Фернан Кайзергрубер - От Северского Донца до Одера. Бельгийский доброволец в составе валлонского легиона. 1942-1945

«Немецкий прорыв возглавили дивизия СС «Викинг» и моторизованная бригада «Валлония». Валлоны яростно сражались бок о бок с дивизией «Викинг», делая все возможное, чтобы доказать, что достойны формы, которую они носили». Эта оценка взята из опубликованного во Франции пятитомника «СССР во Второй мировой войне», из его четвертого тома, где описывалось Корсунь-Черкасское сражение (в нашей историографии это носит название Корсунь-Шевченковской операции. – Пер. ).

«Это была одна из частей, попавших в окружение под Черкассами в январе 1944 года, которая в феврале сыграла решающую роль в успешном прорыве; перед бригадой была поставлена задача удерживать коридор выхода из окружения, что было исполнено, несмотря на все катастрофические случайности, исключительно успешно. Считается, что во время этой операции бригада сократилась в своей численности с 2000 до 632 человек… Валлонские добровольцы заслужили высочайшую боевую репутацию за время своей службы в немецкой армии и войсках СС».

Это еще одно мнение, или суждение, взятое из книги «Войска СС» Мартина Уиндроу (Оксфорд, 1992). Такие признания заслуг, к которым мы никогда не стремились – как о которых и не просили, позволяют нам спокойно игнорировать мнения, или комментарии, ряда наших отечественных «историков». Встречаются среди них и честные люди, однако средства массовой информации имеют отвратительную тенденцию их игнорировать!

В то время для Ф. Кайзергрубера и его «камрадов» я был террористом. Газета La Légia (бельгийское коллаборационистское издание. – Пер. ) называла меня бандитом. И я всегда гордился этим. Если бы в 1943 или 1944 году (до декабря месяца) мой командир приказал мне «ликвидировать» Кайзергрубера, я сделал бы это без сожаления, без ненависти, без угрызений совести и без раскаяния. Приказ всегда остается приказом, с какой бы стороны он ни отдавался. О чем слишком часто забывают.

Мои представления о жизни, политические или философские воззрения (которые дались мне не сразу и не так просто) часто противоречили авторским.

Постоянно испытывая в душе неприятие, я все же прочел эту книгу и согласился написать эти строки не из восхищения автором, или его «бургундцами», или их Chanson de Geste (буквально «песнь о деяниях»; жанр французской средневековой литературы эпического содержания. – Пер. ), но из любознательности относительно нашей былой истории и из уважения ко всему человеческому. Размышления, отклонения от темы и занятая Ф. Кайзергрубером неуместная позиция часто раздражали меня. Его слепое и наивное восхищение всем немецким, его подозрительность, презрение и сарказм по отношению к тем событиям и людям, столь значимым для меня, часто искушали меня открыть «второй фронт» (при помощи пера). Мне жаль, что его память более придирчива к ошибкам союзников, чем их противников, однако я стоя аплодирую его верности своему слову и своим товарищам.

Когда в самой середине повествования автор воспевает героизм, невзгоды и битвы «бургундцев» из легиона «Валлония», я часто повторяю: «Да так тебе и надо, можешь заткнуть себе это дерьмо в…» Его книга пробудила во мне симпатию к русским, чего до ее прочтения я вовсе не испытывал.

Я уже несколько лет знаю Ф. Кайзергрубера как прямого, честного, порядочного и образованного человека, и я обнаружил черты его замечательного характера, такие как простота, честность, прямолинейность в его же книге. Он свидетельствует за своих друзей и за «остальных» искренних давних противников с определенной точкой зрения, за подлинные идеалы, романтизм и товарищество, которые нынче неизвестны, презираемы и не признаны, но ни с чем не сравнимы.

Истинный фламандец, неизменно преданный незабываемому бельгийскому Сопротивлению в Валлонии, я считаю, что теперь, когда война закончена, солдаты всех сторон, особенно те, что действительно познали на себе огонь битв, рукопашные схватки, страх и смерть, те, кто не ждал развития событий, чтобы присоединиться к тому или иному лагерю, те, кто рисковал всем, должны объединиться – если только они способны слышать и понимать, понимать без распрей, придирок и враждебности полувековой давности. Книга Ф. Кайзергрубера ценна тем, что без всяких прикрас приглашает весь мир испытать свою совесть, потому что он описывает события недостаточно известные или неизвестные совсем, о которых слишком быстро забыли или которые поспешно скрыли, потому что это еще одно доказательство того, что все флаги, все солдаты и все идеи заслуживают высочайшего уважения, поскольку молодые люди, павшие под всеми этими знаменами и за все эти идеи, по-своему мечтали о лучшем мире и более прекрасном будущем. Эта книга доказывает, что если, с нашей точки зрения, легионеры Восточного фронта сражались не на той стороне, они тем не менее не были предателями и что во всех отношениях эти солдаты обладали отвагой, чтобы жить и рисковать жизнью за свои идеалы.

Хоть они и были нашими противниками, я не считаю их своими врагами. Все это, как и мы сами, принадлежит истории. Мои товарищи пали за свободу, откуда бы она ни пришла. Будучи преданным этим идеалам, я считаю, что Ф. Кайзергрубер вправе говорить и писать и что его книга имеет полное право на существование, поскольку представляет собой интерес как символ веры, временами волнующая и всегда уместная, временами кичливая и нелепая и, как всякое свидетельство, крайне личная и субъективная, но живая за счет идеалов, любви, битв, приключений, невзгод, потери иллюзий, надежд и отчаяния нашего поколения, которому в 40-х годах было по 20 лет.

Мне нравится читать о том, что и для «бургундцев», и для «остальных», и для нас, «террористов», девушки повсюду прекрасны и желанны и что, в форме или без нее, «черные» или «белые», все мы по меньшей мере подходим к этой теме одинаково: девушки нашей молодости и отвага наших матерей.

Как человек верующий, я считаю, что мы должны примириться с нашими братьями прежде, чем предстать перед Отцом Небесным. Христос не говорил, что нам следует делить братьев на левых и правых. «Gott mit Uns» – «С нами Бог» (девиз, изображавшийся на гербе Германской империи, широко используемый в немецких войсках с XIX века, в частности выбитый на пряжке ремня. – Пер. ) – с этим покончено. Господь не позволит одеть себя в военную форму, даже если называть его Аллахом.

И, как я однажды имел удовольствие заявить перед телекамерами, как верующий или нет, нашему поколению настало время осознать, что час прощания (не с оружием, а с жизнью) приближается и что не столь смешно, сколько бессмысленно предстать пред судом Всевышнего под нашими знаменами и вооруженными автоматами.