Артем Шейнин - Десантно-штурмовая бригада. Непридуманный Афган

И вот по тому, насколько твоя голова «уезжала», судили о состоянии твоего «вестибулярного аппарата». А это, понятное дело, один из параметров готовности к прыжкам с парашютом.

Так вот – моя проблема состояла в том, что всякие качели-карусели я ненавидел с детства. Особенно карусели – мне сразу «плохело», кружилась голова, подташнивало и всякое такое.

Но избегать такого рода развлечений проблема небольшая – я и избегал. Иногда приходилось, конечно, терпеть, когда уж совсем нельзя было «отмазаться», чтобы в грязь лицом перед ровесниками не упасть.

Но тут-то не отмажешься. А на кону исполнение мечты.

Короче, проблема серьезная. И подошел я к ее решению серьезно.

Зная дату «решающей» медкомиссии, я тренировался по собственной «методе». Заключалась она в том, что я учился фиксировать положение головы относительно плеч, стараясь абстрагироваться при этом от окружающего мира.

С помощью этой уловки я рассчитывал ввести врачей в заблуждение.

И вот настал решающий день.

В очередной раз мы, несколько десятков 17-летних пацанов, пробежались в трусах по кабинетам.

В очередной раз развлекли друг друга многократно слышанными уже байками про молодую врачиху из военкомата.

Она, не глядя на призывника, спустившего по ее команде трусы, говорит, привычным движением ощупав его мошонку: «Давайте сюда!» И протягивает руку…

А он, не поняв, что ей нужна его медкарта, кладет ей в руку… ну, в общем-то, что как раз над мошонкой…

Не знаю, как и когда родились эти байки. Может, и повезло кому-то…

В нашем же военкомате были исключительно старые, очкастые тетки.

Правда, одно сходство с байкой было – на нас они вообще не смотрели.

Напишет что-то в карту, шлепнет печать и: «Следующий!» Конвейер…

Вот бы и везде так – но нет, в «том самом» кабинете врач как раз был до отвращения внимательным и разговорчивым.

– Ну, юноша, присаживайтесь. Как самочувствие?

– Нормальное.

– Как качку переносите? На самолете летали? Не тошнило?

– Нет, все нормально.

Это чистая правда. Другое дело, что летал я всего раз в жизни с мамой в Кишинев. Но ведь не укачало же. И не тошнило. И вообще понравилось…

А про качели-карусели скромно умолчим…

Тем более что и не спрашивает никто.

Он, очень по-деловому и привычно, пристегивает мои руки к подлокотникам кресла.

– Сейчас мы вас покрутим. Голову нужно опустить, прижать подбородок к груди, глаза закрыть. По моей команде голову поднимаем, глаза открываем… Это проверка вашего вестибулярного аппарата.

– Я знаю. Я в ВДВ хочу служить, так что в курсе…

– Ну, сейчас увидим какой вы десантник.

Так, сосредоточились. Забыли свои ощущения от каруселей. Не волнуемся. Делов-то – несколько секунд…

Началось…

Я состою только из плеч и головы…

Голова перпендикулярно плечам…

Как же я все это ненавижу. Как же противно сжимается где-то в животе и подкатывает к горлу. Так, спокойно, заканчивают крутить…

– Поднимаем голову! Открываем глаза!

Ох, куда же поехала земля!!!

Стоп – плечи, голова, перпендикуляр, смотрим «в никуда».

Его голос сквозь вату в ушах звучит удивленно:

– Молодой человек! Вы меня слышите? Вы что так напряглись? Все нормально?

– Да…

Это мой голос, что ли, такой напряженный?

Вроде бы у меня получилось. Или нет?

– Молодой человек, не надо так напрягать шею. Нам нужна ваша естественная реакция. Давайте еще раз.

Что?!! Еще раз? Блин, какой еще раз? Я усидел – все!

Хотя стоп – он же меня не поднял «пройтись».

Смог бы я? По-моему, нет.

На вторую попытку меня «не хватило». Как ни напрягал я шею и затылок – голова предательски «уехала» в сторону… «Пройтись» он даже не просит.

Все, провал… Блин, ну что ж так не везет, а? И что теперь?…

Он уже сел за стол, положил перед собой мою карту…

– Поднимайтесь, подойдите к столу.

Мне кажется, что в его голосе какая-то даже ирония.

– Вы сказали, что хотите в ВДВ. А уверены, что сможете?

Что? Я? Уверен? Да я не то что уверен, я железно уверен!

– Да, хочу! И уверен, что смогу.

Он на секунду задумался. О чем он там думал?

Не знаю и никогда не узнаю. Ни фамилии его не знаю, ни лица не помню…

Но только уверен – ангелы моей судьбы, те, которые знают, что написано у каждого из нас в книге жизни, успели что-то нашептать ему в уши…

– Ну, смотрите… Следующий!

И он отдал мне в руки карту, где в очередной графе было написано такое простое и такое важное для меня сейчас слово.

«Годен».

Годен! Я годен к ВДВ!!!

В этом коротеньком слове уже были заложены и прыжки с парашютом в ДОСААФ, и Фергана, и 56-я десантно-штурмовая бригада в Гардезе.

Этот неизвестный доктор вполне мог поставить крест на всем этом.

Мог изменить всю мою дальнейшую жизнь…

Но не сделал этого.

Спасибо, доктор!

Я «годен». Сделан еще один маленький шажок в сторону Афганистана.

Но сейчас для меня важно другое: после медкомиссии часть из нас собирают в каком-то коридоре перед массивной, обитой дермантином дверью.

Видно, как раз тех самых, «стопроцентных»…

Табличка на двери гласит: «Военный комиссар Киевского РВК г. Москвы».

Теперь решать мою судьбу настала очередь полковника Мальцева.

Ну, не подведи, товарищ полковник!

По одному вызывают за дверь.

Кто-то выходит довольный, кто-то безразличный, кто-то грустный.

– Морфлот, блин… Три года, твою мать! А хотел в ВДВ…

Да, хреново дело – оказывается, радовался я рано.

– Шейнин!

Вот ведь ждал, когда вызовут, а все равно вздрогнул…

Ну, поехали!

Подобное чувство я испытаю через год, вздрогнув от резкой сирены, когда выпускающий откроет дверь Ан-2. А после следующей сирены по его команде нужно будет сделать несколько шагов к двери самолета…

А потом шагнуть из него в пустоту…

Но пока что моя главная задача – попасть в этот самолет.

Вхожу.

Большой «начальственный» стол. За ним крупный полковник и какие-то двое гражданских. Останавливаюсь метрах в полутора от стола.

Приглядываюсь, изучаю обстановку.

На столе стопка папочек. Личные дела?

Полковник берет одну сверху, читает.

Интересно, что там уже про меня написано?

– Вы признаны стопроцентно годным к службе. Где хотите служить?

– ВДВ.

Не отвечаю – выдыхаю эти три буквы. Сколько я ждал этого вопроса!

– Как отнесетесь к направлению вас в школу сержантов?

– ВДВ?

Блин, вот меня переклинило. То же мне, фанат…

Он улыбается краешком рта…

– Да. Сержантская школа воздушно-десантных войск.

– Я готов.

– Хорошо, идите. Через какое-то время вызовем вас на прыжки.

Он что-то написал карандашом на моей папке и отложил в сторону.