Всеволод Егорьев - Операции владивостокских крейсеров в русско-японскую войну 1904-1905 гг.

Переход транспорта и высадка обеспечивались броненосными крейсерами: «Идзумо», «Токива» и «Кассуга», крейсером «Сума» и двумя эскадренными миноносцами. Вход «Риусей» в Гензан, а затем в порт Лазарева был предварен тралением миноносцами. Закончив 10 февраля высадку, корабли возвратились в Корейский пролив. Вся операция заняла 6 суток.

Вторая перевозка, произведенная в дни, когда на манчжурских полях развертывалась Мукденская операция, была более значительной. В целях «изгнания неприятеля на север за реку Тюмень», в начале 1905 г. было решено высадить 2-ю резервную дивизию в Сонзин, он же Шьенгчжин (залив Плаксина).

17 февраля адмирал Того поручил адмиралу Камимура произвести эту операцию.

Войска были посажены на шесть больших транспортов: «Инаба Мару» (3835 т нетто), «Сануки Мару» (3787 т нетто). «Тоса Мару» (3610 т нетто), «Садо Мару» (3858 т нетто или 6226 т брутто). «Сейрон Мару» (тоннаж неизвестен) «Дзинсен Мару» (1446 т нетто) и два малых портовых транспорта: «Ицукусима Мару» (тоннаж неизвестен) и «Ниигата Мару» (тоннаж неизвестен).

Для конвоирования транспортов и обеспечения высадки было выделено два броненосных крейсера «Идзумо» и «Кассуга», линейный корабль «Фудзи», крейсеры «Отава», «Акицусима», «Чиода», «Сума», «Чихайя» и два отряда эскадренных миноносцев.

Вся экспедиция вышла из Цинкай ван (Мазанпо) 24 февраля в Гензан. Проход в него был протрален миноносцами. Два транспорта частично разгрузились в Гензане, где для охраны остались «Фудзи», «Чиода», «Сума» и часть миноносцев.

Остальные корабли и транспорты двинулись к Шьенгчжину. После протраления входа и постройки пристаней из материалов, привезенных на одном из портовых транспортов, была произведена высадка людей и выгрузка запасов. К 4 марта вся операция была закончена, а 6 марта японские корабли возвратились в свои базы.

Эта высадка, произведенная в расстоянии около 200 миль от Владивостока, является единственной из известных значительной операцией, при которой войска были перевезены по Японскому морю.

Заслуживает внимания редкое по тем временам совпадение данных русской разведки, полученных агентурным путем, с фактами, приведенными выше о числе японских судов, принимавших участие в десантной операции.

Действительно, в данном случае агенты русской разведки сообщали: 1) о высадке в г. Шьенгчжине с пяти пароходов двух тысяч японцев и 2) что 3 марта в «бухтах г. Шьенгчжина и Нимы стоит 18 судов, с которых выгружается пехота и артиллерия». [317]

Владивостокский отряд («Громобой» за несколько дней до этого вышел из дока) не реагировал на десантную операцию японцев. Очевидно считалось, что сейчас, когда весь японский флот не имел на театре другого противника на море, кроме Владивостокского отряда, риск нападения на обеспечиваемую значительными силами морскую перевозку, в соответствии с директивой «беречь крейсеры для эскадры Рожественского», – считался неоправдываемым.

Получив 9 апреля извещение, что эскадра Рожественского в составе 42 кораблей накануне прошла Малаккский пролив и появилась, таким образом, в Восточно-Китайском море, Того отдал приказ адмиралу Камимуре заминировать вход во Владивостокский порт.

Подойдя с частью 2-й эскадры к Владивостоку, японский адмирал поставил 15 апреля 1905 г. по линии-северная оконечность о-ва Корсакова – о-в Аскольд 715 мин (схема 2).

После этой операции, по приказу Того, адмирал Камимура со своей эскадрой присоединился к японскому флоту, сосредоточивавшемуся в Корейском проливе-в ожидании встречи со второй Тихоокеанской эскадрой.

Постановка японцами минного заграждения под Владивостоком не была сразу обнаружена командованием владивостокских крейсеров.

Тральные работы начались сразу после очистки ото льда Уссурийского и Амурского заливов.

В состав партии, кроме все тех же минных катеров, были введены два больших транспорта: пароход «Сунгари» (бывш. немецкий «Тибериус», 6970 т) и «Селенга» (бывш. немецкий «Глаудиус», 6219 т), этот последний только в мае 1905 г.

Однако, в марте тралили только фарватер, ведущий в глубь Уссурийского залива, а в апреле-фарватер в Амурском заливе до о-ва Циволька-перед выходом 16 апреля «России» и «Громобоя» на стрельбу в район этого острова. Таким образом, до нового японского заграждения тралами не дошли.

В апреле еще раз протралили то же пространство в Амурском заливе, а также выходной створ в Уссурийском заливе «на 12 миль в море». [318]

Командование владивостокскими крейсерами в течение второй половины зимы, следя за движением второй Тихоокеанской эскадры, все-таки надеялось, что со стороны ее командующего (Рожественского) будет сделана попытка вызвать в южные воды владивостокские крейсеры.

«Россия» и «Громобой» были перевооружены, исправны, личный состав имел достигнутый тяжелыми уроками боевой опыт. Казалось столь естественным, что командование идущей впервые в бой с японцами русской эскадры из Балтийского моря должно было быть заинтересованным в подкреплении ее двумя исправными боевыми крейсерами.

Однако, эскадра подходила все ближе и ближе к театру военных действий, но никаких приказаний с вызовом владивостокских крейсеров не поступало.

Командующий Владивостокским отрядом испросил разрешение главнокомандующего генерала Куропаткина на кратковременный выход в море к берегам Японии. Были использованы все доводы для получения этого разрешения.

Во Владивостоке строилась тогда мощная по тем временам радиостанция, следовательно, надо было проверить дальность приема ее передачи.

Стоя на якоре во Владивостоке и во время кратких выходов в прибрежные воды, испытывали возможность применения на кораблях сферических и змейковых аэростатов – надо было испытать последние в морском походе.

Может быть таилась маленькая надежда, что выход крейсеров в море оттянет от японского флота, ожидающего подхода Балтийского флота, хоть какие-нибудь силы.

Может быть, наконец, общая политическая обстановка в стране, характеризующаяся тем, что в России уже с января 1905 года началась революция, что в феврале на полях Манчжурии русскими генералами было проиграно крупнейшее на суше в эту войну Мукденское сражение, – не могла не отразиться и во Владивостоке среди личного состава русских крейсеров и также увлекала командование в сторону боевой активности.

Так или иначе разрешение из ставки главнокомандующего, находившегося в это время в Годзядане, было получено.

8 мая Иессен с крейсерами «Россия» и «Громобой» вышел на несколько дней в море.

Курс был взят в сторону Цугарского пролива.