Виктор Артемов - Нахимов. Гений морских баталий

Однако для России путь на Балканы был очень непрост. Естественным было желание османских правителей сохранить свою власть над балканскими народами, отразить натиск России. Несмотря на упадок Османской империи, она все еще оставалась серьезной силой. Мужество турецких воинов, их религиозный фанатизм, мощные крепости, обширные и труднодоступные пространства – все это и многое другое стояло на пути русских армий в случае их движения к Проливам.

Однако главные препятствия для подобного движения уже давно находились вне границ Османского государства. Дело в том, что ведущие европейские державы вовсе не желали, что бы Восточный вопрос разрешился в пользу России или балканских народов. В своих отношениях с Турцией Россия должна была очень зорко следить за реакцией на них стран Европы.

Обострение Восточного вопроса, приведшее в конце концов к Восточной войне, было связано с еще одним обстоятельством. С начала ХIХ в. османские владения на Балканах становятся ареной все более разгорающейся национально-освободительной борьбы угнетенных народов.

В 1821 г. греческие подданные Порты подняли восстание против осман. Европа, всегда озабоченная чужими делами более, нежели своими, и привыкшая из всего извлекать практическую выгоду, развернула весьма шумную кампанию в защиту повстанцев, расписывая жестокость турецкой солдатни.

Восстание против турецкого владычества готовилось греками уже давно. Первая тайная греческая политическая организация – гетерия, главной задачей своей провозгласившая необходимость добиться независимости от Порты, была создана Ригасом Валестинлисом еще в 1797 г. Она строилась по основополагающим принципам тайных структур: а) главная управа, известная весьма малому числу членов; б) чиновники, подчиняющиеся данной управе, именуемые эфорами. Их деятельность заключалась в выполнении разного рода поручений; в) две степени, на которые были разделены остальные члены организации.

На два отдела разделялась и первая степень: в одном из них находились воины, т. е. члены гетерии, поклявшиеся сражаться за отечество и обязавшиеся являться с оружием в руках, в другом – не могущие воевать непосредственно, но готовые жертвовать своим имуществом, называвшиеся гражданами.

Во второй степени объединялись правители, отдававшие в распоряжение родины и имущество, и себя. У них было право принимать в организацию и граждан, и воинов. Граждане имели право принимать в общество только таких же граждан, воины – никого.

Люди, составлявшие низшие степени, знали только своего правителя, их принявшего, а последний – другого правителя, служившего для него водителем. Из высшей второй степени в правители попадали только при наличии предварительного одобрения Верховной управы, которое доходило до граждан через беспрерывную промежуточную цепочку правителей, находящихся между ней и низшей степенью.

Члены Верховной управы выдавали себя за частных правителей и передавали рядовым членам распоряжения управы.

Русский философ и дипломат К. Леонтьев, многие годы живший в блистательной Порте, со знанием дела писал: «Греческие биографы его (Ригаса. – Ю.Л., В.А.) утверждают, что он, не находя еще возможности выделить хоть часть своих соотичей в особое национальное государство, действовал в духе космополитических идей ХVIII в. То есть он хотел поднять в Турции движение против деспотизма и неравенства вообще и призывал к восстанию против султана и его пашей не одних только греков и даже не одних только христиан, но и ту значительную часть мусульманского населения, которая представлялась ему также страдающей от самовластия пашей и янычар. Рига-Фереос был напитан теми самыми идеями личного равенства и личной легальной свободы, которые выразились французской революцией ХVIII в. Имя его у греков было, я сказал, весьма популярно. Значит, эти либерально-эгалитарные идеи предшествовали в умах эллинских “предтечей” мыслям об эмансипации собственно национальной.

Другими словами: последняя возросла на первых; она была подготовлена ими. Общелиберальные веяния ХVIII века проникли еще заранее и в греческие умы, хотя, быть может, и смутно».

Тайная организация Ригаса просуществовала совсем недолго. Уже в 1798 г. он был арестован австрийцами и выдан туркам, быстро казнившим его. Последними словами Ригаса были: «Семя брошено, наступит время, когда моя нация пожнет обильные плоды!»

Впоследствии возникают еще общества, ставившие аналогичные цели. Наиболее известным из них стало общество «Филики Этерия» (т. е. «Дружеское общество»), подготовившее и возглавившее восстание 1821 г. Оно было основано в Одессе в 1814 г. и получило известность в России под названием Гетерия. Основателем ее считался купец с острова Патмос Эммануил Ксантос.

Итальянский историк Дж. Берти считает, что центр Гетерии – как и предыдущих греческих тайных организаций – находился в Италии, в провинции Виченце. Таким образом, Гетерия возникла под влиянием и воздействием людей, связанных с тайными революционными организациями в Испании, Германии и с итальянскими карбонариями.

В записке «О составленном проживавшими в Вене греками тайном обществе Гетерия…» говорилось: «Они (т. е. основатели «Филики Этерии». – Ю.Л., В.А.) путеводимы были в составлении сего общества лицами, к революционным европейским сектам принадлежащими, правила и статут коих они приняли».

В начале руководство Гетерии обратилось с просьбой возглавить их движение к графу Иоанну Каподистрии, одному из двух (наряду с Нессельроде) руководителю внешнеполитического ведомства России. Но тот отказался, после чего гетеристы обратились к князю Александру Ипсиланти, сыну бывшего валашского государя, генерал-адъютанту Александра I и генерал-майору русской службы.

Каподистрия, тот самый, о котором Сен-Симон говорил, что почти всегда можно столкнуться с этим именем «при подрывных действиях и тайных происках», пока отходит в тень. Однако известно, что впоследствии Ипсиланти напишет императору Николаю I о том, что именно по настоянию графа он взял на себя руководство Гетерией и греческим повстанческим освободительным движением. Каподистрия же, уволенный в отставку, жил с 1822 г. в Женеве, бывшей в то время европейским центром всех заговоров.

Так, после 14 декабря 1825 г. правительство Пьемонта намекало Петербургу, что нити заговора, вполне вероятно, тянутся в Женеву. При этом прозрачно давая понять, что властям не стоит особенно доверяться политической бдительности русской миссии в Берне. Берн этих лет – центр дипломатической деятельности в России, где Каподистрия и Лагарп, известный революционный деятель и бывший воспитатель Александра I, пользовались наибольшим влиянием и всеобщей известностью.