Арсенал-Коллекция 2015 №10 (40)

Научно-популярное издание

Олег Романько

Осенью 1943 года нацистское военно-полицейское руководство генерального округа «Белоруссия» пришло к выводу, что имеющихся в его распоряжении немецких и коллаборационистких сил явно недостаточно, чтобы подавить здесь партизанское движение. Поэтому, следовало создать такие вооруженные формирования, личный состав которых смог бы на равных противостоять советским «народным мстителям» на территории всего генерального округа. С другой стороны, служба в этих формированиях должна была стать привлекательной для местного населения с политической и идеологической точек зрения, так как исключительно о принуждении или материальном стимулировании при наборе в них уже не могло быть и речи. То есть, помимо всего прочего, новым коллаборационистским формированиям следовало придать характер «белорусских вооруженных сил», а к их созданию привлечь националистические организации, главной из которых на тот момент являлась Белорусская центральная рада (БЦР).

Первыми выступили белорусские националисты. 22 января 1944 года состоялось очередное совещание БЦР, в ходе которого ее президент Радослав Островский заявил, что теперь перед ними стоит одна главная задача — организация белорусских сил для борьбы с советскими партизанами и вообще — с большевизмом. А чтобы эта борьба была более эффективной, Островский призвал создать вооруженные формирования, которые, хотя бы и подчинялись немцам, однако имели бы «ярко выраженный белорусский национальный характер». Эти формирования должны были создаваться одновременно и по принципу самообороны, и как современная армия. В конце концов, эта установка и обусловила их название — Белорусская краевая оборона (Беларуская краевая абарона или БКА) {1}.

Нацистский генеральный комиссар Белоруссии СС-группенфюрер Курт фон Готтберг сразу принял такой вариант создания БКА. По его мнению, белорусские добровольцы могли заменить немецкие части и вместо них вести борьбу с партизанами. Если же организация БКА пошла бы удачно, то ее наиболее подготовленные подразделения можно было бы использовать и на фронте против Красной Армии. В связи с этим, уже в начале февраля 1944 года началась разработка планов по созданию БКА. Поскольку ни немцы, ни тем более белорусы, не имели опыта проведения подобных мероприятий, то сразу же возникла дискуссия: организовывать БКА по принципу добровольности или путем мобилизации. В конце концов, было принято решение, что это формирование создадут через призывную компанию {2}.

Президент БЦР Радослав Островский 1942 год

СС-группенфюрер Курт фон Готтберг

Резиденция генерального комиссара «Белоруссии». Минск. 1941-1944 гг.

Демонстрация в Минске в поддержку мобилизации в БКА. Март, 1944 г.

Мобилизация в БКА могла затронуть все слои белорусского населения, поэтому было важно узнать, как оно относится к самой идее проведения такой акции. С этой целью, в начале февраля 1944 года Островский в сопровождении некоторых членов БЦР и представителя фон Готтберга СС-гауптштурмфюрера Эриха Куммера посетил Слуцк, Барановичи и Слоним. Изучение общественного мнения на местах проходило по следующей схеме. Сначала Островский встречался с немецкими и белорусскими начальниками округа, спрашивал их мнение о возможности проведения мобилизации и то, как к этому отнесется население. За редким исключением, все чиновники заверяли его, что такое мероприятие вполне возможно, и что население охотно откликнется на призыв в «белорусское войско». На следующий день проводились встречи с местными жителями. Обычно на них приглашались все желающие. По целому ряду свидетельств, простой народ также приветствовал набор в БКА. После посещения Слонимского округа Островский вернулся в Минск в полной уверенности, что «мобилизация, безусловно, удастся» {3}.

Чтобы провести мобилизацию на должном уровне, следовало организовать штаб БКА, который бы подготовил план призывной кампании и создать военно-административные органы по всей территории генерального округа «Белоруссия», которые бы смогли ее осуществить. Что касается прав и обязанностей немецкой и белорусской сторон в деле организации и использования БКА, то уже в самом начале между БЦР и соответствующими оккупационными органами начались разногласия. Немцы считали, что обязанностью БЦР является только провести мобилизацию, а руководство БКА должно принадлежать им. С этим не соглашался Островский, который считал, что БЦР также обязана принимать участие в руководстве. В конце концов, после долгих споров, обе стороны пришли к компромиссу: при БЦР создается специальный отдел БКА, который спланирует мобилизацию, проведет ее и будет сотрудничать со штабом главного фюрера СС и полиции на территории Белоруссии по вопросам пропаганды, материального обеспечения, медицинского обслуживания и военной подготовки. При этом решение всех вопросов оперативного характера возлагалось исключительно на немецкий штаб. Кроме того, была достигнута договоренность, что немцы принимают на себя обязанность вооружить БКА, а БЦР — одеть ее личный состав {4}.

Приблизительно во второй половине февраля 1944 года заинтересованные стороны решили все вопросы, касающиеся БКА. Можно было приступать к разработке плана мобилизации и ее проведению. В первую очередь был создан Штаб или (как этот орган называли немцы) отдел БКА. Островский, по согласованию с фон Готтбергом, предложил стать его начальником Главному опекуну белорусской полиции майору Францу Кушелю. Сразу же после своего назначения, он начал готовить план мобилизации, который был составлен на основе проектов, поступавших в Штаб БКА с января 1944 года {5}.

Другим важным делом стало создание военно-административной сети для проведения мобилизации в БКА. По замыслу Кушеля, на местах ее должны были проводить специальные уполномоченные — окружные начальники БКА:

— в Минском округе (капитан М. Пугачев);

— в Слуцком округе (младший лейтенант С. Шнек);

— в Барановичском округе (лейтенант В. Русак);