Александр Больных - Дарданеллы 1915

Генерал-лейтенант сэр Фредерик Стопфорд.

Ну а то, что Стопфорд уже был подвержен припадкам склероза и старческого маразма, никого в военном министерстве не волновало. Говорить о том, что он ни разу не командовал не то что корпусом, но хотя бы дивизией, было просто неприлично. Главное, священный принцип выслуги был соблюден.

Гамильтон в очередной раз задумал довольно сложный план, предусматривавший наступление на суше на высоты Сари-Баир и одновременную высадку десанта. Генерал решил начать операцию с серии обманных ударов, но, как это часто бывает, в результате обманул только сам себя. Первый отвлекающий удар наносили войска на мысе Хеллес, точнее 29-я и 42-я дивизии. Вообще-то уже само название, которое историки дали этой вылазке, прекрасно характеризует масштаб событий — «Бой за виноградник Критии».

Но если вы полагаете, что ничтожные цели подразумевают минимальные жертвы, вот тут вы сильно ошибаетесь, в бою за этот проклятый виноградник англичане потеряли более 4000 человек.

Английский монитор «Хамбер» — поддерживавший огнем атаку на «Высоту одинокой сосны».

Захват «Высоты одинокой сосны». С диорамы.

Захваченные турецкие окопы.

Наступление началось в пятницу 6 августа в 16.00, и турки встретили наступающих массированным огнем. Лишь один батальон 88-й бригады 29-й дивизии добрался до турецких траншей, остальные не сумели даже сдвинуться с места. Зато потери в этот день составили 3469 человек! Но так как 7 августа был критическим днем в бухте Сувла и на плацдарме Анзак, наступление было приказано продолжать. Теперь в 09.40 в атаку пошли 125-я и 127-я бригады 42-й дивизии. Они сумели захватить вожделенный виноградник, хотя проку от этого было мало. Турки начали контратаки и отбросили англичан назад. В результате этих боев временно командовавший VIII корпусом генерал-майор Дуглас (командир 42-й дивизии) заслужил себе такую же репутацию, как «Мясник Хеллеса» Хантер-Уэстон, и был смещен. Турки по инерции еще продолжали свои атаки 9 августа, однако это привело лишь к тому, что их потери достигли 7000 человек.

Следующий отвлекающий удар был нанесен на фронте Анзак силами 1-й австралийской бригады. Эта атака на высоту Лон Пайн (Одинокая сосна) началась 6 августа в 17.30, когда уж понемногу начало смеркаться. В 16.00 по турецким позициям открыли огонь броненосный крейсер «Бекчент» и речной монитор «Хамбер», через полчаса к ним присоединились батареи австралийцев, однако получилось не более эффективно, чем всегда, то есть практически никак. В 17.30 австралийцы пошли в атаку, причем бригаде был выделен участок всего 150 метров по фронту. Когда они прорвались к цели, то столкнулись с крайне неприятным сюрпризом. Оказалось, что турки перекрыли свою первую траншею бревнами и досками, засыпали поверху землей, превратив в нечто вроде капонира.

В результате пехотинцам против своей воли пришлось бежать дальше ко второй траншее, где их уже ждали турки. Завязалась жестокая рукопашная схватка, и все-таки австралийцам удалось закрепиться. Однако около 19.00, когда уже стемнело, турки начали контратаки. Однако у них тоже царила изрядная неразбериха. В контратаках участвовали отдельные роты и батальоны 47-го и 57-го полков. Ночью с позиций у Хеллеса была снята 9-я дивизия, которую тут же вернули обратно, но при этом 15-й полк 5-й дивизии (тоже от Хеллеса) все-таки пошел к Лон Пайну. Контратаки продолжались несколько дней, и в результате с обеих сторон на пятачке 300 метров на 150 погибли и были ранены более 10000 человек!

7 августа 1915 г., первая (вверху) и вторая (внизу) фазы боя у Сари-Баир («Бой за Перевал»).

Один из бойцов 3-й легкоконной бригады.

А рано утром 7 августа начался бой, который и привел к созданию фильма «Галлиполи», так называемый «Бой за Перевал», его вела 3-я легкоконная бригада. Причем это снова был не более чем отвлекающий маневр! Хотя, с другой стороны, именно этот перевал длиной около 80 метров и шириной 100 метров вел к основному массиву Сари-Баира с позиций австралийцев, и если бы его удалось захватить, то можно было подумать и о решении конечной задачи.

В 04.00 начался обстрел турецких позиций, который завершился через 23 минуты, и турки благополучно вернулись в свои траншеи, так как лишь в 04.30 по сигнальному свистку первая волна солдат 8-го легкоконного полка поднялась из окопов. Командир полка подполковник Уайт шел во главе своих солдат. В результате получилась, наверное, самая показательная бойня всей войны. Солдаты не сумели пробежать и 30 метров, как все были перебиты. Однако в 04.35 звучит новый свисток, и из окопов поднимается вторая волна, которая не продвинулась ни на шаг дальше.

«Они ждали нас и просто поставили перед нами стену свинца. Я был в первой шеренге, и мы не прошли и 10 ярдов. Каждый падал, словно кусок мяса. Все парни, с которыми ты провел последние месяцы, были изуродованы пулями до неузнаваемости. Я получил практически сразу, как только поднялся на бруствер, словно молот в миллион тонн обрушился на мое плечо. Мне крупно повезло, пуля прошла чуть ниже ключицы и вышла через спину», — вспоминал сержант Пиннок.

Турки взяли австралийцев под перекрестный обстрел. Вопрос о наличии пулеметов остался открытым, но перевал и так был буквально нашпигован пулями. Подполковник Уайт и его офицеры, шедшие в первой цепи, погибли в считанные секунды. Дальше произошел довольно странный инцидент. Кому-то померещилось, что он видит сигнальные флаги, которые должны были известить об успехе атаки. Кто это был — выяснить не удалось, если этот человек и остался жив после атаки, он наверняка молчал как камень, так как именно это ложное сообщение стало причиной продолжения атаки и новой бойни.

«Грохот винтовочных выстрелов, пулеметов, разрывов гранат. На бруствере перед нами сверкал двойной ряд турецких штыков, винтовки палили по нам. Я вскоре получил две пули в грудь и был контужен в голову. Я не мог двигаться, и меня утащили обратно в траншею, когда турки сделали паузу на пару минут, сообразив, что отбили атаку», — писал лейтенант Кроуфорд.