Михаил Алексеев - Советская военная разведка в Китае и хроника «китайской смуты» (1922-1929)

В 1916–1919 гг. сложились главные военно-политические группировки бэйянских милитаристов, которые начали устанавливать свои законы взаимоотношений, баланса власти, использования атрибутов демократической республики, которая на деле оказалась «генеральской». Именно эти годы являются очень важными для формирования системы милитаризма и «правил игры» милитаристов.

Фактически независимыми были губернаторы провинций Шаньси и Шэньси, Янь Сишань 10и Чэнь Шуфань соответственно. Лагерь юго-западных милитаристов состоял из двух крупных группировок: юньнаньской и гуансийской во главе с губернаторами генералами Тан Цзияо 11и Лу Жунтином соответственно. Борьба за политическое и военное влияние, за контроль над территориями и налогами шла не только между милитаристскими группировками, но и внутри них.

Китайский милитаризм нашел свое законченное выражение в так называемой системе дуцзюната. Дуцзюнами с 1916 г. стали именовать губернаторов провинций в Китае, совмещавших функции главы гражданской власти и командующего войсками (военного губернатора). Термин «дуцзюн» был введен в 1916 г. Юань Шикаем. Система же дуцзюната сложилась после подавления революции 1911 г. и фактической передачи гражданской власти в провинциях в руки командующих армиями, подчиненными центру. Полнота военной и гражданской власти в руках дуцзюнов при одновременной слабости центрального правительства привела к тому, что весь послереволюционный период истории Китая превратился в беспрерывную цепь войн между дуцзюнами и коалициями последних за раздел китайской территории.

Рядом с дуцзюнами всегда находились подчиненные им генералы, стремившиеся освободиться от подчиненного положения и играть самостоятельную роль. Вскоре центр отказался от совмещения гражданской и военной власти в провинциях в одних руках, однако на местах далеко не везде согласились исполнить вышестоящее распоряжение.

Логика развития региональных милитаристских режимов и их социальная природа были весьма просты. Режимы эти опирались на открытую военную силу. Наемная армия давала силу для удержания власти в определенном районе, власть же давала возможность получать через налогообложение средства для вербовки солдат. Так складывался порочный круг функционирования региональных милитаристских режимов. По социальному происхождению среди милитаристов, естественно, преобладали выходцы из шэньшийско-чиновничьей среды. А кто другой еще мог занимать пост губернатора провинции, командующего войсками? Захватив власть, многие из них стремились (и не без успеха) «сколотить» себе состояние: захватывали и покупали землю, вкладывали награбленные средства в доходные структуры. Однако их политическое поведение определялось не социальным происхождением, не деловыми интересами, а стремлением к укреплению и расширению личной власти. Ради этого они вели друг с другом непрерывные войны, вступали во временные коалиции, признавали власть более сильных и подчиняли себе более слабых, искали (и находили) покровителей среди иностранных держав. Отсюда та легкость, с которой милитаристы меняли свою политическую ориентацию и своих политических союзников в поисках сильных зарубежных покровителей. Основным источником содержания милитаристских клик были налоги с землевладельцев, доходы от контроля над торговлей и промышленностью в пределах территории, на которую распространялась их власть, и получение денежных средств от иностранных держав. Так, фэнтяньская и аньхойская клики финансировались Японией, чжилийская – Англией и США.

В годы Первой мировой войны разведка Китая велась Главным управлением Генерального штаба с позиций аппаратов военных агентов и российских консульств, а также разведывательными отделениями штабов военных приграничных округов (Туркестанского, Омского, Иркутского, Приамурского) и Заамурского округа Пограничной стражи, действовавшего в полосе отчуждения КВЖД.

Должность военного агента в Пекине с 1915 г. исполнял полковник Н. М. Морель 12. Два его помощника – полковник В. В. Блонский 13и полковник К. А. Кременецкий 14– находились соответственно в Мукдене и Шанхае. К августу 1917 г. агентурная сеть военного агента в Китае насчитывала восемь человек (в Шанхае – 2, Учане – 2, Нанкине – 1, Пекине – 1, Калгане – 1, Цзинани – 1). Трое из этих агентов являлись разъездными, но ни одному из них так и не удалось выбраться на Юг Китая, который, по словам Мореля, «…был охвачен продолжающимся революционным движением». Ценным агентом в Шанхае считался китаец-христианин, служащий книжной лавки, дававший сведения о немецко-корейской организации в Китае.

Более результативно работал так называемый негласный военный агент (сотрудник военной разведки под «прикрытием» консульства) в Цицикаре – полковник С. И. Афанасьев 15. В агентурной сети консула Афанасьева, находившегося в Китае с 1910 г., было пять ценных источников, в том числе в окружении губернатора провинции Хэйлунцзян, в штабе командующего войсками, в артиллерийском депо. Однако частные успехи, достигнутые Афанасьевым, не могли изменить общую негативную картину организации и ведения разведки Китая.

Аппараты военных агентов и разведывательных отделений штабов военных округов были крайне малочисленны. Российский Генеральный штаб не сумел правильно оценить значение драгоманов (переводчиков с восточных языков) для разведки и вовремя закрепить их за соответствующими штабами военных округов. К тому же отзыв офицеров-восточников на фронт существенно ослабил ведение разведки в странах Дальнего Востока. В результате русская военная разведка на местах не смогла дать правильную оценку сложным процессам, проходившим в Китае, а Центр к этому времени не мог уже обеспечить адекватное руководство подчиненными ему разведывательными структурами.

После смерти Юань Шикая президентом республики стал Ли Юаньхун 16, ставленник юго-западных милитаристов. Он восстановил конституцию 1912 г. и собрал разогнанный Юань Шикаем парламент. Весной 1917 г. премьер-министр генерал Дуань Цижуй начал подготовку к вступлению Китая в войну. Однако против этого резко выступила Япония. Вопрос о вступлении Китая в войну стал активно обсуждаться еще с осени 1915 г. Инициатива в его постановке принадлежала русскому посланнику в Пекине В. Н. Крупенскому. Изменение позиции Японии произошло только в начале 1917 г. не без влияния США. Разорвав дипломатические отношения с Германией (по существу формально) из-за объявления ею неограниченной подводной войны, правительство США обратилось к нейтральным странам (в том числе и к Китаю) последовать их примеру.

Президент и парламент страны выступили против инициатив Дуань Цижуя. В результате Ли Юаньхун лишился поста президента, парламент был распущен, а его депутаты бежали в Гуанчжоу (европейское название – Кантон). Пост президента занял Фэн Гочжан. Власть в Пекине сосредоточилась в руках Дуань Цижуя, который 1 августа 1917 г. объявил войну Германии и Австро-Венгрии.