Иван Попко - Черноморские казаки (сборник)

Это благодетельное нововведение вознаграждает, по крайней мере, имеет целью вознаградить для войска отсутствие среднего сословия. Вступив в торговое общество и внося погодно в войсковую казну купеческую подать по третьей гильдии, казак ставит себя в независимость от всяких служб и пользуется правом торговли как в пределах, так и вне своей земли. Но как местное богатство, если есть оно, находится в руках чиновного класса, а торговое общество учреждено для одних только рядовых казаков, то и благодетельная мера, предпринятая для организования промышленно-торгового класса из самых же служивых обитателей края, не достигает предназначенной ей цели: двух сотное, по штату, торговое общество оказывается одно-сотным в действительности; из двух сот званных только половина избранных, – да и из тех очень немногие посвящают себя торговому делу. Свободно дышит черноморец в военной засаде, но за прилавком он не в своих санях: скуп на слова и неспособен к двум главнейшим в торговле вещам: показать товар лицом и делать два дела разом.

Более утешительных видов и упований на водворение в Черноморском войске промышленности и торговли, коренной, не увлекающей капиталов за пределы края, но притягивающей в край и развивающей их на месте, промышленности и торговли, благодарной к краю, подает новонаселяемый в пределах Черноморья портовый город Ейск. Черноморские казаки встречают с хлебом-солью и со всяким вспомоществованием свой новый, промышленно-торговый город, который станет им в поддержку, как Ставрополь и Пятигорск, с их трудолюбивыми округами, стоят в поддержке за кавказскими казаками.

Bonne terre, mauvais chemins.

Черноморье может располагать множеством естественных пособий к сбыту и внутреннему обороту предметов промышленности и торговли. Для внешних водяных сообщений край открыт с юго-запада, запада и севера: чрез Черное море – с Анапой, Новороссийском, Феодосией, Одессой; чрез Керченский пролив – с Керчью и Еникале; чрез Азовское море – с Бердянском, Мариуполем, Таганрогом и Ростовом. Для внутренних сообщений могли бы служить: лиманы Кизилташский и Ахданизовский, рукав Протока и многие ее ерики и лиманы, Каракубань и каналы Энгелик и Калаус. Но эти пустынные и запущенные воды могут сделаться путями сообщения не прежде того времени, как кордонная вышка обратится в каланчу мирной полиции, а около вехи, возвещающей ночную тревогу на Кубани, обовьется причал сплавной барки. При всем своем непостоянстве и шаткости низовая Кубань может, со временем, с водворением безопасности на ее берегах, подчиниться судоходству, по крайней мере нисходящему, сплавному судоходству. Тогда же, по большим притокам ее – Белой, Пшишу, Афипсу и другим будут скатываться с гор на Черноморье строевой лес, камень, алебастр и проч.

По сухопутным сообщениям края с Ставрополем, Ростовом, Анапой и Керчью проходят три почтовые дороги, которых исходной точкой служит город Екатеринодар. Тракты ставропольский и ростовский, с ветвью этого последнего на портовый город Ейск, не представляют никаких естественных препятствий, если не относить к препятствиям множества балок и речек, пересекающих ростовский тракт, но во всякое время года удобно переезжаемых чрез постоянные мосты и плотины. От куреня Старощербиновского, лежащего на границе Черноморья с Ростовским уездом, до посада Ейский городок на протяжении семи верст дорога идет по низменности, принадлежащей к широкому устью Еи. Большая часть этой низменности во время весенних разливов Еи или проливных осенних дождей понимается водой, и тогда везут вас верст пять непрерывно по воде. Но как дно наводненного пространства довольно твердо (оно состоит из песку и ракушки, плотно спаянных илом), то и переезд совершается без особенных затруднений. Надобно одного только смотреть – не подмочилась бы кладь в повозке [30] Такой же брод приходится проезжать весной на Таманском острове, по узкому пространству, пролегающему между лиманом Ахданизовским и морем Азовским. Это – Темрюцкий брод, простирающийся верст на пять. Дно его песчанисто и довольно твердо; но при проходе больших обозов разбивается, и тогда работают над ним сотни рук. .

Таманский тракт, ведущий в Керчь и Анапу, пересекается сперва рукавом Протокой, потом двумя ахданизовскими гирлами, наконец, к стороне Анапы, бугазским гирлом и, к стороне Керчи, Керченским проливом. На этих пересечениях Черноморское войско содержит переправы: на Протоке и двух ахданизовских гирлах – паромную, на бугазском и Керченском проливе – лодочную. Бугазское гирло имеет ширины 60 сажен, а Керченский пролив, между Таманью и Керчью, по бухте, 23 версты. Но должно заметить, что, по обе стороны Таманской бухты вдаются в пролив два мыса, отбрасывающие от себя длинные и узкие песчаные косы. Это как будто бы поваленные геркулесовы столбы в Керченском Гибралтаре. Из них северная коса Чушка вытягивается к Еникале, а южная Тузла к Павловской батарее. Между оконечностями кос и берегом Тавриды не более пяти верст. На оконечности Тузлы войско содержит переправу на дубах (больших лодках) для зимы, во время же навигации существует пароходное, между Таманью и Керчью, сообщение [31] В содержании этого сообщения войско участвует ежегодным отпуском из своей казны 1700 руб. .

Переправы бывают сопряжены с затруднениями, когда дует сильный ветер от севера к югу, – причем лодка может быть вынесена в открытое море, – а также, когда происходит замерзание и вскрытие вод.

Дорога чрез обозначенный Протокой низменный поперечник между степным континентом и Таманским островом на протяжении сорока верст подвержена наводнениям из Кубани, и езда по ней бывает очень затруднительна. Наводнениям противопоставляются земляные насыпи, поддержание и возобновление которых лежит на жителях натуральной повинностью и составляет для них бесконечный труд Сизифа. Насыпи из рыхлого болотного чернозема и подстилка под ними из камыша и хвороста расползаются и каждый год исчезают в болотах, – что и заставляет ожидать, в замену им, правильного и прочного шоссе, для которого камень мог бы быть доставлен водой с берегов Тамани или Керчи. Кроме этого неудобства, как таманский, так и ставропольский тракты, пролегая вдоль военной кубанской границы, не считаются безопасными от нападений горцев. Вместо приятного и полезного совета – брать в дорогу одного дня хлеба на три дня, существует здесь несносное правило – брать во всякую дорогу оружие.

В разных местах военной кубанской границы устроены чрез Кубань четыре паромные переправы и один мост на плашкотах, снимающийся на зиму. Впрочем, переправы эти относятся не столько к коммуникационным, сколько к операционным линиям для наступательных действий против горцев.