тотчас отвезли в операционную. Он был в бессознательном состоянии. Пульс не прощупывался. Биение сердца не слышно.

Одиннадцать врачей во главе с генералом Каримом в течении двух часов пытались спасти его. Когда энцефалограмма показала, что мозг президента не подает признаков жизни, медики сдались…

Как показало вскрытие, одна из пуль, угодивших в Садата, задела легочную артерию. Сильнейшую рану он получил и в левую сторону груди. Наконец, еще одна пуля попала в шею, что и обрекло его на смерть.

Когда генерал Карим вышел из операционной, его лицо выражало полную безнадежность.