Олег Смыслов - Забытый полководец. Генерал армии Попов

Прекрасно запомнил слушателя М. М. Попова и будущий маршал И. Х. Баграмян (в академии учился с 1931 г.): «Попов был известен в академии не только своими острыми выступлениями на семинарах и заседаниях военно-научного общества, но как и душа всех наших вечеров отдыха. Он отлично пел и играл на рояле. Со своей красавицей женой показывал нам не только бальные танцы, но и фокстрот, танго, только что появившиеся тогда в Москве. Хорошо знал английский. Читал наизусть Фета, Тютчева, Пушкина и Лермонтова».

Одним из однокашников М. М. Попова по академии был будущий генерал Н. П. Симоняк. Из инструкторов верховой езды 1-го разряда он стал слушателем сначала подготовительного курса, а потом выдержал вступительные экзамены и на первый курс. В повести о нем (авторы М. П. Стрешинский и И. М. Франтишев) нашлось место и об этом: «Потянулись годы напряженного труда. Дни, вечера, а нередко и ночи просиживал Симоняк над книгами, географическими атласами, боевыми схемами и расчетами.

О жизни в Москве у Александры Емельяновны остались светлые воспоминания. Жили Симоняки в доме Военной академии, в небольшой комнате. Нередко в ней появлялись новые товарищи мужа – слушатели академии Маркиан Михайлович Попов, Анатолий Иосифович Андреев. Курили, "колдовали" над какими-то схемами, говорили о разных делах, о том, как идут занятия в политкружках, которыми они руководят на московских заводах, спорили о полководцах прошлого. Александра Емельяновна, напоив друзей крепким чаем, уходила за полог, который делил комнату пополам. Там за учебниками сидела старшая дочь Рая. Младшая, пятилетняя Зоя, забиралась к матери на колени и, захлебывалась, что-то тараторила без конца. Наступало время сна, и мать командовала детям:

– От-бо-ой!..

Потом укладывалась и она. А отцу до отбоя было еще-далеко. Проводит товарищей, сядет за стол и читает, делает какие-то записи. Время перевалит за полночь. Жена, проснувшись, скажет:

– Пора ложиться, Николай. И так тебе спать уже немного осталось.

– Вот только с картой разберусь.

Карта не умещалась на столе. Жене из-за полога было видно, как Николай, растянувшись на полу, что-то старательно на ней вычерчивал».

Так они и учились… Судьба же щедро наградила их за скитания по гарнизонам и за старания в учебе. Николай Павлович Симоняк (1901–1956) дослужился до звания генерал-лейтенанта, стал Героем Советского Союза (1943). В годы войны командовал стрелковой бригадой, гвардейской дивизией, гвардейским корпусом и 3-й ударной армией 2-го Прибалтийского фронта. Анатолий Иосифович Андреев (1900–1973) также дослужился до звания генерал-лейтенанта. В годы войны командовал гвардейской дивизией, был заместителем командующего 2-й ударной армией, командиром стрелкового корпуса. Службу закончил в должности заместителя начальника академии связи. Оба умерли в Ленинграде, где и похоронены.

Стоит отметить, что период учебы Маркиана Михайловича в академии, за исключением последнего года, пришелся на годы командования ей известного военного теоретика, профессора, автора около 40 работ на актуальные вопросы военного дела, будущего маршала, Бориса Михайловича Шапошникова. И это поистине знаково. Как и многие слушатели, М. М. Попов с увлечением будет изучать его знаменитый труд «Мозг армии».

«Эта книга, несмотря на ее специфику и довольно крупный по тому времени тираж (5 тысяч), разошлась очень быстро и вызвала оживленную дискуссию, как в СССР, так и за его пределами, – напишут известные советские маршалы A. M. Василевский и М. В. Захаров в предисловии к книге Бориса Михайловича «Воспоминания. Военно-научные труды». – Спустя два года вышли в свет вторая и третья книги этого труда.

За основу исследования в книге взята деятельность Генерального штаба австро-венгерской армии. Этот выбор не случаен. К моменту начала работы наиболее полно была описана история только австро-венгерского Генерального штаба, причем в роли исследователя-историка выступал сам бывший его начальник – фельдмаршал Конрад фок Гетцендорф. Пятитомные мемуары Конрада, сопровождавшиеся публикацией множества подлинных документов о работе Генерального штаба и связанных с ним правительственных учреждений, представляли возможность всесторонне исследовать комплекс вопросов, входящих в сферу деятельности этого органа, вскрыть ее положительные и отрицательные стороны.

В последующем автор использовал работы о французском и германском Генеральных штабах, документальные материалы русского Генерального штаба. Это позволило Борису Михайловичу создать исключительно интересный трехтомник, полезный и по сегодняшний день. В нем дается четкое представление о том, чем должен быть Генеральный штаб в условиях нашего времени, каково его место в военной системе, как должна организовываться его работа.

Борис Михайлович Шапошников в своем труде раскрыл основные положения молодой советской военной науки о характере будущей войны, дал детальное представление о структуре Генерального штаба как органа Верховного Главнокомандования и о сущности его работы, о требованиях, предъявляемых современной войной к военачальнику, к органам оперативного управления и их работникам. Наконец, показал роль Генерального штаба в подготовке страны к обороне…»

Но время летит неумолимо быстро. 1936 год – год выпуска будущего полководца. Генерал армии А. С. Жадов, хорошо знавший Маркиана Михайловича, в том числе и по академии, в статье к юбилею товарища отметит: «За четыре года учебы в академии он глубоко изучил природу современного боя. Преподаватели академии отмечали у него склонность к научно-исследовательской работе, он прекрасно усваивал природу современного боя, проявлял глубокие знания в английском языке…

Отличную учебу совмещал с работой в должности старшины курса, руководителя спортивной и стрелковой секции факультета. Академию окончил по 1 разряду».

В книге Л. Млечина «Иосиф Сталин, его маршалы и генералы» приводится такой эпизод: «Беда состояла не только в том, что основное военное руководство было плохо образованно. Руководители наркомата еще и бравировали своей необразованностью.

Георгий Константинович Жуков не получил законченного академического образования и помнил об этом. Будущий генерал армии Николай Григорьевич Лященко вспоминал после войны свой разговор с Жуковым:

– Вы, наверное, академию кончали? – Да.

– Так и знал. Что ни дурак, то выпускник академии».

Безусловно, Георгий Константинович человеком был горячим и сгоряча мог сказать и не такое, однако факт остается фактом: «В 30-е гг. 50–70 % комсостава имело образование в объеме нормальной школы и 2–6 % в объеме академии». Об этом можно прочитать у Г. И. Герасимова в статье «Действительное влияние репрессий 1937–1938 гг. на офицерский корпус РККА». Однако, если смотреть глубже, то, «по мнению автора, высокие показатели академического образования в начале 30-х гг. обусловлены тем, что в число лиц с академическим образованием были включены и те, кто закончил курсы при академиях, что конечно не тождественно академическому курсу. Реальный уровень академического образования в эти годы можно определить в 2–3,5 %». Как мы видим, в этот процент попал и Маркиан Михайлович Попов, не без зависти называясь теперь в среде командного состава Красной армии «академиком».