Роман Пономаренко - 32-я добровольческая гренадерская дивизия СС «30 января»

Как бы странно это ни выглядело на данном этапе, но большое количество военнослужащих войск СС вступало в новую дивизию добровольно, несмотря на, казалось бы, уже предрешенный для Германии неудачный исход войны. Солдаты понимали, что в этот трагический для Третьего рейха момент многое зависит от того, сумеют ли они удержать фронт и остановить вражеские армии. Одна из типичнейших ситуаций произошла в танково-разведывательном учебно-запасном батальоне СС, который дислоцировался в учебном лагере СС в Штаунмюле [25] В войсках СС быоа два танково-разведывательных учебно-запасных батальона. Оба они в марте 1945 года вошли в состав танковой бригады СС «Вестфален». Какой конкретно батальон, 1-й или 2-й – имеется в виду – неизвестно. . Проходивший в нем службу роттенфюрер СС Эбергард Баумгарт [26] Баумгарт родился 29 апреля 1925 года. Служил в 3-й роте 1-го разведывательного батальона СС дивизии СС «Лейбштандарт». Был тяжело ранен и до полного выздоровления направлен в танково-разведывательный учебно-запасной батальон СС. вспоминал о том, как он и его сослуживцы оказались в рядах 32-й дивизии СС: «В феврале 1945 года я находился в лагере Штаунмюле. Здесь я числился в тыловой роте [27] По-немецки – Genesenden-Kompanie, можно также перевести как рота выздоравливающих после ранений. и ждал отправки назад в свою часть, в «Лейбштандарт», хотя до сих пор и не был готов к активной фронтовой службе из-за последствий моего последнего ранения. В батальоне я добровольно служил в роте подвоза. Одним февральским вечером после дежурного осмотра комнаты в казарме, мы выключили свет и улеглись спать. В комнате было двенадцать кроватей, а посреди комнаты стояла железная печь, в которой догорали остатки дневной нормы угля. Многие из моих сослуживцев уже засыпали, а некоторые еще перешептывались друг с другом. Комната все более погружалась в тишину. Вдруг неожиданно раздался свист и крик: «Подъем, вы, ублюдки! Немедленно собраться возле учебного барака. Быстрее, быстрее!» Повсюду раздавался шум. Быстро, через снег, к указанному месту сбора. Здесь полутьма из-за того, что соблюдается затемнение, наши товарищи уже столпились на плацу. Командиры прерывают любое замешательство или размышления, пока идет построение, царит суматоха, но затем порядок восстанавливается. Командир роты обращается к нам: «Солдаты! Русские атаковали по льду через Одер и создали плацдарм. До столицы Рейха им осталось не более пятидесяти километров.

Камрады, солдаты! В этой ситуации фюрер приказал сформировать новую дивизию СС, дивизию «30 января». Я знаю, что ни я, ни кто-либо другой не может отдать вам приказ касательно выполнения боевой задачи (большинство чинов батальона были выздоравливающими ранеными, не годными к активной боевой службе .. – Р.П. ). В этой критической ситуации я могу только взывать к вашей солдатской совести. Это для Рейха, для фюрера, для Берлина и для конечной победы – в последней битве! Для этой новой и молодой дивизии СС фюрер нуждается в личном составе, в опытных, закаленных боями солдатах. Я знаю, что эти солдаты – это вы! Вы знаете это сами! Я призываю вас последовать призыву фюрера; добровольцы, просто сделайте шаг вперед!». После этих слов строй солдат нарушился, это было, как если бы рухнула дамба, сдерживающая напор воды. Все шагнули вперед… «Я не ожидал от вас ничего другого!» – раздался голос оберштурмфюрера. – Наша честь зовется верностью, камрады!». Он позволил тем, у кого были вопросы, требования и или соображения подойти к нему для доклада. В течение ночи нами были получены оружие, преимущественно карабины, боеприпасы, сухие пайки и снаряжение. Вскоре после того как рассвело, мы сели в грузовики, проехали через ворота Штаунмюле, оставив позади этот вшивый лагерь (так в тексте . – Р.П. ), и уже вскоре прибыли на товарную станцию и погрузились в вагоны. Неожиданно поезд остановился. Приглушенный шум голосов все возрастал, затем до нас донесся звук быстрых шагов по гравию, приближавшихся к нашему вагону. Затем дверь вагона распахнулась. Крик: «Маршевая рота, шаг вперед!». Мы вскочили на ноги. Хаос и неразбериха, толчея и давка. Мы построились. Затем ночной марш, спотыкаясь о перевернутые железнодорожные вагоны и цепляясь за провода. Каменные дома слева и справа от нашего пути выглядят покинутыми. Мы повернули на площадь, огражденную этими домами; за площадью начинались мрачные ряды бараков (судя по всему, это был полигон СС «Курмарк» . – Р.П. ). Стояла мертвая тишина, только шаги нашего марша нарушали ее. Не было никакой охраны. Казалось, никто не заметил нашего прибытия. Было очень холодно, а униформа от мороза не спасала. Мы просто стоим и переминаемся с ноги на ногу. Командир подозвал к себе унтер-офицера и что-то прошептал ему. Тот куда-то побежал, а мы все стоим в нерешительности. Наконец, мы двинулись к ближайшим баракам. Ни замков на дверях, ни соломы, на которой можно спать, просто прямые доски. Ранец служил нам подушкой, а шинель и чехол – постельными принадлежностями. Было так холодно, что я дрожал» [28] Michaelis R. The 32 nd SS-Freiwilligen-Grenadier-Division «30. Januar». P. 26–28; Beevor E. The Fall of Berlin 1945. Р. 72. .

Штурманн СС Эбергард Баумгарт

На примере маршевой роты Баумгарта мы видим, что солдаты СС, даже те, кто мог отказаться от записи в дивизию, добровольно в нее вступали, видя в этом свой долг перед родиной и фюрером. Солдаты надеялись, что они будут служить в новой дивизии СС, такой же мощной, как и их прежние части. Однако этот энтузиазм погас достаточно быстро. Уже вскоре добровольцы из роты Баумгарта были направлены на фронт, в район деревни Одербрух. Марш проходил по унылым пространствам заливных лугов пересеченных плотинами. При виде этих тоскливых пейзажей один из сослуживцев Баумгарта заметил: «Мы на самом краю земли». Еще большее разочарование постигло солдат, когда они обнаружили, что их новая дивизия не имеет ни танков, ни штурмовых орудий. «Это не дивизия, – заметил тот же самый солдат – это сброд, собранный из всего того, что есть под рукой» [29] Beevor E. The Fall of Berlin 1945, Р. 72. .

По данным Р. Михаэлиса, первоначально 32-я дивизия СС формировалась как панцер-гренадерская (моторизованная), однако 25 февраля 1945 года пришел приказ реорганизовать ее в добровольческую гренадерскую (пехотную) дивизию [30] Michaelis R. Op. cit. Р. 16. . Естественно, что такой шаг стал вынужденным и отражал то бедственное положение с автотранспортом и горючим, в котором оказались вермахт и войска СС на завершающем этапе войны. С другой стороны, уже в первом же боевом расписании дивизии от 4 февраля 1945 года было четко указано, что дивизия СС «30 января» является гренадерской дивизией, а не панцер-гренадерской [31] NARA, T-78, Roll-411 «Records of the Headquarters of the German Army High Command», Frame 379529. .