Гейнц Гудериан - Воспоминания немецкого генерала. Танковые войска Германии во Второй мировой войне. 1939–1945

Полевой штаб корпуса переместился в Вилье-ле-Сек.

19 мая мы прошли по месту, где в Первую мировую было поле боя за Сомму. До сих пор наше наступление пролегало севернее рек Эна, Сер и Сомма, и реки эти прикрывали наш левый фланг, – впрочем, прикрывали его к тому же разведывательные войска, противотанковые установки и инженерные войска. Опасности с той стороны не ожидалось; 16 мая мы узнали о появлении в Монкорне 4-й бронетанковой дивизии французов под командованием генерала де Голля. В течение нескольких следующих дней дивизия де Голля приблизилась к нам вплотную, и 19 мая его танки не дошли до моего полевого штаба, расположенного в лесу Ольнон, лишь милю. Штаб обороняло лишь несколько 20-миллиметровых зенитных орудий, и несколько часов я провел в тревоге, пока неприятель не удалился в другом направлении. Узнали мы и о том, что в районе Парижа французы создают резервную армию из восьми пехотных дивизий. Сложно было представить, что генерал Фрер решится наступать на наши позиции, пока мы сами находимся в движении, – руководствуясь главным принципом французской армии, он должен был сначала собрать о противнике самую полную информацию. Поэтому надо было и дальше оставлять его в догадках; а наилучшим способом сделать это было продолжение наступления.

К вечеру 19 мая XIX армейский корпус достиг линии Камбре – Перонн – Ам. 10-я бронетанковая дивизия занялась охраной нашего донельзя растянувшегося левого фланга, сменяя части ранее осуществлявшей охрану 1-й бронетанковой. В ночь с 19 на 20 мая штаб корпуса переместился дальше, в Марлевиль. В тот день корпус наконец-то вновь обрел свободу действий, получив приказ начать с 20 мая наступление на Амьен. На 10-ю бронетанковую была теперь возложена обязанность обороны нашего левого фланга вплоть до Корби, что к востоку от Амьена. Сектор же, ранее занимаемый ею, теперь заняла 29-я мотопехотная дивизия. 1-я бронетанковая должна была наступать на Амьен; в ее задачи входило как можно быстрее возвести предмостные укрепления на южном берегу Соммы. 2-я бронетанковая получила приказ продвигаться к Абвилю через Альбер, там захватить еще одни предмостные укрепления на Сомме и нейтрализовать все неприятельские войска на участке между Абвилем и морем. Линией разграничения между 2-й и 1-й бронетанковыми дивизиями стала линия Комбле – Лонгеваль – Позьер – Варанн – Пушвиль – Канапле – Флике кур – Сомма.

Оборонительные секторы вдоль Соммы были следующие: 2-я бронетанковая (исключительно) – от устья Соммы до Фликскура;

1-я бронетанковая – от Фликcкура до слияния Авра и Соммы (к востоку от Амьена);

10-я бронетанковая – от слияния Авра и Соммы до Перонна.

По моим расчетам, 1-я бронетанковая дивизия должна была занять позиции для наступления на Амьен к 9.00. Я хотел лично принять участие в этом историческом событии и приказал, чтобы мне подготовили машину к 5.00. Офицеры уверяли меня, что это слишком рано и что надо бы попозже, но я настоял на своем и оказался прав (см. приложения 13 и 14).

Добравшись 20 мая в 8.45 до северных окраин Амьена, 1-я бронетанковая начала наступление. По пути туда я заехал в Перонн, чтобы убедиться, что 10-я бронетанковая заняла позиции, и там мне, не стесняясь в выражениях, рассказали о том, как происходила смена дивизий. Оказывается, части 1-й бронетанковой, охранявшие предмостные укрепления, не дождались подхода смены, потому что командующий, подполковник Балк, боялся опоздать к штурму Амьена, каковой считал гораздо более важным делом, чем охрану укреплений. Преемник Балка полковник Ландграф был разъярен ответом торопливого подполковника на высказанное ему возмущение: «Ну потеряем мы эти укрепления, ну возьмете их по новой. Я же их один раз смог взять, верно?» К счастью, противник предоставил Ландграфу достаточно времени, чтобы тот успел застать укрепления пустующими, а не захваченными противником. Я объехал Альбер, который все еще находился в руках неприятеля, и ехал в Амьен вдоль бесконечных колонн беженцев.

Наступление 1-й бронетанковой продвигалось успешно, и к полудню мы заняли город и установили плацдарм глубиной мили в четыре. Наскоро осмотрев занятую нами территорию и город, с его прекрасной церковью, я поспешил обратно в Альбер, где ожидал встретить 2-ю бронетанковую дивизию. По дороге я вновь ехал мимо колонн наших наступающих войск и толп беженцев. Попадались мне по дороге и вражеские машины – густо вымазанные грязью, они пристраивались к немецким колоннам в надежде добраться таким образом до самого Парижа и не попасть в плен. Поймал я таким образом человек пятнадцать англичан (см. приложение 15).

В Альбере я обнаружил генерала Фейеля. 2-я бронетанковая захватила артиллерийскую батарею англичан, застав ее выстроенной на плацу и укомплектованной учебными снарядами – они никак не ожидали нашего прибытия. Рыночная площадь и прилегающие улицы были забиты пленными всех национальностей. У 2-й бронетанковой практически закончилось топливо, и среди офицеров начались разговоры о том, что можно бы и остановиться, но это я пресек на корню [11] Мнение командира дивизии о том, что горючее закончилось, было ошибочным. После перераспределения топлива внутри самой дивизии оказалось, что вполне можно наступать и дальше. Когда командир заявляет «У нас кончилось горючее» – этому никогда не стоит сразу верить. Обычно его на этот момент бывает еще достаточно. Как только солдаты устают, у них сразу «топливо кончается». Так всегда бывает в наступлениях. Во французскую кампанию реальной нехватки горючего не было ни разу, благодаря хорошей работе штаба. Позже – да, мы сталкивались с проблемой нехватки топлива не раз, по мере разрушения нашей промышленности в целом. Но в 1940 году могли случаться только временные легкоразрешимые перебои с доставкой. . Им было приказано немедленно продолжать наступление в направлении Абвиля, и к 19.00 они достигли этой цели, пройдя через Дульен – Бернавиль – Боме – Сен-Рике. Там им немало досадил налет нескольких неприятельских бомбардировщиков. Зайдя к шустрому командиру 2-й бронетанковой бригады, полковнику фон Приттвицу, и убедившись, что он все понял насчет наступления на Абвиль, я направился на северо-восток от Амьена, в Керьо, где теперь находился штаб моего корпуса. Там мы подверглись налету нашей же собственной авиации. Это, наверное, было нехорошо с нашей стороны, но наша зенитка открыла огонь и один из самолетов сбила. Оба члена экипажа катапультировались на парашютах и были неприятно удивлены, встретившись внизу со мной. По окончании малоприятной части нашей беседы я угостил молодых людей шампанским. Подбитый самолет, к сожалению, оказался новейшим разведывательным аэропланом.