Абдулла Магомедов - Буйнакцы на фронтах Великой Отечественной войны 1941–1945 гг.

В ельнинских боях участвовал и я, в одном из уличных боев мне удалось подбить связкой гранат фашистский танк, но к концу боя я и сам получил тяжелое ранение в живот. Рана была настолько тяжелой, что я потерял не только сознание, но и много крови. Хорошо, что дело шло к концу дня и бои несколько утихли, и санитары меня подобрали очень быстро. В санчасти мне оказали первую медицинскую помощь, рана, как я после понял, имела ширину 16 см. Меня поместили в госпиталь г. Калуги, затем в Рязани, а оттуда направили в город Уфу в ЭГ № 2575. Здесь я лечился около 7 месяцев.

После госпиталя я вернулся в свою часть, и здесь мне сообщили, что за подбитый танк я представлен к награде – медали “За отвагу”».

Фронтовик Саид Саидович Газиев был храбрым воином. Ветеран неохотно рассказывает о своем участии в боях. И все же нам удалось узнать еще кое-что о его фронтовом пути.

«С боями мы продвигались вперед, в сторону Могилева. Когда стало темнеть, дали команду остановиться и устроить привал до утра. Это было чистое поле, ни деревьев, ни кустарников. Интенданты сразу принесли еду: что-то сухим пайком, что-то в термосах. После вкусного ужина мы сразу легли на землю, ничком обняв голову и ружье руками. Спали не долго, рассвело очень рано.

Первые проснувшиеся заметили не очень далеко от нашей ночлежки отдыхающих, как и мы, немцев. Мы сразу начали их атаковать. Не выдержав внезапную утреннюю атаку наших бойцов, они стали отходить, с каждой минутой оказывая все больше и больше сопротивление. Бой оказался настолько тяжелым, что и с нашей стороны были впечатляющие потери – из нашего отделения уцелело всего несколько человек. В этом бою участвовал и Иса Расулов. Когда мы увидели друг друга не только живыми и даже без ранения, мы просто подошли друг к другу и крепко пожали руки. Это была такая радость! Не успели отдохнуть, придти в себя после тяжелого боя, как после обеда Ису отправили в разведку. Выполнив задание, он вернулся целым и невредимым.

…Однажды после очередного боя командир вызвал меня и сказал: «Товарищ Газиев, Вам боевое и ответственное задание…». Я очень хорошо понял свою задачу и сделал все необходимое для ее выполнения. Суть была в следующем: недалеко от железнодорожной станции, где мы остановились, был мост, по которому должны были пройти немцы с боеприпасами. Мне было поручено взять мину, подложить под мост и взорвать его. А такие задания выполняются в большой секретности и тайно, поэтому о своем задании я не стал говорить никому из друзей, и незаметно даже для своих товарищей ушел на выполнение задания, взяв с собой противотанковые мины. На мосту всегда бывают часовые, охрана с пулеметами на обоих его концах. Соблюдая высочайшие меры предосторожности, хитрость и ловкость, я пробрался к мосту. Выждав удобный момент, когда часовой отвлекся, мигом прополз под мост и подложил обе мины под него. Дело было сделано, но оставалось самое главное: выбраться из-под моста. До сих пор не могу объяснить, как мне это удалось, но я также незаметно вырвался из-под моста и доложил командиру о выполнении задания. Уже через несколько часов, когда по нему проходили войска, мост взорвался, унося с собой жизни сотен фашистов. Только после взрыва командир объявил мне благодарность и обещал награду, а друзья узнали, чьих рук это дело. Это было мое первое задание, и его я выполнил “на отлично”.

…Это было в Смоленске. Шли уличные бои, в каждом доме прочно засели немцы, превратив их в крепость, а окна – в бойницы, откуда велся огонь пулеметами и автоматами. В этих боях участвовал и наш полк, в том числе и наш взвод, где я уже был заместителем командира взвода. С боями мы вышли к одной из улиц, входные двери в подъезды пятиэтажного дома были забаррикадированы немцами. Из окон, превращенных в хорошо обустроенные бойницы, по нашим бойцам, атакующим соседние дома и улицы, били пулеметы. Нашей роте было поручено выбить фашистов из этого дома, но сделать это оказалось не очень легко. Наши минеры одновременно подорвали все подъездные двери, но немцы вовремя пришли в себя и стали стрелять по входным площадкам. Тогда наши минеры еще раз потрудились: взорвали все лестницы, ведущие на верхние этажи. Затем притащили к дому все, что может гореть, облили бензином и подожгли, после чего стали стрелять по окнам, просто вверх по этажам из подъездов. Забрасывали окна бутылками с зажигательной смесью. Немцы это восприняли как пожар всего дома и стали выпрыгивать из верхних этажей, ломая себе ноги и другие части тела, и мы легко и просто стали брать их в плен, а те, кто сами могли подняться на ноги, поднимали руки и сдавались…»

14 августа 1942 г. в очередном бою недалеко от Смоленска Саид Газиев был опять ранен – на этот раз в пах. Рана оказалась тяжелой и глубокой, его отправили в госпиталь, где ему пришлось пролежать до декабря. После выздоровления медицинская комиссия сделала свое заключение: «Негоден к военной службе».

После войны до конца своей жизни ветеран жил в Буйнакске.

Владимир Левшин

Владимир Георгиевич Левшин родился в Буйнакске в 1918 г., окончил СШ № 1. После школы помогал родителям, работал на заводе города.

В 1938 г. его призвали в армию, и он был направлен на западную границу СССР, в Закарпатскую область, в город Ужгород – в пограничные войска НКВД. Службу на границе красноармеец Лёвшин любил, любил он леса, горы, а природа Закарпатья была такая же, как и в Дагестане.

Служба шла к концу, впереди у Владимира была демобилизация, о которой он написал домой 15–17 июня 1941 г. Но, наверное, раньше письма дошла до Буйнакска весть со страшным словом «война».

Немецкие полчища наши пограничники встретили пятизарядными винтовками Мосина, имея про запас по пять обойм…

«Когда немцы пошли в наступление на нашу заставу, – рассказывает Лёвшин, – мы не дожидаясь объявления “тревоги”, без команды “Застава, в ружьё!” выхватывали из пирамид винтовки и патроны, и не очень заботясь о своей одежде: кто в кальсонах, кто без обуви, – выскакивали и занимали позиции. Этот первый штурм врага наши не смогли отбить, но заставили врага лечь на землю, после того как “заговорили” наши “максимы” и ручные пулемёты.

Вскоре поступила команда отходить на Львовском направлении. С боями отходили до Ленинграда, в этих боях я был ранен и попал в один из Ленинградских госпиталей. После излечения с погранвойсками НКВД охранял тылы Ленинграда, воевал и в Эстонии…»