Владимир Поликарпов - Русская военно-промышленная политика. 1914—1917. Государственные задачи и частные интересы.

Решительный шаг в этом направлении был сделан, когда в феврале 1916 г. с трибуны Государственной думы вождь правых, Н.Е. Марков, не ссылаясь прямо на журнал Совета министров от 3 ноября, точно воспроизвел по этому документу сопоставления цен — «не для того, чтобы опорочить» военно-промышленные комитеты, язвительно пояснил он. Просто «нельзя так огульно хвалить только общественные организации и только порицать казенные», где вооружение изготовляется «примерно вдвое дешевле, чем патриотически настроенными общественными организациями и частными заводами» {658} 658 СОГД. IV/4. Пг., 1916. Ч. 2. Стб. 2464–2465. .

Пока в Думе и в газетах развертывалось публичное разоблачение военно-промышленных комитетов, ведомства занимались дальнейшим накоплением материала. Первоначально разработку в этом направлении вопроса о ценах по контрактам с частной промышленностью Совет министров возложил на Министерство торговли и промышленности, но затем была создана комиссия во главе с начальником ГАУ (такую же работу провели чиновники МПС и Морского министерства). Итог усилий комиссии Маниковского выразился в виде сводки о соотношении цен частных и казенных заводов по разным типам артиллерийских снарядов. Смысл ее сводился к тому, что казенные предприятия всегда работали дешевле и на одних только снарядах дали государству экономию в размере миллиарда рублей.

Эту таблицу Маниковский привел в обоснование выдвинутой ГАУ в октябре 1916г. программы строительства около 40 новых казенных заводов (минимум на 600 млн. руб.), а в 1920 г. воспроизвел ее в своем труде «Боевое снабжение русской армии», пользовавшемся в дальнейшем большим успехом и дважды (в 1930 и 1937 гг.) переизданном в поучение советским артиллеристам. Яркость разоблачительных данных, их предельная конкретность и авторитетность источника навсегда привлекли к этой сводке внимание историков. В советской стране и в эмиграции {659} 659 Минц И.И. История Великого Октября. М. 1977. Т. 1. С. 112, 113. , [169] Как писал А.А. Керсновский, «руководимые… лучшими знатоками артиллерийского дела в мире, наши казенные заводы быстро и сноровисто делали огромное дело… Полной противоположностью этой плодотворной деятельности казенных заводов была бестолковая шумиха и крикливая самореклама… Военно-промышленного комитета и Земскогородского союза, навязанных оппозиционной общественностью растерявшемуся правительству. Эти организации… располагая в России всей печатью и всеми ораторскими трибунами, убедили страну в том, что только они и работают на оборону — помимо правительства, а то и вопреки правительству. Этим создавалось в стране революционное настроение, что было главной целью… Другой целью была нажива…» Далее Керсновский воспроизводил сопоставления цен. Но пятирублевая разница цен на шрапнели (по Маниковскому) показалась ему неубедительной, и в другой работе этого поклонника фашизма появилось более впечатляющее соотношение: «Радикальная общественность… не пренебрегала и наживой. Военно-промышленный комитет Гучкова стал поставлять снаряды действующей армии по цене 32 руб. за 3-дм шрапнель», а «та же шрапнель, но тщательного изготовления казенных заводов, обходилась в 9 рублей» (Керсновский А.: 1) История русской армии. Белград, 1938. Ч. 4. С. 758; 2) Мировая война: Краткий очерк. Белград, 1939. С. 9–10). они одинаково осуждали поведение дельцов, наживавшихся на народном бедствии. Сама таблица или извлеченные из нее показатели воспроизведены в десятках исторических сочинений {660} 660 Stone N. The Eastern Front. P. 196; Haumann H. Op. cit. P. 78, 109, 399. Fn. 38; Jones D.R. Imperial Russia's Forces at War. P. 262; и мн. др. , не исключая новейшие. Актуальность этому вопросу придает заметная в современной литературе тенденция — показать преимущества государственного военно-промышленного производства над частным и, шире, раскрыть антинациональный, предательский характер деятельности всякой оппозиции и вообще любой независимой инициативы. Резкая критика по адресу ВПК и других «общественных» организаций и деятелей «неоднократно повторялась историками в Советском Союзе и на Западе, — отмечает Дж. Санборн, — и в данный момент она снова набирает популярность», подкрепляя более общие «ущербные интерпретации», порочащие русский либерализм. Вопрос, могли ли казенные учреждения справиться с теми же задачами лучше, — «вопрос интересный и важный, хотя я подозреваю, что ответ на него будет отрицательный» {661} 661 Русский сборник. Исследования по истории России. XIII. М., 2012. С. 411–413 (перевод обзора новых исследований, опубликованного в 2007 г. в журнале «Kritika»). .

Маниковский человек «прямой, непосредственный», «в искренности и правдивости его не может быть никаких сомнений» — но и допускавший «заведомую для него неправду» {662} 662 Залюбовский А.П. Указ. соч. С. 2, 12. . Материалы, представленные Маниковским с эмоциональной убедительностью и подкупающим критическим в отношении высшей администрации зарядом, производя впечатление искренности патриотического переживания и солдатского прямодушия, до сих пор вводят историков в заблуждение. Высказанные в разное время замечания относительно «сомнительной достоверности арифметических подсчетов» в этом труде, о том, что приведенные в нем показатели в выгодном свете «отражают работу… инстанций, ведавших артиллерией, а не боевое снабжение вооруженных сил» и не фактическую работу промышленности, проходят незамеченными {663} 663 Книга и оборона СССР. 1930. № 3–4. С. 24, 25. . [170] Ряд подобных замечаний высказал также Головин.

Колоссальная нажива частных предпринимателей на военных поставках ни у кого не вызывала сомнений, и ее не отрицали сами поставщики. Но доказать, что казенные заводы действовали с меньшими затратами, было возможно только систематически исключая из подсчета часть издержек. Чиновники не слишком утруждали себя реальными исчислениями. Намеренная же фальсификация документов выражалась в том, что «цены» своих изделий эти заводы назначали произвольно, с оглядкой на расценки частных фирм. В советское время эти сфабрикованные комиссией Маниковского данные использовались для разоблачения хищничества монополий. Новейшая литература использует те же фальшивые данные по их первоначальному назначению — для восхваления военной бюрократии и шельмования «либеральных», «общественных» организаций.

Подгоняя цифры, чиновники проявляли изобретательность. Например, они указывали на то, что казенный Воткинский завод оценивает свои 48-линейные бомбы в 30 руб., тогда как частные, получая от 45 до 58 руб., берут лишние как минимум 15 руб. на каждом снаряде. На деле казенному заводу горного ведомства эти снаряды обходились вдвое дороже, но, «принимая во внимание, что повышение казенному заводу стоимости снаряда до 60 руб. могло бы неблагоприятно отразиться на частных заказах, Комиссия [Маниковского] находила предпочтительным» оформить ассигнования Боткинскому заводу на изготовление снарядов, «не вводя стоимость оборудования в стоимость изделий»; в таком случае военное ведомство готово было принять этот недобор на счет своих «строительных ассигнований». В результате в сведениях о казенных заводах в своей таблице Маниковский получил возможность указать цену не в 60, а в 36 руб. {664} 664 РГВИА. Ф. 29. Оп. 3. Д. 754. Л. 262, 262 об.; Ф. 369. Оп. 16. Д. 265. Л. 1–2, 4. , [171] Доклад Маниковского, 4.IX.1916 г., утвержден Особым совещанием по обороне 21.IX.1916 и Исполнительной комиссией при военном министре 28.Х. 1916. Переоборудование Боткинского завода включало постройку третьей мартеновской печи и перестройку «с самого основания» одной из старых (Родионов Н.А. Указ. соч. С. 46).