Николай Захаров - От ГУЛАГа до Кремля. Как работала охрана НКВД-КГБ

Но когда нас стали кормить этим супом ежедневно, то мы заскучали по русским щам и украинскому борщу. Во всяком случае, я, например, наелся этого супа из черепахи на всю жизнь. Зато английский пирог с яблоками нам очень понравился. Несмотря на то, что мы были в апреле, нас угощали свежими яблоками и клубникой из Африки. Эта колониальная держава, эксплуатируя подопечные страны, ввозила за бесценок водным путем все, что росло на земле и находилось в недрах этих стран, пользуясь дешевой рабочей силой.

Встречи в парламенте и в мэрии проходили в строго обставленном церемониале. Руководителей нашей делегации встречали спикер палаты, а в мэрии — мэр города, одетые в черные мантии и четырехугольные, также черного цвета головные уборы. В такой же одежде нас встречали отцы городов Бирмингема и Эдинбурга в Шотландии, а также ректорат Оксфордского университета. Все это сопровождалось строгим, заранее разработанным ритуалом, подчеркивающим важность и официоз проводимых мероприятий. Короче говоря, все это происходило в стиле средневековья.

Для характеристики этого стиля достаточно привести такой пример, что в Великобритании органы государственной власти руководствуются законами, изданными в XIII и XVII веках. («Великая хартия вольностей 1215 года», «Билль о правах 1689 года» и др.)

Об английском парламенте ходило много анекдотов. Рассказывали, что для заседаний парламента установлен строгий распорядок заседаний по времени, и когда установленное время подходило к концу, в зале появлялся дежурный по охране Вестминстерского дворца, где проходило заседание, и объявлял: «Ваше время истекло, прошу покинуть дворец». Все члены палаты немедленно исполняли этот приказ.

Известный английский писатель Джеймс Олдридж так описывает свое посещение парламента. «Много лет назад я впервые отправился в палату общин, чтобы посмотреть, как проходят прения в нашем парламенте. Усевшись на галерее для публики, стал внимательно слушать речь о налоговой реформе. Я достал блокнот, чтобы кое-что записать. Но как только я вынул ручку, ко мне устремился один из служителей галереи и строго сказал: «Здесь нельзя делать заметки, сэр. Это запрещается». Пришлось убрать блокнот. Но я тешил себя надеждой, что на следующий день смогу прочесть в газетах все, о чем говорилось. Но, увы ничего из того, что я услышал в палате общин, нельзя было найти на страницах газет». Такова «демократия» английских консерваторов. Поэтому недаром Джеймс Олдридж назвал свою статью «Парламентский театр».

Из достопримечательностей Лондона запомнился Букингемский дворец, столичная резиденция королевы. Охраняет дворец специально подобранный, из числа рослых гвардейцев, почетный караул. Гвардейцы одеты в яркую форму с аксельбантами и черными папахами на головах, по щекам от которых под подбородок спускается блестящая медная цепь. Форма придает караулу торжественный вид. Папахи у гвардейцев сделаны, кажется, из медвежьих шкур. В 1984 году газеты писали, что несмотря на сильную охрану Букингемского дворца, к королеве в спальню проник проситель. Плохого он королеве не причинил, а только подал жалобу, но все же был арестован. Это, конечно, была сенсация, особенно для борзописцев. Проситель проник по водосточной трубе.

Запомнилась Трафальгарская площадь, на которой стоит 60-метровая колонна адмирала Нельсона. На этой площади традиционно собирается народ для выражения своих требований. В 1978 году два альпиниста Эдвин Драммонд и Колин роув в течение двух часов восходили на вершину колонны и укрепили там полотнище с надписью «Баркслейс банк наживается на жертвах апартеида». С вершины они бросили конверт с посланием к мировой печати с протестом против апартеида. Под аплодисменты публики они спустились вниз, но тут же были арестованы и обвинены якобы в преднамеренном нанесении ущерба историческому памятнику. Однако протест этих молодых альпинистов умножил ряды массовой демонстрации борцов против апартеида, которая состоялась в тот же день в Лондоне.

Из архитектурных сооружений в Лондоне примечательны масштабностью и красотой здание Парламента и собор Св. Павла. Красив находящийся в центре Лондона Гайд-парк, где лондонцы любят отдыхать. Очень красива и многолюдна всегда одна из главных улиц Лондона, улица Пикадилли, где световая реклама вечером слепит глаза, и где в основном расположены злачные места.

Кажется, на третий день нашего пребывания в Лондоне ко мне ночью прибыл командир нашего крейсера контрадмирал Иванов и доложил, что с борта стоящего нашего эсминца дежурным матросом был обнаружен плавающий под бортом нашего крейсера аквалангист. Руководители нашей делегации уже спали, поэтому мы с адмиралом решили докладывать утром. Перед завтраком мы доложили о происшествии. Н.С. Хрущев спросил, что мы думаем о причинах появления аквалангиста. Контр-адмирал высказал соображение, что англичане давно стремятся узнать ходовую часть и конфигурацию днища наших крейсеров, т. к. знают, что они более быстроходные, чем английские. Я высказал свое подозрение на подготовку диверсии. «Принимайте меры по обеспечению безопасности крейсера, — сказал Хрущев. — Обратно, в Москву мы пойдем на крейсере» — добавил он.

Мы с контр-адмиралом поехали в Портсмут, к начальнику порта и заявили ему протест. Сухопарый английский адмирал внимательно нас выслушал, а затем заявил, что это «галлюцинация советских моряков». Но мы были уверены, что это не так, и приняли возможные и необходимые меры безопасности, используя своих водолазов, которые просмотрели все днище корабля.

Впоследствии выяснилось, что мы были правы, т. к. этот аквалангист через несколько дней всплыл мертвым. Английская пресса широко об этом писала, прозрачно намекая, что смерть этого шпиона — дело рук советских органов безопасности. Подобного рода вопросы задавались корреспондентами и мне. На самом деле у этого шпиона, видимо, отказал акваланг, а вода в гавани Портсмута — сплошная нефть, и, несмотря на то, что этого аквалангиста расписывали, как пловца-аса, он, видимо, заплыв на большую глубину, задохнулся.

В соответствии с программой наша делегация посетила старинный университетский город Оксфорд, где определенная группа молодчиков, из числа студентов-эмигрантов, пыталась устроить нам обструкцию, улюлюкая и крича антисоветчину из собравшейся огромной толпы студентов. В городе — многочисленные здания колледжей и церквей, также историческая библиотека Радклиффа — шедевр английского классицизма. Университет построен в XII веке. При осмотре колледжей нас сопровождала большая группа руководителей университета, одетых в черные мантии и четырехугольные черные головные уборы. Поражала средневековая обстановка, интерьер классных помещений. Толстые некрашеные скамьи и столы, и трибуна преподавателя — вот все убранство класса.