Олег Смыслов - Забытый полководец. Генерал армии Попов

Подполковник Бычевский Борис Владимирович (1902) с 1940 г. – начальник Инженерного управления Ленинградского военного округа. В 1928 г. окончил Московскую военно-инженерную школу им. Коминтерна. После курсов: командир взвода, адъютант. С 1932-го – начальник инженерной службы Ленинградских военно-политических курсов им. Энгельса. С 1936-го – преподаватель инженерного дела Ленинградской пехотной школы им. Склянского, затем начальник инженерной службы 90-й стрелковой дивизии и начальник строительного участка № 9. Участник советско-финской войны. Начальник Управления строительства Псковско-Орловско го УР. С 1939-го – начальник отдела инженерных войск 13 А на Карельском перешейке. Награжден орденом Красного Знамени.

Как мы видим, новый командующий был самым молодым среди своих заместителей и помощников (от 1890 г. р. до 1900 г. р). Молодостью он и брал во всем…

После знакомства с окружным аппаратом Маркиан Михайлович в первую очередь досконально изучил имеющиеся в штабе округа оперативные планы. Наладил контакт с областным и городским партийным и советским руководством. Затем приступил к изучению войск, которое начал со стрелковых дивизий: «Знакомился с ними на стрельбищах и полигонах, на полевых учениях, на боевых тревогах или просто в казармах». После артиллерии, авиации и ПВО он взялся за проверку укрепления границ: «На Карельском перешейке по новой границе с осени 1940 г. развернулось строительство трех укрепленных районов: Выборгского, Кексгольмского и Сортавальского, которые должны были прикрыть все основные направления на Ленинград и Петрозаводск. К началу войны вчерне было готово в Выборгском укрепленном районе только около 40 долговременных сооружений, в Кексгольмском и Сортавальском – около 10 в каждом.

На линии старой госграницы находился Карельский укрепрайон, законченный строительством в начале тридцатых годов. Он упирался своим правым флангом в Ладожское озеро, а левым – в Финский залив и, таким образом, перекрывал все пути к Ленинграду. Его слабостью являлось то, что он почти не имел противотанкового вооружения и что между батальонными, а кое-где и между ротными районами были большие промежутки, не перекрывавшиеся огнем.

Состояние Карельского укрепрайона вызывало у нас серьезные опасения. Принятыми мерами перед войной и в ее начале мы резко повысили боевую готовность этого УРа. Именно перед его передним краем впоследствии остановилась лавина финских войск, катившихся к Ленинграду. После некоторых попыток прорвать оборону УРа финны отказались от них и стали спешно закапываться в землю. Здесь они и сидели в бездействии до 10 июля 1944 г.

Значительно хуже обстояли дела в Псковско-Островском УРе, созданном на старой границе с Эстонией, который с выносом нашей госграницы далеко на запад считался уже ненужным, в связи с чем на долговременные сооружения, рассчитанные на два батальонных района, был оставлен малочисленный гарнизон в составе одной пулеметной и одной учебной рот, которых явно не хватало даже для охраны имевшихся сооружений. Кроме того, значительная часть вооружения и оборудования была демонтирована, а сами сооружения законсервированы».

В марте в Ленинград прибыл заместитель наркома обороны генерал армии К. А. Мерецков. На большой и многодневной оперативной игре тогда отрабатывалось и изучалось ведение оборонительных операций на широких фронтах против превосходящих сил противника. Маршал Советского Союза Мерецков в мемуарах скажет об этом следующее: «Весной 1941 года я был на учениях в Ленинградском военном округе. Поездку в ЛВО я считаю успешной. Командный состав поставленные задачи решал правильно. Войска готовились хорошо».

Сам Маркиан Михайлович будет более точен: «Мне, как новому командующему, эта игра позволила лучше разобраться в оперативных перспективах и глубже познакомиться с командирами и их штабами, а также и с руководящим составом штаба округа.

Несколько позже оперативная игра была повторена примерно с тем же составом, на этот раз уже с целью устранения недочетов, вскрытых на игре, проводившейся К. А. Мерецковым».

Генерала Конькова Маркиан Михайлович Попов покорил своим обаянием, доступностью и широтой кругозора. Вспоминая март 1941-го, он напишет в книге «Время далекое и близкое»: «С командирами полков я возвращался из-под Выборга, где проводилась рекогносцировка местности. До отхода поезда еще оставалось время, и мы ожидали на перроне. Вдруг в окружении генералов и командиров подошел командующий Ленинградским военным округом генерал-лейтенант Маркиан Михайлович Попов. Он приветливо со всеми поздоровался, обращаясь ко мне, сказал:

– Товарищ генерал Коньков, нам, кажется, по пути, прошу вас в мой вагон.

Меня сразу расположило к командующему это дружелюбное обращение. Чувствовал я себя свободно, без робости. Ехать с М. М. Поповым предстояло несколько часов.

– Василий Фомич, – обратился ко мне Маркиан Михайлович, – расскажите мне поподробней о 115-й стрелковой дивизии, о ее традициях.

Свою дивизию я любил, знал в ней по имени-отчеству всех командиров и многих красноармейцев. Естественно, увлекся рассказом. Командующий меня слушал с каким-то удивлением. Особенно я это почувствовал, когда говорил о славном прошлом одного из полков Московской Пролетарской дивизии, на базе которого было сформировано наше соединение.

– Боевые традиции – наше грозное оружие, пусть оно всегда будет у вас в арсенале, – сказал Маркиан Михайлович, когда я закончил рассказ. Потом он неожиданно поднялся, посмотрел мне прямо в глаза и спросил: – О чем вы думали, когда были за Выборгом на рекогносцировке?

Я поначалу растерялся, хотя понимал, что посылали меня туда не на прогулку.

– Так вот, товарищ генерал, возможно, уже в апреле ваша дивизия будет передислоцирована на Карельский перешеек, ближе к государственной границе. Учтите, семьи командиров останутся на прежних квартирах, проявите о них заботу и внимание.

Командующий как-то удивительно естественно переключился на другую тему. Стал рассказывать о своей службе на Дальнем Востоке, о богатствах этого края, его замечательных людях. Мысли он излагал свободно, интересно.

– Э, да мы увлеклись, Василий Фомич, – оборвал он свой рассказ. – Вот уже и ваша станция. Кстати, отсюда до города Сланцы рукой подать, приезжайте завтра часам к двенадцати.

Я воспользовался приглашением. На следующий день нашел командующего на территории шахты. Сначала не узнал его. В спецовке, в горняцкой каске, о чем-то оживленно беседовал с окружающими. Меня он с улыбкой пригласил:

– Товарищ Коньков, рабочие шахты предлагают познакомиться с их работой под землей. Вы нам не составите компанию?